Камень Великой Матери - Резанова Наталья Владимировна - Страница 6

– А говорил – выше понятий добра и зла, запрет на убийства…

– Говорил. И все это правда. Высокий Дом создавался из самых благих побуждений, как противовес силы – насилию. Но обладание силой неминуемо приводит к жажде власти. Настоящей власти. – Он помолчал немного. – И разве ты не замечала, с какой готовностью люди стали впадать во зло?

– Замечала. Но это все же простые люди

– Разве ты не помнишь великий закон Трисмегиста?

У Трисмегиста много законов, и все великие. Но на сей раз я сразу поняла, что Твайт имеет в виду.

– «Что наверху, то и внизу»?

– Да. И этот закон распространяется на все. И на всех.

– Кроме того, – заметила я, – необязательно ведь убивать своими руками. Можно нанять убийцу, можно убить с помощью чар… – я начала расставлять тарелки на полке. – Зло укрепляется в мире, а я мою посуду в городе Вильмане. А ты, Твайт, собирался править миром, а испугался обычного рыцаря-разбойника.

– Кайс – не обычный разбойник! Если он не выпестован Великим Домом, то что же тогда он такое? Ведь он – маг, а маг не может быть воином! Как же это у него получается?

– Глупости, – я вылила грязную воду в ведро. – Я тоже могу делать много того, что мне не положено.

– Не говори так! Кроме того, Кайс может и не знать, кому он служит, а про камень ему умело подсказали.

– По моему, ты сам запугиваешь себя больше, чем Вартег.

Он посмотрел на меня жалобно.

– Но, Ирруби, ты должна понимать, почему я боюсь. Если Высокий Дом – или Кайс, найдут нас прежде, чем мы овладеем всей силой талисмана, или хотя бы узнаем, в чем она заключается… почему именно «Шу» и «Тефнут»…

– Вартег сказал тебе – ничего особенного в этом камне нет. А «Шу» и «Тефнут» означает всего навсего созвездие Близнецов!

– Что?

– Да, ты сам мне назвал главные значения: единство, движение и дыхание,что еще? – меч и арфа, огонь и вода, сила мужская и женская – но самое простое, великий знаток звезд – ты забыл – Близнецы!

– Но Небесные Близнецы – это братья Диоскуры… Gemini…

– У греков и римлян. У египтян, чьими знаками помечен камень – брат и сестра.

– Откуда ты узнала?

– Да из твоих же книг, которыми ты меня напичкал!

– Почему ты сразу не сказала мне?

– Забыла, наверное. Только сейчас в памяти всплыло. Так что это – обычный астрологический талисман и ничего больше.

– Нет. – Твайт покачал головой. – Если так, то почему за ним охотятся Высокий Дом и Кайс? Ты не права. Кроме того, есть еще одна вещь, которой ты не замечаешь. Чары, которые наложены на талисман, для знающего заметны. Но когда талисман на тебе, никакого влияния не чувствуется. Будто ты своим существованием снимаешь его действие. Поэтому Вартег, могущество которого гораздо больше моего, ничего не заметил. Однако, стоит тебе его снять… Нет, судьба не совершает ошибок, талисман предназначен тебе.

– Не мне. Человек, который мне его вручил, ясно произнес: «Отдай». Кому?

– Мы поговорим об этом позже. Я устал, Ирруби, и хочу спать.

Он ушел, а я осталась сидеть на темной кухне. У меня было чувство, будто я совершила ошибку. Но какую? И что делать дальше? Я так привыкла к талисману, что совсем забыла о нем. А ведь он не мой. Я и талисман никак не связаны между собой. А Твайт думает иначе. Кто из нас прав?

Весна наступила так же рано, как и зима. Вартег отбыл из Вильмана через день после того разговора – он поступил на службу к какому-то владетельному господину на севере и сюда за ним прислали специальный эскорт. так что все было вроде как обычно. Но меня все время что-то грызло, а я к этому не привыкла. Я привыкла, что с душой у меня все в порядке. Но прошло уже больше года с тех пор, как талисман попал ко мне в руки, а я все не знала, кому его передать.

И пришла пора удивляться мне, когда однажды заколотили в дверь, и на пороге появился Вартег. Вид у него был такой, будто он проделал очень долгий путь по очень плохой дороге в очень тряской телеге, его прежняя самоуверенность заметно отступила. Он быстро прошел мимо меня и направился в мастерскую Твайта. Твайт был дома, он вообще выходил чрезвычайно редко. Он всплеснул руками.

– Ты? Какими судьбами? А я думал, что…

– Я без работы, Твайт, – Вартег устало опустился в кресло. – Моего барона разбили, его земли разграбили, а сам он бежал на побережье, так что ему сейчас не до придворного чародея.

Твайт сделал мне знак, чтобы я принесла гостю пить. И на сей раз Вартег выпил принесенное мною вино без всяких замечаний. Жадно, залпом, до дна. Поставил кружку на стол и сказал:

– А хочешь знать, кто разделал моего барона? – И не дождавшись вопроса: – Кайс.

Твайт мелкой рысцой приблизился к столу

Я снова налила вина. Вартег схватил кружку , но пить не стал. – Кайс это сделал. Так, походя. И земли грабить не стал, этим занялись наши соседи. Кайс там не задержался. И, похоже, движется сюда, на Вильман.

В голубых, со слезой, глазах Твайта было отчаяние.

– Когда… – он не договорил.

– Примерно месяц тому.

– Но тогда он должен уже быть здесь!

– Дороги еще размыты. А у него – отряд. Думаю, что я его обогнал.

– Почему же… почему ты бросился сюда, а не к морю?

– Потому что Вильман – ближайший город, и у него, несмотря ни на что, крепкие стены! А Кайс – не правящий совет Сламбеда, у которого под началом тысячи солдат. У Кайса не хватит людей, чтобы взять Вильман.

– И все же он идет сюда.

– И что из этого следует? – Вартег поднялся. – Что в данном случае Кайс уповает не на военную силу. Я люблю жизнь, мой друг, и буду всячески стараться ее сохранить, но я не так труслив, как ты, и не прочь посмотреть, что это за смла. А сейчас я собираюсь пойти передохнуть, завтра же напрошусь на прием к наместнику. Предосторожности никогда не мешают.

После ухода Вартега Твайт сказал:

– Не исключено, что нам придется бежать, Ирруби.

– Тебе. Я никуда не побегу.

– На что ты рассчитываешь?

– Это нечестный вопрос, Твайт.

Но когда я осталась одна, я задала себе тот же вопрос. В самом деле, на что я могла рассчитывать, если война придет в город?

На астрологические таблицы Твайта? Или… на ту странную силу, приступы которой я ощутила в ночь летнего солнцестояния и в день своего прихода в Вильман

Я попыталась сосредоточиться. Ничего. Только странное чувство, будто внутри меня находится огромный колодец, или шахта, и я могу в любой момент туда рухнуть. Внутри себя. Это надо осмыслить.

А что ж тут осмысливать? Сила здесь, она в глубине, что же может вызволить ее? Соблазн зла, который был мне всегда известен – недаром же я изучила все пути Черных, никогда на них не вступая.

Но еще больший соблазн – уничтожить зло. Его я тоже испытала, и, по моему разумению, был он ничуть не лучше. И долго ли мне будет служить спасением моя лень?

Наместник принял Вартега, но чем кончилась их встреча, я не знаю. Вартег продолжал жить у нас, однако приходил только ночевать. Пару раз являлся каноник Руфий, и все трое, вместе с Твайтом, беседовали при закрытых дверях. Я не делала попыток узнать, о чем они говорили. Но то, что Руфий допускался к беседе, свидетельствовало за себя. Судя по некоторым прежним его замечаниям, Вартег относился к Руфию крайне пренебрежительно. Чувствовалось, что еще пара недель, и Твайт не выдержит. Не будь здесь Вартега, он бы просто удрал, а так – он им все про меня выложит.

Ну и пусть.

Однажды Руфий прибежал в неурочный час. Именно прибежал, а при его дородстве и сане это было не совсем уместно. Твайт и Вартег воззрились на него.

– Я был в канцелярии епископа, – промолвил он, отдышавшись. – Это важно.

– Мы слушаем тебя.

– Епископский викарий – мой старый приятель, и он по секрету сообщил мне известие, полученное его преосвященством. Кайс не пошел на Вильман, а повернул западнее. Судя по всему, он приближается к монастырю Всех Святых.

– Значит, мы спасены! – воскликнул Твайт.