Рабы свободы - Вольнов Сергей - Страница 11
- Предыдущая
- 11/110
- Следующая
Уловил. Раздражённо тычет в плечо и трясёт башкой, не соглашаясь. Его прикольная лопоухая шапка остервенело мо-тыляет отростками.
– Нет, нет! – ярится не хуже ветра голос Моцарта, нахально поселившийся под моим таким же «треухом». – Необходимо соблюдать режим скрытности проникновения! Блин, операция разработана совместно с...
Вот же ж блин горелый на мою несчастную головушку!
Со страшной силой привлекают Моцарта коллективные действия, ну что с ним поделаешь... блин. У меня и раньше подозрение возникало, что и не прессер он вовсе, а скрытый враг, самый настоящий, ей-богу. Ухитрился адепт внедриться в Службу, не срезался на вербовочных тестах, призванных выявить отсутствие крайне индивидуалистичного эго.
Чудом не проявил ям-Моцарт доселе свою истинную сущность. До поры до времени Секта выдерживает ценного агента в режиме консервации; однако подсознание-то выдаё-ёт себя, выдаёт... просачивается тяга к «надёжному локтю товарища». Может быть, тогда на Порт-Юконе, когда меня шандарахнуло, этот урод и облажался по полной программе, потому что вдруг оказался в ситуации, предполагавшей принятие исключительно самостоятельных решений?.. Оболваненный же Я-Мы фанатик ответственной личностью быть не способен, по определению. Он же безмозглая марионетка уже, а не индивидуум. Фрагмент социо, частица коллективного «суперэго»...
На этом мои мечтания по поводу гнусной сущности Моцарта прерываются. Жаль, конечно, но скорее всего этот подонок – сам по себе сволочь (уродился такой), а не вражий засланец.
Но вообще-то странно, между прочим, почему этого козла не выперли ещё тогда, пять лет назад, из Службы на фиг? Хотя бы в порядке профилактики, на всякий пожарный случай.
А может... скрытый враг уже пробрался на самый-самый-самый верх?!
Конечно, гипотетически все мы, полевые и штабные работники ПРЕС-Службы, менее подвержены опасности склб-нения. По идее, именно у нас вероятность возникновения желания СОПРИКОСНУТЬСЯ гораздо меньше, чем у всех остальных представителей и представительниц рода людского, ещё не угодивших в бездонную «яму». Мы прессеры, потому что такое вот у нас раздутое эго, супер-пупер эгоцентристы мы такие, значит. Но уж какие есть.
А следовательно, у нас и вероятность уцелеть при случайном соприкосновении – БОЛЬШЕ, чем у остальных людей.
Поэтому именно нас и завербовали в силовую структуру, созданную властями предержащими Метафедерации (которые раньше прочих властей осознали, ЧЕМ грозит появление в освоенном космосе подобной заразы!) с единственной целью: напрочь выдавить из организма человечества тоталитаристскую инфекцию. Поэтому для прессера не столь важно наличие талантов бойца, следователя и аналитика. Если прессер вдобавок полицейский профессионал – это чудесно. Но прирождённых охотников в Службе не так много, как хотелось бы. Далеко не так...
Гипотетически, главное – чтобы каждый из нас не поддался ВЛЕЧЕНИЮ.
Вот именно – гипотетически. В теории критерий отбора прозрачен, как моча младенца. Однако практика уже подтверждала, что возможности Секты неимоверно изощрённее, непостижимее и страшнее, чем даже ПРЕС-С подозревает. Обез-башенные нелюди постоянно изобретают какую-нибудь новую подлость. У-у, козлищ-ща, ненавижу!
Фрэнк, да пойми ты, – говорю как можно мягче на родном ему, англо-американском наречии романогерманского языка, – промедление провалу подобно. Секта всегда пользуется нашими нерешительностью, гуманизмом, нашей дурацкой человечностью, она...
Ничего не хочу слышать, Анатоль! У меня приказ! Чёткий и недвусмысленный, блин! Нашей спарке придано усиление, и только с ним вместе...
Увы, этот гад прекрасно знает моё настоящее имя. Мало того, «полковнику» ведомо, при каких обстоятельствах я сменил его на основное кодовое «Муравьед», под которым нынче известен в Службе всем кому не лень. Ещё бы их не знать типу, который в учебном лагере ПРЕС-Академии дрых с тобою в одной палатке!
Когда-то, в далёком курсантском прошлом. А в настоящую минуту кулем валится в снег и сливается с ним.
Меж тем буран всё набирает силу. Теперь вообще невооружённым глазом ни зги не видать. Вооружаюсь, нацепив кое-что из причиндалов. Прикидываюсь сугробом, включив замут-нитель. И без дальнейших комментариев, ползком, по-пластунски, вынужденно пробираюсь к торцу кургана, вслед за сугробом-Моцартом.
Ничего не поделаешь! Значит, попытаюсь с этого мгновения превратиться из «умника с особым мнением» в нерассуж-дающую боевую единицу. Чтобы потом не обвинил никто, что я перестарался, дескать, слишком много инициативы в свои лапы бестрепетно загрёб... Интересно, почему меня шеф сюда кинул? Знает ведь прекрасно, что я всегда, а в особенности после эскапад на Порт-Юконе, целенаправленно воспитывал в себе специалиста по одиночным плаваниям, а не любителя командной игры. Знает более чем прекрасно. Знает, и потому посылает исполнять особо деликатные задачи.
Но гляди у меня, «дружаня» Фрэнки... подставишь вдругорядь, пеняй на себя.
«Эмпайр Бэнк». Филиал в мире Београд, центральное отделение. Главный планетарный офис, значит. Пара минут телодвижений, и мы возле угла здания. Точнее, рядом с живой изгородью, которая здесь делает резкий поворот, образуя угол в девяносто градусов. Какой-то плотный кустарник; опознать его под толстым слоем небесных испражнений невозможно. С наружной стороны заградительной полосы и попряталось наше бравое «усиление». Мой верный компут услужливо информирует: чуть ли не дюжина местных ребят, целая толпа. «Хоть бери да массой дави», – думаю тоскливо-иронично. «Массой давить» – не наша стратегическая доктрина, что да то да. Хотя в тайных операциях и вражина очень даже полюб-ляет тактику точечных локальных проникновений... можно сказать, основу нашей доктрины.
Хорошее укрытие. Здесь нас и при желании не заметить. Растение экранирует, заслоняет – живое ведь. Но от изгороди до стены – не меньше десятка метров. И каждый из них навылет просматривается.
Моцарт сообщает кому-то:
– Вышли на предварительную позицию. Мы у восточного угла, как и планировалось.
И через секунду ему отвечают голосом капитана:
– Передовая команда на месте. Оцепление замкнулось. Можно начинать.
Ух ты! И ещё пара дюжин в оцеплении... Не иначе Алёша Попович весь личный состав погнал брать банк. Представляю, как поживятся ямы, выползи они сейчас из подполья в любом другом месте центрального округа Београда!
– Начинаем, – вякает наш бравый командир «Паул Жермен».
Невольно стискиваю зубы, скрежещу, рискуя сломать их. Блин, Моцарт, нас же встретят, Моцарт, ждут же нас, придурок, неужели ты не врубаешься, Моцарт, блин?!
Моя интуиция уже не просто кричит. Она орёт, навзрыд ревёт она, корчась от бессилия при этом...
Полковник Паул Жермен, субполковник Илия Персты-нов идут первыми. Подтвердите исправность телекоммуникационных систем, – в полном соответствии с разработанным планом раскомандовался Моцарт, а сам ворочается рядом со мной; насколько я понимаю, достаёт из футляра универсальную отмычку (мы зовём её «зубочисткой») и очень полезную штуковину, прозванную «волнорезом». Я и сам такую уже достал.
Лейтенант Перинович, – откликается новый голос, – командир группы захвата. Слышимость отличная.
Техник-лейтенант Тарабанич. – Вклинивается ещё один. – Докладываю. По всему периметру здания установлены сенсоры слежения. Мне удалось забраться в их входные каналы, перехватить и заклинить картинку. Между изгородью и стеной ни единой живой души сектанты не увидят. Можно хоть в полный рост идти, если бы только знать наверняка, что внутри не смотрят в окна, а только на экраны пялятся...
Скептически хмыкаю. Ага, так они и сделают. Это ямы-то!..
– Какие окна! – врывается третий голос. – В здании нету никаких окон. Ты совсем затрахался со своими компутами, Томо! Даже не глянул, что в проекте наружные окна не предусмотрены!
Ну всё, теперь точно не успеем. Базара ещё не хватало... профессионалы, чёрт побери! С кем только ни приходится работать... А что поделаешь, если главный критерий отбора – наличие гипотетической аллергии на «влечение» Секты?!
- Предыдущая
- 11/110
- Следующая
