Я тебе верю - Воробей Вера и Марина - Страница 17
- Предыдущая
- 17/26
- Следующая
7
Как Лу и предполагала, распечатать письмо оказалось несложно: улучив момент, когда в канцелярии никого не было, Лу открыла дискету, перенесла письмо на «рабочий стол» компьютера и «кликнула мышью» – печать. Принтер, чуть подождав, замигал лампочкой и с тихим гудением выплюнул листок с текстом. После этого Лу уничтожила файл на дискете, а копию отправила с «рабочего стола» компьютера в «корзину». И облегченно выдохнула. Можно было считать, что подготовительная часть операции «Спасение Кости» завершена… Чуть позже она придумала еще одну «фишку»: уже в классе перед алгеброй она приписала снизу на листочке собственной рукой: «Мама, со мной обращаются хорошо, не волнуйся. Меня кормят и разрешают смотреть телевизор. Пожалуйста, позвони папе. Пусть поскорее пришлет денег! Твоя дочь Луиза».
Теперь все выглядело так, будто похитители заставили ее сделать эту приписку. Ну, чтобы мама убедилась, что, во-первых, дочь жива и здорова. Пока. И во-вторых, поняла бы, что намерения у бандитов вполне нешуточные…
А в пятницу трое восьмиклассников не пришли в школу. Лу не терпелось начать воплощать в жизнь свой план. Она и Володя Надыкто прямо с утра отправились на вокзал. Черепашка тоже поехала с ними: Лу хотела еще раз проинструктировать подругу.
– Люсь, не забудь: сегодня же ты должна опустить письмо прямо в наш почтовый ящик! – Лу выглядела очень привлекательно в своем джинсовом костюме, с ярким рюкзачком за плечами. Она заметно нервничала.
– Хорошо, не волнуйся. Я все сделаю, как договорились…
Черепашка отвела глаза. Ей очень не нравилась вся эта затея. Но отговорить подругу она больше не пыталась. «Скорей бы все это закончилось!» – с тоской думала Люся. Больше всего она нервничала из-за необходимости звонить маме Лу, Наталье Романовне, и делать вид, что она ничего не знает, чтобы потом рассказывать Лу, что же происходит у нее дома. А Лу, как нарочно, решила еще раз убедиться, что Черепашка все правильно запомнила:
– Завтра ты позвонишь мне домой, чтобы узнать, почему меня в пятницу не было в школе. Мама к тому времени уже наверняка прочтет письмо. И ты сможешь у нее выспросить, что она собирается делать дальше…
– Лу, я прекрасно все помню! – Лицо Черепашки страдальчески сморщилось. Было видно, что весь этот разговор доставляет ей почти физическую боль.
– А вот и наша электричка! – как бы самому себе сказал Володя, шагавший чуть впереди и демонстративно делавший вид, что странная беседа подруг его нисколько не интересует. – Давай, Луиза, а то все места позанимают! Будем тогда четыре часа стоять как дурачки!
Лу беспомощно взглянула в глаза подруги. Черепашка поняла, что та с трудом сдерживает слезы. Чтобы избежать мучительной для обеих сцены, Люся быстро обняла подругу, чмокнула ее в смуглую щеку:
– Ну пока. Желаю удачи.
– Пока, Че. Звони!
И Лу вместе с Володей скрылись в вагоне. А Черепашка, чуть постояв, прерывисто вздохнула и быстро зашагала прочь…
Днем в электричке стало жарко. За окном мелькали пейзажи, а пассажиры коротали время, кто как мог. Некоторые дремали, кто-то жевал, кто-то разгадывал сканворд. Многие читали.
Верный друг Лу – Володя Надыкто тоже дремал, привалившись головой к стенке вагона. Он сидел напротив Лу, широко расставив свои нелепые длинные ноги в огромных стоптанных кроссовках.
Девушка смотрела в окно на проплывавшие там перелески, деревушки и дачные поселки. На душе у Лу было тревожно. Она начала осознавать, что затеянная ею авантюра совсем не безобидна, как ей представлялось это вначале. Но механизм был запущен, и обратного пути уже не было.
«Ведь я делаю все это не для собственной выгоды! – сказала себе Лу. – Я делаю это для Кости, для человека, которого люблю!..» И эта мысль будто бы подействовала на Лу успокоительно. Она снова стала представлять, как отдаст Косте деньги и как он обрадуется, обнимет ее в порыве признательности, нежно поцелует… И, размышляя так, Лу и не заметила даже, когда задремала. Ей казалось, что вагонные колеса выстукивают любимое имя: Кос-тя… Кос-тя…Кос-тя…
А Черепашка прямо с вокзала отправилась к дому Лу. Она остановилась возле знакомого подъезда. Девочка медлила – уж очень не хотелось ей выполнять поручение своей обезумевшей от любви подруги. Черепашка попыталась представить, что бы она сама испытывала на месте мамы Лу, если бы получила такое вот письмо – о том, что кому-то из ее близких угрожает смертельная опасность. «Да, ощущение не из приятных!» – подумала она. Но не сдержать данного Лу слова Черепашка не могла.
Ключа от подъезда подруги у Черепашки конечно же не было (эту деталь Лу как-то упустила в своих планах), и Люсе пришлось ждать, когда дверь откроет кто-нибудь из жильцов. Но ждать она умела; это состояние ее никогда не раздражало. Вот и теперь: не успела девочка додумать какую-то интересную мысль, связанную с закономерностями любви, как дверь распахнулась. На крыльце возник пузатый дядька с большой сумкой в руке. Черепашка проскользнула в неприветливую темноту подъезда. Найдя нужный почтовый ящик, она решительно опустила в него письмо, содержащее ужасную весть о похищении Лу…
Приехав в деревню Засеки уже к вечеру на трясущемся стареньком автобусе, Лу и Володя зашли прежде всего в небольшую покосившуюся избушку, приспособленную под магазин. Одновременно в нем могло уместиться человек десять, не больше. Позади прилавка располагались полки, уставленные продуктами вперемешку с разными, подчас совершенно неожиданными товарами. Крупы в прозрачных пакетах соседствовали со школьными тетрадками, рыбные консервы – с хозяйственным мылом, а недозрелые бананы – с рулонами туалетной бумаги. За прилавком никого не было. Но Володю это обстоятельство не смутило.
– Эй, теть Ань, покупатель пришел! – громко произнес он волшебную фразу.
И тотчас откуда-то из недр избушки материализовалась продавщица – заспанная полная женщина лет сорока пяти, одетая в ситцевый халат в цветочек.
– Ой, батюшки, Во-овка! – нараспев, сильно нажимая на «о», сказала она. – Отдохнуть приехал? Аль картошку сажать? Наши-т все уж посадили, картошку-то.
- Предыдущая
- 17/26
- Следующая
