Дело о ленивом любовнике - Гарднер Эрл Стенли - Страница 3

• Предыдущая
• 3/43
• Следующая

– Что ж, если это так – а сдается, что так и есть, – как случилось, что вы ожидали найти ее у меня в доме?

– Разве не логично искать жену в доме ее мужа?

Сквозь голубую дымку сигарного дыма Оллред внимательно изучал черты адвоката.

– Будь я проклят, да вы хитрец, каких мало, – проворчал он, – если только…

– Если только – что? – спросил Мейсон, так как его собеседник умолк.

– Если только по какой-то причине вы не знаете – но, если вы представляете Лолу, вы должны знать.

Мейсон только улыбался.

– Ну, что проку препираться таким образом, мистер Мейсон? Давайте перейдем к делу.

– Так говорите же.

– Моя жена, – с горечью сказал Оллред, – удрала с моим лучшим другом.

– Как это скверно, – уклончиво отозвался Мейсон. – Когда же она ушла от вас?

– Как будто вы не знаете!

– В конце концов, мистер Оллред, вы сами захотели поговорить со мной.

– В субботу вечером, – ответил Оллред. – Черт побери, я просто потрясен.

– Имя этого человека?

– Роберт Грегг Флитвуд. Один из тех, с кем я связан по работе, мой служащий, бухгалтер, помощник – в общем, очень умелый работник.

– Вы намерены требовать развода?

– Не знаю.

– Я полагаю, газетам об этом ничего не известно?

– Разумеется, нет. Пока что моими стараниями это не попало в прессу. Больше я не смогу их удерживать. Мы слишком известны: положение в обществе и прочее.

Только кивок был вкладом Мейсона в разговор.

– Чего я никак не могу понять, – дернулся Оллред, – так это того, как могла женщина ее возраста сделать такую вещь!

– Сколько ей лет?

– Сорок два.

– Кажется, – сказал Мейсон, – психологи считают, что это самый опасный возраст для женщины.

– Вы говорите об общем правиле, – отмахнулся Оллред.

– В вашем случае это не так?

– Судите сами. У Лолы было огромное состояние, она могла делать все, что хотела. Она зрелая женщина. Если я ей надоел, почему она просто не уехала? Пожила бы отдельно, а потом развелась бы и вышла замуж за Боба Флитвуда. Но нет, ей нравятся театральные эффекты, какие-то детские поступки, нечто такое, что вызовет нежелательную огласку.

– Можете что-нибудь рассказать мне о Флитвуде?

– Я все могу рассказать о нем.

– Итак?

– Боб Флитвуд на пятнадцать лет моложе моей жены. Я его взял к себе совсем молодым и попытался сделать из него человека. Я проталкивал его вперед с такой быстротой, с какой только мог. Я доверял ему. Большую часть времени он находился у меня в доме. Проклятье, я и не подозревал, что между ним и Лолой что-то есть. Боб Флитвуд определенно ухаживал за Патрицией.

– А кто такая Патриция?

– Патриция Фэксон, дочь Лолы от предыдущего брака.

– Понятно.

– И вдруг, так неожиданно, он сбежал с моей женой!

– Что об этом говорит Пат?

– Она все глаза выплакала, но притворяется, будто все в порядке. Она приходит в столовую, ест ровно столько, чтобы не умереть с голоду, пытается делать хорошую мину при плохой игре, прикидывается счастливой, улыбается – и ест себя поедом.

– Она его любит?

– Думаю, что больше всего она унижена. Девушке чертовски тяжело: еще бы, ее мать убегает с ее женихом.

– А Флитвуд был женихом Патриции?

– Ну, можно и так смотреть. Он был… Он… Ну, он крутился вокруг Патриции и в то же время никогда не проявлял ни малейшего интереса к Лоле – это точно. Либо они оказались чертовски хитрыми, либо просто сошли с ума. Патриция, разумеется, современная девица. У нее обожатели десятками насчитывались. Многие с ума по ней сходили. В последнее время, правда, предпочтение отдавалось двоим – Флитвуду и парню по имени Джон Бэгли. Я чувствовал, что преимущество на стороне Боба, но Джон Бэгли не сходил с дистанции – тут уж я не ошибаюсь, Мейсон.

Адвокат кивнул.

– Предполагаю, – продолжал Оллред, – что Пат играла, восстанавливая одного против другого, как это делают женщины, и зашла слишком далеко. Возможно, она на самом деле поощряла Бэгли, а Бобу дала отставку. Тут никогда не поймешь.

– Разве вы не можете узнать у нее? – спросил Мейсон.

– Только не у Пат. Она себе на уме. Она воображает, будто я пытаюсь ее подавлять, и возмущается. Все это чепуха, уверяю вас, Мейсон, но так уж она чувствует. Во всяком случае, если она бросила Боба ради Джона, она меня поставила в затруднительное положение. Полагаю, Боб решил показать Пат, что она не единственная девушка в мире, и он, чтобы ее унизить, сбежал с ее матерью. Да, она меня здорово подвела! Но я не могу вообразить, чтобы Лола проделала нечто подобное.

Мейсон только кивнул.

– К чертям все! – раздраженно продолжал Оллред. – Даже если Лоле на меня плевать, если она готова пойти на все, чтобы ранить меня или сделать смешным, все-таки невозможно представить, чтобы она проделала подобный трюк!

– Так она поступила подобным образом, чтобы ранить вас – или чтобы поставить вас в смешное положение? – спросил Мейсон.

– Похоже на то, разве нет?

Мейсон молчал.

– Могу предложить единственное объяснение: Лола была влюблена в него тайно некоторое время. Она, возможно, чувствовала, что Пат по-настоящему его не любит. Думаю, она боялась мне сказать, что хочет развода, и ждала, чтобы все само собой разрешилось в пределах приличия, потому что, если бы она обратилась ко мне, Боб, вероятно, сорвался бы с ее крючка. В конце концов, неважно, насколько молодо и привлекательно выглядит женщина, когда она связывает себя с мужчиной на пятнадцать лет младше, – о, это только вопрос времени, Мейсон. Только вопрос времени.

– Что же именно вы хотите от меня? – спросил Мейсон. – Я должен прокомментировать ваши семейные неурядицы или дать вам совет?

– Вообще-то я хотел получить совет, Мейсон.

– Я так и понял.

– Но предварительно кое-что еще.

– Боюсь, что не понимаю.

– Я хотел выяснить, представляете ли вы мою жену. Хочу получить определенный ответ.

– Я не могу вам его дать.

– Если вы ее представитель, я хочу войти с ней в контакт.

– Она свяжется с вами, если захочет, я так думаю, – сказал Мейсон.

– К дьяволу, меня интересует не то, чего хочет она, а то, чего хочу я.

– Да?

– Да! Я хочу заполучить Боба Флитвуда.

– А Флитвуд, – заметил Мейсон, – зная кое-что о риске, которому подвергаешься, встречаясь с разгневанным мужем, постарается держаться от вас подальше.

– В том-то и дело, – серьезно произнес Оллред. – Он не должен меня бояться.

– Может, он и не боится. Может, просто благоразумен.

– Да что бы там ни было, я хочу, чтобы он со мной связался.

– Вполне понятное желание – однако он может его проигнорировать.

– Послушайте, – сказал Оллред, – я собираюсь выложить на стол еще некоторые карты.

– Я весь внимание.

– Вы что-нибудь знаете о моем бизнесе, Мейсон?

– Я только знаю, что вы имеете дело с горнорудными шахтами.

– Горнорудный бизнес, – продолжал Оллред, – увлекательнейшая игра на свете. Вы покупаете рудник. Похоже, что хороший. Вы ухлопываете уйму денег на разработки. Вы считаете, что он вам принесет миллион долларов. Он оказывается негодным. Вы выкинули уйму денег, а все мало. Естественно, есть огромное искушение сбыть его с рук, чтобы спасти хотя бы часть денег.

Мейсон кивнул.

– С другой стороны, вы приобретаете маленькую дырочку в земле, чтобы начать разработки, решаете, что вы не станете вкладывать в нее много денег, – и первое, что вам становится известно: вы просчитались, там богатая жила! Вы знаете Джорджа Джерома?

Мейсон покачал головой.

– Он мой партнер в нескольких делах по шахтам. Славный малый, обладает массой технических знаний. Одурачить его нелегко, Джорджа Джерома.

– И как Джордж Джером вписывается в эту картину?

– Мы владели шахтой «Белая Лошадь». Отдали ее Диксону Кейту в обмен на его шахту и небольшую сумму. Честная была сделка. Я бы назвал ее равноценным обменом.

Мейсон взглянул на свои наручные часы.

• Предыдущая
• 3/43
• Следующая