Игры в личную жизнь - Романова Галина Владимировна - Страница 25

• Предыдущая
• 25/62
• Следующая

– Поэтому я вас и застала? – едва не прослезилась я, благословив вчерашнее Колино пьянство.

– Поэтому, – снова тяжко вздохнул он.

– Слушайте, Коля, у меня к вам предложение, – мне хватило трех минут, чтобы сообразить, как выстроить с ним беседу дальше. – Я сейчас беру пива, рыбки и приезжаю к вам в студию. Там вы быстренько поправляетесь, а затем еще быстрее рассказываете мне, что вчера вы подметили. Хорошо?

– Ох-хо-хо! – Голос Коли окреп настолько, что ухо мне просто заложило от его восторженного возгласа. – Давайте живенько, потому что я вам не только расскажу, но и показать сумею.

– Вы его видели?

– А то! – Коля самодовольно хмыкнул. – Как только эта толстуха, пардон, взяла стойку, я направил камеру на объект ее внимания.

– И?..

– И, разумеется, снял эту смешную погоню. Я же профессионал.

– А что в ней было смешного? – не поняла я.

– Этот парень словно дразнил ее. Постоял в дверном проеме какое-то время, явно пытаясь обратить на себя ее внимание, но так, чтобы никто больше его не видел, только она. А потом медленно пошел в сторону кухни. Скрылись там они почти одновременно. Да что мне вам рассказывать! Приезжайте быстрее... с пивом, сами все и увидите.

Собралась я в считанные минуты. Отдала ключ администратору, аккуратно и вежливо улыбнулась ему и пролопотала, что вернусь не скоро. Поймала такси и вскоре, закупив пива и воблы в одном из близлежащих к студии универсамов, неслась туда, ломая каблуки. Больше всего я боялась опоздать. Слишком поздно меня осенило, что Коля может быть следующей жертвой, слишком поздно...

Студия носила название «Соло» и располагалась в полуподвальном помещении девятиэтажки. Вниз вели четыре бетонные ступеньки. Перила лестницы были увиты декоративным плющом, свисающим с красивого резного козырька над железной дверью. Подалась та на удивление легко.

– Коля! – громко крикнула я и пошла куда-то вперед, в полную темноту. – Коля, где вы?

Пару раз я споткнулась и едва не выронила пакет с пивом, попутно посетовав на здешнее руководство. Выпить человеку в законный выходной, значит, не позволяется. Зато свалку устраивать в коридоре каждый считает своим долгом. Просвет в непроглядной темени коридора наступил совершенно неожиданно. Свет сочился из-под одной из дверей. На ней строго значилось: «Посторонним вход воспрещен». Я себя посторонней теперь уже не считала, поэтому толкнула дверь ногой и громко закричала:

– Алё, Коля, где ты? Опохмелка!..

Пакет я все же выронила. И пивные бутылки, которые я с такой любовью пыталась доставить Николаю, конечно же, разбились, сочно хрустнув стеклом у моих ног. Но разбились они не от того, что я в очередной раз споткнулась о хаос, царивший в операторской, а от того, что первым чувством, побудившим меня ослабить хватку, была жуткая досада на саму себя.

Я опоздала... Конечно, а как же еще! Было бы удивительно, если бы Коля, который лежал сейчас на полу у моих ног с пробитой головой, показал мне видеозапись и рассказал в подробностях о том, кто есть кто. А так все, в принципе, правильно. Коля с пробитой головой – на полу. В операторской – все перевернуто вверх дном. И не нужно было быть шибко догадливой, чтобы понять: кассета с записью свадьбы моего сына исчезла. А вместе с ней, соответственно, исчезла надежда на то, что я что-то узнаю и в чем-то разберусь.

Постояв еще немного, я на цыпочках подошла к Николаю, склонилась над ним и с облегчением вздохнула. Парень был жив и, кажется, пострадал не очень сильно. Но это было мое предварительное заключение, сделанное на основе сравнительного анализа его состояния и состояния моей Настьки...

Так же на цыпочках я вернулась к двери, подобрала пакет с льющимся из мелких дырочек пивом, и побрела в обратном направлении, чутко прислушиваясь ко всем звукам извне. До выхода из студии я добралась более или менее благополучно. Если, конечно, не считать, что сердце мое сжималось и заходилось от страха, а по спине струились крупные капли пота.

Металлическая дверь выпустила меня на улицу так же беспрепятственно, не приготовив ни единого сюрприза, как-то – закрытый замок или охранник со свирепой физиономией у входа. Нет, в этом плане все прошло безукоризненно. Сюрприз же поджидал меня на другой стороне улицы, куда я поспешила, чтобы избавиться от пакета с разбившимися бутылками.

Пакет был мною благополучно выброшен в урну. Я вытерла руки о носовой платок и медленно двинулась к скамейке под сенью огромной липы. Мне было просто необходимо пересидеть сейчас волну тихого холодного ужаса, которая начала медленно заползать мне в душу. А то еще, чего доброго, рухну в обморок на стоянке такси. Нет, дать отдых моим бедным ногам и нервам было сейчас делом безотлагательным. Но стоило мне только опустить свой зад на жесткие деревяшки пыльной скамьи, как над самой моей головой громогласно прозвучало:

– Следы заметаем, Александра Васильевна?

Мне следовало сразу догадаться, кто за всем этим стоит. Догадаться – и определиться в направленности своих действий. В том плане, чтобы привлечь на свою сторону кого-то, кто сумеет противостоять этому страшному человеку. И даже трусливая мыслишка о милиции мелькнула в моей голове. Вот ведь до чего могут довести порядочного человека обстоятельства...

– Опять вы?! – выдохнула я, с трудом удерживаясь от того, чтобы не рвануть куда-нибудь, и как можно дальше от этого места. – Значит, это все-таки вы...

– Что вы имеете в виду? – озадачился полковник, с шумным вздохом опускаясь рядом со мной.

– Вы стоите за всем этим!

– За чем за всем? – продолжал он ерничать, явно испытывая мое терпение.

– За обыском в моей квартире, за покушением на Виктора, Настю, теперь вот на этого молодого парнишку!

Полковник слушал меня с большим вниманием, даже повернулся ко мне вполоборота, что не могло меня не воодушевить.

– Не могу только понять, зачем? Зачем вам это нужно? – продолжала я.

– А вы подумайте хорошенько, уважаемая Александра Васильевна, – предложил он мне, загадочно сверкая дьявольским взором. – Нет никаких соображений на сей счет?

– Деньги? – изумилась я. – Так вы вроде бы в них не нуждались до последнего времени. Отказались от моего материального вмешательства в период подготовки к свадьбе. Подарили детям отдых в Крыму. Опять же подчеркивали, что ваша дочь ни в чем не нуждается. Ведь было так?

– Было, – согласился полковник и незаметно тронул мою руку на сгибе локтя.

– Тогда зачем? Зачем нужно было гробить столько людей? Сказали бы, сколько вам нужно для счастья, глядишь, по-родственному разобрались бы. – Я так разволновалась, что не заметила, как пальцы его начали легонько поглаживать мою руку. – Перевернули вверх дном мою квартиру, испортили всю мою мебель! Пусть не сами вы, так ваш соучастник. Которого видела Настя и узнала потом на свадьбе, в результате чего и схлопотала по голове. Бедный Коля сподобился все это снять на пленку и тоже пострадал...

– Вы забыли о своем любовнике, – вкрадчиво вставил Иван Семенович. – Какое он отношение имеет ко всему происходящему? То есть к вашим деньгам. За что я мог попытаться его убить, как вы думаете? Он как-то выбивается из общей схемы, не находите?

Виктор и в самом деле был в этой истории лишним, и это рассердило меня еще сильнее. Я в сердцах отпихнула от себя полковника и отползла на самый дальний край скамейки. Он же как ни в чем не бывало продолжил:

– И пострадал ваш любовник, – почему-то ему доставляло удовольствие называть моего шефа именно так, при этом он скалил свой рот в ухмылке, а глаза оставались холодными, – задолго до того, как я появился в этом городе. Если быть точным, то за три дня до моего приезда. Ах да! Я забыл о своем соучастнике. Или о соучастнице? Вы ведь наверняка думаете, что моя дочь причастна ко всему происходящему?

– Скажите еще, что не она настучала вам о том, что я что-то обнаружила в кулаке у бедной Насти!

Отрицать он не стал, подтвердив мою догадку кивком. Но тут же снова прицепился ко мне со своим пристрастным допросом.

• Предыдущая
• 25/62
• Следующая