Дело о дневнике загорающей - Гарднер Эрл Стенли - Страница 30

• Предыдущая
• 30/50
• Следующая

– Рано или поздно ее поймают, и если она покажет, что Баллард в момент ее ухода из дома был жив и здоров, то от нее потребуют объяснения, зачем тогда она проникла к нему через окно на кухне и почему сбежала как сумасшедшая, даже не прикрыв за собой переднюю дверь. Но в случае, если она признается, что вошла и, застав Балларда мертвым, испугалась и поэтому убежала, то… то тогда земля у меня под ногами будет гореть жарким пламенем. И все же нам нельзя не учитывать одну гнусную возможность…

– Какую?

– Отвратительную возможность того, что Арлен Дюваль сама в запале ударила его по голове – они, вероятно, перед этим крупно повздорили, – потом схватила попавшийся под руку нож, всадила его Балларду в спину, а после всего случившегося пытается выкрутиться и спихнуть убийство на меня.

– В запале, ты сказал? То есть в приступе ярости?

– Вот именно.

– Но тогда это убийство уже не будет проходить по высшей категории.

– Возможно, Пол, мы за это и ухватимся. Высокая категория или вторая, а это определяется наличием либо отсутствием обдуманности убийства заранее – вот за что, возможно, нам придется бороться.

– Но каков мог быть мотив? Отчего вдруг она могла впасть в безудержную ярость?

– Оттого, что внезапно обнаружила, что этот Джордан Л. Баллард и есть тот самый негодяй, провернувший манипуляцию с подменой денег и сваливший вину на ее отца. Впрочем, я вовсе не собираюсь гадать, по какому мостику переходить ручей, пока я к этому ручью даже не подошел. Мы подождем до тех пор…

Зазвонил телефон. Мейсон кивнул Делле Стрит, та сняла трубку, поднесла к уху, послушала и сказала:

– Это вас, Пол.

Пол встал.

– Слушаю вас. – Какое-то время он молчал, затем выругался и повернулся к Перри Мейсону: – Ну вот и все, Перри. Пламя разгорается.

– Что ты сказал?

– Полиция обнаружила Арлен Дюваль. Она призналась, что была у Балларда в доме. Почему пошла туда, не говорит, но признает, что забралась через кухонное окошко после того, как заглянула туда и увидела его лежащим на полу. Заявила, что, когда она вошла в дом, он был уже мертв.

Мейсон посмотрел на часы:

– Это означает не что иное, как то, что время работает против нас.

– Сколько у нас его еще, Перри?

Мейсон пожал плечами.

– Бергер, мне кажется, и пальцем не пошевелит, пока не напишет обвинительный акт. Но он может начать дело и приступить к предварительному слушанию. Делла, подготовь, пожалуйста, представление для рассмотрения законности ареста. Составь его от имени Арлен Дюваль, и тогда посмотрим, что он сделает – заглотит наживку или сам закинет удочку.

– А ты как думаешь? – спросил Дрейк.

– Я полагаю, что он сделает и то, и то. Если, конечно, у него ума хватит.

– Не понимаю?

– Он обойдет Большой совет и возбудит дело об убийстве против Арлен Дюваль. Затем он может потребовать предварительного расследования и вызвать меня свидетелем от обвинения. Это заставит меня играть в открытую и вынудит Арлен Дюваль либо принять на себя обвинение в убийстве, либо навесить его на меня. И в любом случае Гамильтон Бергер будет иметь на руках все козыри.

Некоторое время Пол Дрейк обдумывал ситуацию.

– Вот уж когда я бы не хотел оказаться на твоем месте, Перри!

Мейсон усмехнулся:

– Да, на моем месте сейчас никому бы не поздоровилось!..

– Но сколько у нас времени? – спросил Дрейк. – Насколько мы их опережаем?

– Ненамного. Нам необходимо доказать, что именно произошло. Убийство совершила или Арлен Дюваль, или кто-то еще. Естественно, что, когда мы с Баллардом вошли в его дом, там еще мог прятаться и кто-то посторонний, и вот эту-то ситуацию мы должны расследовать со всех сторон, Пол.

– Ты считаешь, что кто-то, кто там прятался, убил Балларда и подождал, пока придет и уйдет Арлен Дюваль?

– Да. Или это, или убийца – Арлен.

– Ну так вот, Перри, мое мнение я могу выложить сразу: в данном конкретном случае грязную работу сделала твоя клиентка. Конечно, мы не знаем причины того, что ее побудило к этому, и так далее. Я вполне допускаю, что ее действия оправданны, но она, Перри, не даст себя завалить. Она выкарабкается за счет тебя, я уверен.

– Что, что?

– Мне кажется, ты понимаешь. Она свалит убийство на тебя, наймет себе другого адвоката, и в конечном итоге она, ее адвокат и Гамильтон Бергер устремятся к одной цели – доказать твою причастность к убийству.

– В любом случае, – согласился Мейсон, – времени у нас очень мало.

– Но сколько-то все-таки есть?

Мейсон вздохнул:

– Практически ничего. Действовать надо немедленно.

Первые выпуски вечерних газет пестрели сногсшибательными заголовками типа: «ЗНАМЕНИТЫЙ АДВОКАТ ОБВИНЯЕТСЯ В ЛЖЕСВИДЕТЕЛЬСТВЕ». Несомненно, что кто-то из окружения Гамильтона Бергера встречался с прессой и, не вдаваясь в детали, изложил суть дела, при этом в выражениях не стеснялся.

Из прочитанного отчета о заседании Большого совета присяжных Мейсон узнал, что члены его весьма серьезно рассмотрели предложение окружного прокурора о выдвижении обвинения в лжесвидетельстве «знаменитому адвокату». Но тем не менее в интересах правосудия решили не принимать пока никаких мер и подождать результатов суда над Арлен Дюваль по делу об убийстве Джордана Л. Балларда.

Окружной прокурор, будучи непреклонен в своем намерении довести обвинение в лжесвидетельстве до конца, дал добро на возбуждение дела против Арлен Дюваль, классифицируя его как убийство высшей категории, когда стало известно, что Перри Мейсон готовит заявление о рассмотрении законности ареста.

Гамильтон Бергер с полной ответственностью заявил в прессе, что все силы и средства его службы будут направлены на то, чтобы процесс над Арлен Дюваль стал как можно более быстрым и справедливым, и что он, в свою очередь, не сомневается в том, что члены Большого совета исполнят свои обязанности «с достоинством и честью».

Гамильтон Бергер сообщил также и кое-какую другую информацию. Оказывается, Арлен Дюваль не только признала, что Баллард во время ее проникновения в дом через кухонное окно был уже мертв, но заявила, что и вошла-то она в дом именно потому, что заметила лежащее на полу тело.

Работники лаборатории обнаружили на обуви Арлен Дюваль следы крови. Кровь подвергли анализу – она принадлежала человеку и была весьма редкой группы «ОА». Этой группой обладают от трех до пяти процентов населения, но как раз таковой была группа крови Джордана Балларда.

Некоторые газетные публикации также давали понять, что в руках у полиции имеется некое неопровержимое, уличающее преступника доказательство, раскрыть которое они до поры до времени не имеют права и держат за семью замками.

И уж, естественно, не обошлось без обсуждения всех нюансов таинственной пропажи четырехсот тысяч долларов наличными из банка «Меркантайл секьюрити», и не одна газета доверительно поделилась со своими читателями тем фактом, что незадолго перед смертью Джордан Баллард, бывший работник вышеназванного банка, одно время подозреваемый в этом деле, вспомнил номер по меньшей мере одной тысячедолларовой купюры из числа украденных и сообщил этот номер полиции.

Вновь выплыла на свет божий старая история о пачке банкнотов на сумму в пять тысяч долларов, которую требовал неизвестный шантажист и номера каждого из которых были записаны в ФБР. Эти-то номера, казалось, и являются самой большой тайной во всем деле. Ходили слухи, что даже Гамильтону Бергеру не удалось их узнать, хотя он и пытался. ФБР готово было проверять любые внушающие недоверие деньги, но список никому не показывался, и таким путем они надеялись со временем заставить преступника совершить промах: истратив их, он бы наверняка попался.

Цитируя Гамильтона Бергера, газеты сообщали, что, по его мнению, убийство Джордана Балларда было, вне всякого сомнения, «тесно связано» с похищением денег из «Меркантайл секьюрити».

Помимо всего прочего, многие газеты, ссылаясь на просившее не называть свое имя лицо, которое по долгу службы было обязано находиться в курсе дела, писали, что Перри Мейсон, представ перед Большим советом присяжных, признался в получении от Арлен Дюваль в качестве задатка двух крупных денежных купюр – одна в тысячу, а другая в пятьсот долларов.

• Предыдущая
• 30/50
• Следующая