Соблазн для Щелкунчика - Борохова Наталья Евгеньевна - Страница 3
- Предыдущая
- 3/18
- Следующая
Спонтанность и непредсказуемость действий молодого адвоката вкупе со столь серьезным союзником привели защиту, тонко выстроенную адвокатским гением Грановского, к полному краху. Пикантность ситуации состояла в том, что своей победой обвинение было обязано защитнику. Казалось, это был грандиозный скандал, в ходе которого Дубровскую должны были обвинить в нарушении адвокатской этики, прав клиента на защиту, вопиющем непрофессионализме. Но тщеславие государственного обвинителя, прикарманившего в последний момент всю славу, спасло Елизавету от неприятностей. Грановский так и не смог оправиться после провала перспективного во всех отношениях уголовного дела, и его репутация серьезно пострадала. Поговаривали, что в последнее время он отошел от дел, частенько засиживался в барах, а во главе некогда знаменитой юридической фирмы «Законность» стал молодой и нахрапистый сынок председателя одного из районных судов города.
Таким образом, положительно характеризовать адвоката Елизавету Дубровскую в настоящий момент могла разве что Генеральная прокуратура. Но что толкнуло Грановского на такой, с точки зрения здравого смысла, необъяснимый поступок, молодой, очаровательной Лизе было непонятно.
Между тем, как могло показаться на первый взгляд, Семеном Иосифовичем Грановским вовсе не руководило чувство мести. Он не держал зла на Елизавету. По правде сказать, ему казалось, что какие-либо чувства вообще покинули его. За исключением, пожалуй, острой жалости к самому себе.
Он пропускал с утра уже третью рюмочку «Хеннесси», в который уже раз прокручивая в голове одни и те же мысли. Было очевидно, что после поражения в деле Суворова жизнь его волшебным образом изменилась. Только волшебник, похоже, оказался злым. Из преуспевающего, довольного собой, оборотистого адвоката Семен Иосифович враз превратился в подобие его посредственных коллег. Была ли в этом виновата Елизавета Дубровская, однозначно он ответить не мог.
Грановский вспомнил, как эта девушка в сопровождении своего отца впервые перешагнула порог конторы «Законность». Какой она тогда казалась хрупкой и неуверенной. Это было особенно заметно на фоне Германа Дубровского, крупного чиновника, имевшего все шансы продолжить свою головокружительную карьеру в Москве. Семен Иосифович, словно сейчас, видел счастливое лицо Лизы, когда мужчины, коротко побеседовав, скрепили свою договоренность крепким рукопожатием и стаканчиком французского коньяка. Конечно, это были простые формальности. Вопрос о приеме дочери Дубровского в штат самой престижной юридической фирмы города был решен ими заранее. Кто бы мог тогда подумать, что уже через несколько часов после посещения Дубровским «Законности» этого сурового, деятельного человека не будет в живых.
Второй раз Елизавета появилась в фирме вскоре после похорон. Миниатюрная, съежившаяся от горя, словно озябший воробышек, темноглазая, с белым лицом, она вызывала жалость. Но только не у Грановского. Не то чтобы он был совсем равнодушным к людскому горю, по-своему он даже жалел Елизавету, однако интересы его любимого детища – фирмы «Законность» – определял четко. Ушел в мир иной Дубровский – отпала необходимость держать у себя его дочь. Поэтому Семен Иосифович быстренько спихнул ее в одну из юридических консультаций, где некогда начинал сам.
И вот теперь, сидя в своем роскошном кабинете наедине с черными мыслями, Грановский многое переосмысливал. Возможно, в тот памятный день он выставил вон не Елизавету, а захлопнул дверь за своей удачей. Иногда Грановский был суеверен.
Вот если бы тогда он поступил по-иному…
Если бы тогда не свалял дурака, эта девочка находилась бы у него под контролем и уж точно не участвовала бы в этом роковом процессе.
Грановский в сотый раз мысленно прикидывал варианты своих тогдашних действий. За этим занятием и застал его Полич. Отметив, как радостное возбуждение от встречи с великим адвокатом сменилось у гостя неким недоумением, Грановский испытал даже какое-то злорадное чувство. Семен Иосифович был навеселе и, когда бывший клиент начал интересоваться перспективами судебного следствия, ни с того ни с сего брякнул:
– Виктор Павлович! Я рекомендую вам Елизавету Дубровскую. Не смотрите, что она совсем молодая. Хватка у этой девицы, скажу вам честно, как… – тут Семен Иосифович запнулся, подбирая выражение, соответствовавшее его смешанным чувствам по отношению к Лизе, – как у бульдога. Знаете такую собачку?
Полич подозрительно быстро согласился на это предложение и, до крайности озадаченный, покинул адвокатское святилище.
Грановский смотрел ему вслед, ничуть не сожалея о том, что такое денежное дело уплывает из его рук. По правилам, он мог бы передать защиту одному из своих партнеров, но не хотел этого делать.
«Подлые трусливые шакалы! Только почувствовали запах мертвечины, как тут же накинулись на старика Грановского со спины… Пусть лучше Лизка Дубровская подзаработает… Хотя, если разобраться, толку от нее в процессе не может быть никакого. Как пить дать, загубит все дело!»
Вопреки опасениям Полича, что это уголовное дело – безнадежно, сама Дубровская была полна оптимизма. С присущей всем новичкам самонадеянностью она полагала, что сможет сотворить чудо.
«Полич, конечно, милый и благородный человек, – рассуждала она. – Но он не профессионал по части юриспруденции. Где ему знать, какие ловкие ходы может придумать защитник!» А то, что эти ходы она найдет, Лиза не сомневалась ни на минуту. Да и какие могли быть в этом сомнения! Она вывернется наизнанку, будет землю рыть, но добьется успеха. Да она в порошок сотрет… Впрочем, кого она собиралась превратить в пыль, Лиза пока не придумала. Вместо этого ее богатое воображение уже разворачивало перед ней приятные картинки будущего…
Вот ее подзащитного освобождают из-под стражи. Он бросается к Елизавете со словами признательности: «Вы – выдающийся адвокат. Вы вернули мне свободу. Буду благодарен вам до конца моей жизни».
А вот и его счастливая жена. Ее голос дрожит от слез: «Если у нас родится девочка, мы обязательно ее назовем Лизой. В вашу честь!»
В сторонке стоит Полич: «А я и не сомневался в вашем успехе. Ведь вы волшебница, Елизавета Германовна!»
Журналисты окружают ее плотным кольцом. «Как вам это удалось, госпожа Дубровская?», «Вам пророчат великое будущее. Раскройте секрет вашего везения». Но тут все расступаются. Вперед выходит молодой мужчина, чем-то похожий на Джорджа Клуни. Он улыбается ей. В его руках – потрясающий букет. Он смотрит Лизе прямо в глаза и чарующим баритоном произносит…
– Вы, черт возьми, собираетесь мне помочь? Я что, на собственном горбу должна вам перетаскивать всю эту кучу? Ревматизм совсем замучил, а у вас ни стыда ни совести!
Лиза вздрогнула. Какой такой ревматизм может быть у Джорджа Клуни? И о какой, собственно, куче идет речь?
Толстая тетка, задыхаясь, плюхает перед Елизаветой на стол кипу пыльных томов уголовного дела. Да она же в областном суде! И до встречи со славой, а также и с мужчиной ее мечты, ее разделяет всего-то ничего – долгие месяцы судебного процесса. А это значит – кропотливый сбор материалов, бесконечные часы в библиотеке, ночные бдения над бумагами и… Хватит! Пора приниматься за дело. Уже через пятнадцать минут Елизавета полностью ушла в работу. С головой окунулась в протоколы допросов, очных ставок, экспертиз и рапортов. Она настойчиво искала пути к будущей победе, искала отчаянно, будто на карту была поставлена ее собственная жизнь.
Результатом пятидневных усилий изучения вороха судебных бумаг, учебников уголовного права и кодексов стала более или менее стройная картина событий 30 августа 20… года, развернувшихся на берегу Кедрового озера…
Итак, в тот день ничем не примечательный предприниматель средней руки, некий Орест Бергер праздновал на территории яхт-клуба, что у озера Кедровое, свое сорокалетие. Приглашенных было что-то около тридцати человек. Все сплошь положительные и законопослушные граждане. В качестве почетного гостя семейка Бергеров ожидала Виталия Александровича Макарова, преуспевающего бизнесмена, общественного деятеля, известного мецената, в общем, человека во всех отношениях незаурядного.
- Предыдущая
- 3/18
- Следующая
