Пиршество демонов (сборник) - Винер Норберт - Страница 81

Флеминг послал служителя за виски. Тот вернулся через пять минут. «Интель» позаботился окружить своих пленников комфортом и не скупился на всевозможные одурманивающие средства — как физические, так и духовные.

Флеминг не стал обедать и поэтому был немного навеселе, когда вернулся в лабораторию. Ветер не стихал и темнота уже сгустилась без обычных недолгих сумерек.

Абу и Дауни ждали его.

— Я видел моего родственника, — сказал Абу. — Он взял записку. Конечно, я не знаю, удалось ли ему пронести ее на летное поле. Но, во всяком случае, я слышал, как их самолет взлетел — точно по расписанию. Это было час назад.

Флеминг поблагодарил его.

— Возможно, вашему родственнику не удалось пронести записку благополучно; возможно, в Лондоне на нее не обратят внимания… Но даже если они все поймут и всему поверят, не знаю, какие меры смогут они принять. И при всех обстоятельствах нам придется действовать самим. Следовательно, нам нужна Андре. Абу, сходите в лазарет и скажите сиделке, чтобы она привезла ее сюда.

— Теперь? — неуверенно спросил Абу.

— Да. Кауфман таскает ее в машинный зал, когда им заблагорассудится. И сиделка, бедняжка, должна подчиняться.

— Зачем она вам понадобилась? — неодобрительно спросила Дауни.

— Как союзница.

— Она откажется. Да и вообще она слишком слаба.

— Значит, ей придется превозмочь слабость. Она — наша единственная надежда. Если торнесская машина соорудила бактерию, значит должна существовать соответствующая антибактерия. Я не специалист в вашей области, Мадлен, но ведь это, кажется, одна из основ биологии?

— А вам, случайно, не известен микроорганизм, который будет любезно действовать в обратном направлении? — осведомилась Дауни.

— Машине он должен быть известен, — ответил Флеминг, не обращая внимания на ее саркастический тон. — Я знаю, что это не та машина, но она сумела воссоздать формулу первой бактерии — во всяком случае, мы с Андре добились от нее этого. И можем повторить ту же операцию, чтобы получить противоядие.

Прежде чем Дауни успела ответить, вернулся Абу. Он придержал дверь, и сиделка вкатила в лабораторию кресло Андре. Флеминг уже привык, что девушка каждый раз, когда он видит ее вновь, кажется все более слабой, все более прозрачной. Но он так и не сумел привыкнуть к ненависти, которая вспыхивала в ее глазах, когда она смотрела на него.

— Спасибо, — сказал он сиделке, не глядя на Андре. — А сейчас оставьте ее здесь. Когда будет нужно отвезти ее назад, мы вас позовем.

Сиделка заупрямилась.

— Ее нельзя было привозить сюда, сэр. Она только что заснула.

— Не беспокойтесь. Это необходимо, — вмешался Абу. Сиделка укутала ноги Андре пледом и медленно вышла. Когда дверь закрылась, Андре спросила, чего они от нее хотят. Говорила она еле внятным прерывистым шепотом.

— Нам нужна еще одна формула, — объяснил Флеминг. — Какой-нибудь бактерии или вируса, которые бы уничтожали первую бактерию и высвобождали поглощенный ею азот.

— И надо, чтобы новая бактерия размножалась быстрее первой, — добавила Дауни. — Это будет еще один рискованный опыт с биосинтезом, еще один процесс, создающий жизнь. И для этого мне нужна формула.

Андре слушала их с напряжением, в котором было чтото пугающее. Теперь она слабо покачала головой.

— Не знаю… Это потребует слишком много времени.

Флеминг взглянул на Дауни.

— Разве? — пробормотал он.

Дауни невольно посмотрела на девушку.

— Не знаю, — сказала она. — С ней… — тут она спохватилась и продолжала другим тоном: — Если вы спрашиваете, сколько времени мне потребуется на лабораторные опыты, то это другой вопрос. В сутках, даже если их осталось у нас немного, по-прежнему двадцать четыре часа, а я умею обходиться без сна.

Теперь они оба смотрели на Андре. Они мысленно приказывали ей подчиниться, совершить невозможное. По ее губам скользнуло что-то вроде улыбки, и она кивнула. Флеминг повернулся к Абу.

— Сходите за сиделкой. Скажите, что завтра в девять утра Андре должна быть готова для работы в машинном зале. Ведь она — единственный шанс, который нам остается. Объясните сиделке, что мы не бессердечные злодеи. Растолкуйте ей, что это необходимо. Если понадобится, напугайте ее — намекните, что и она погибнет, если не поможет нам.

Уговоры (или угрозы) Абу подействовали. На следующее утро в девять часов сиделка послушно вкатила Андре в машинный зал. Она объяснила, что больная очень слаба и встать с кресла не сможет.

В зале был только Флеминг. Дауни не верила в возможность успеха, а Абу остался снаружи, чтобы вовремя предупредить о появлении Кауфмана или Гамбуль, попрежнему хранившей таинственное молчание. Если бы Флеминг не был всецело поглощен главной задачей, он, конечно, встревожился бы, заметив, что «Интель» как будто совсем не контролирует, чем они занимаются.

Андре с трудом приложила ладони к стержням. Машина ожила, едва только девушка появилась в зале, однако экран светился очень слабо. Изображение осталось туманным даже после того, как Флеминг задернул занавески на окнах. Он увидел, что Андре повернулась к экрану. Теперь ее руки сжимали стержни так, словно из них в ее тело поступала живительная энергия. В ее усилии сосредоточиться было что-то трагическое. Потом ее пальцы разжались, она вся поникла, ее голова бессильно упала на грудь. Сотрясаясь от рыданий, Андре что-то невнятно шептала.

Флеминг нагнулся к ней.

— Я не успеваю понять… Возьмите меня отсюда.

Потом она добавила, точно говоря сама с собой:

— Я не хочу умирать.

Сиделка оттолкнула Флеминга.

— Она перенапряглась. У нее нет сил… Вы не имеете права требовать…

Она решительным движением откатила Андре от экрана. Но Флеминг преградил ей дорогу.

— Андре! — сказал он негромко. — Никто из нас не хочет умирать, но мы все умрем, если каким-то чудом азот не будет возвращен из моря в атмосферу.

Андре с усилием приподняла голову.

— Вы умрете все вместе, а я умираю одна.

Флеминг ласково погладил ее по руке. Андре отодвинула руку.

— Не трогайте меня, — прошептала она. — Я кажусь вам отвратительной.