Дело бывшей натурщицы - Гарднер Эрл Стенли - Страница 17

• Предыдущая
• 17/39
• Следующая

– Как вам удается до всего этого докапываться?

– Так же, как и до всего остального. Это стоит денег, но я получаю нужную мне информацию. А как, по-вашему, я узнал, что вы здесь? А как я узнал, что вы послали телеграмму сестре с просьбой срочно выслать до востребования двадцать пять долларов? А как я узнал, что вы потратили уйму времени в Бейкерсфилде, пока нашли самый дешевый мотель, за который смогли расплатиться?

– Как вам все это становится известным?

– Это моя работа, и я обязан выполнять ее. Если вы захотите рассказать о вашей сестре, то я постараюсь помочь вам, насколько смогу. Если вы не расскажете, я все равно узнаю, но тогда уж никаких обязательств перед вами у меня не будет.

– Вы не должны… Вы не должны расспрашивать, особенно в окрестностях Юджина. Это будет…

Она остановилась на полуслове, как если бы одна только мысль о том, что может произойти, повергла ее в панику.

– Тогда, – настаивал Мейсон, – вам лучше самой все рассказать мне, чтобы я знал, что можно делать, а чего нельзя.

Максин еще немного подумала, потом налила кофе из кувшинчика, устало закрыла глаза и сказала:

– У меня просто нет сил на борьбу, мистер Мейсон. Я… Нет, я не буду вам рассказывать. Я не могу. Но Дюрант имел власть надо мной.

– И он использовал это в корыстных целях для вымогательства? Он называл какую-то картину подделкой, заставлял вас рассказать об этом, а потом, когда заводилось судебное дело, вы исчезали. Сколько раз вы это проделали?

– Нисколько. Я не знаю, делал ли он вообще когда-нибудь нечто подобное.

– С картиной, которую продал Лэттимер Рэнкин, хотели сыграть такую штуку?

– Я ничего не понимаю. В этом есть что-то странное.

– Продолжайте. Скажите мне, что произошло.

– Ну, мы были на этой вечеринке, и Дюрант сказал мне, что картина не подлинная. Я разозлилась. Такого специалиста, как Рэнкин, в подобных делах не проведешь. Узнав мое мнение, Дюрант спровоцировал меня рассказать обо всем Рэнкину, а потом доложить ему о реакции.

– И что же?

– Немного подумав, я пошла к Рэнкину. На самом деле я не собиралась докладывать ему, что сказал Дюрант, а просто хотела узнать, могло ли быть хоть малейшее сомнение в подлинности картины. Рэнкин ответил, что, конечно же, нет, и поинтересовался, почему я спрашиваю… В конце концов он вытянул из меня всю историю и прямо-таки рассвирепел. И тогда я испугалась. Мне никак нельзя было злить Коллина. Я рассказала ему о разговоре с Рэнкином.

– Он разозлился?

– Нет, напротив, был даже доволен. Сказал, что я сделала то, что от меня и требовалось. Дальше он мне посоветовал не отказываться от этих слов. Если Рэнкин пойдет к адвокату и мне предложат дать аффидевит, то я должна буду согласиться и сделать все по правилам. Он сказал, что ему даже хочется, чтобы Рэнкин пошел к адвокату. Поначалу он был очень доволен.

– Продолжайте.

– Ну, после разговора с Рэнкином все закрутилось. Я узнала, что мною интересовались вы и предлагали дать письменное показание.

– Что произошло потом?

– Ваша секретарша Делла Стрит, может быть, не запомнила, но, когда она готовила для подписи бумаги, я спросила разрешения позвонить другу. Им был Коллин Дюрант. Я сказала, что нахожусь у вас и мне предлагают подписать аффидевит.

– И что он на это ответил?

– Он рассмеялся и сказал, что это то, что ему и нужно. Он хочет, чтобы я была свидетелем.

– И что дальше?

– Было заведено дело, появилась статья в газете, и тогда Дюрант сказал мне, чтобы я быстро убиралась из страны.

– Это было прошлым вечером?

– Да, все так быстро происходит… Кажется, это было неделю назад. Да, прошлым вечером.

– Так, – сказал Мейсон. – Это важно. Это очень важно. В котором часу он приходил к вам?

– Около шести.

– Значит, это было за час или полтора до его встречи со мной.

– Он встречался с вами вечером?

– Да, он разыскал меня в ресторане и сказал, что вы гоняетесь за дешевой рекламой, провоцируете скандал в своих собственных интересах; и он не позволит, как он выразился, какой-то шлюхе приносить в жертву его репутацию ради своей славы.

– И когда это было?

– Это было не позднее семи тридцати.

– Но я не понимаю. Он хотел, чтобы я рассказала все Рэнкину.

– Давайте попытаемся разобраться. Итак, он пришел вчера к вам и сказал, что вы должны покинуть страну, так?

– Да, он сказал, что я должна исчезнуть. Что я должна убраться, да так, чтобы никто не мог меня найти. Что я ни в коем случае не должна быть свидетелем на суде.

– И вы сразу же отправились?

– Нет, нет. Он должен был возвратиться.

– Зачем?

– Дать мне денег.

– Дать вам денег?

– Да.

– Взятку?

– Нет-нет. Расходы на путешествие. Я должна была отправиться в Мексику, просто исчезнуть.

– И он собирался покрыть все ваши расходы?

– Да.

– Когда?

– Ну, он приходил около шести и сказал, что вернется через час с деньгами, если сможет их раздобыть, конечно. Если в условленное время его не будет, то я должна уйти из квартиры и ждать его на автовокзале. Он придет туда, если не застанет меня дома.

– В квартиру он не вернулся?

– Он вообще не вернулся.

– И как вы поступили?

– Я прождала целый час. Меня охватила паника. Денег на поездку не было, а Коллин велел убираться, и он не шутил.

– Он сказал, что вы должны быть в таком месте, где я не смогу разыскать вас, да?

– Да, он сказал, что вы постараетесь определить место моего нахождения, но этого нельзя допустить.

– И, несмотря на это, вы позвонили мне?

– Да.

– Боюсь, мне это не совсем понятно.

– Видите ли, я не могла звонить из квартиры или другого известного ему места. Но вы были так добры… Я не могла подвести вас. Потом я поехала на автовокзал. Там мы условились встретиться, если он не успевал к назначенному времени на квартиру.

– И вы рискнули позвонить мне?

– Да, я хотела, чтобы вы знали о моем отъезде. Я чувствовала, что для вас это очень важно. Вы дали мне телефон Детективного агентства Дрейка, которым можно воспользоваться в случае крайней необходимости, когда вас нет на месте. Я так и сделала. Сказала им, что мне просто необходимо связаться с вами. Я знала, что это будет строго конфиденциально и Дюрант никогда не узнает, что я звонила вам… Итак, шел девятый час, а его все не было. Я была в полном отчаянии. Вдруг позвонили вы. Я хотела только предупредить о своем отъезде, но вы настояли на встрече. К тому времени мне уже стало ясно, что Дюрант с деньгами не появится и мне придется рассчитывать только на свои собственные. Я решила встретиться с вами и объяснить все, что было возможно, а потом ехать к сестре. Я знала, что при желании Дюрант мог найти меня там и дать денег на поездку в Мексику.

– Максин, я не ваш адвокат, но, чтобы быть до конца честным, я должен предупредить вас.

– Да?

– Полиция будет смотреть на вещи под другим углом зрения.

– Да, наверное, – сказала она устало.

– Подождите минуту. Обратите внимание, полиция будет думать, что Дюрант имел над вами власть, что он хотел заставить вас сделать что-то против вашей воли.

– Да, верно. Я говорила вам об этом, мистер Мейсон. Я признаю это.

– Далее, – продолжал Мейсон. – Дюрант сказал вам, что возвратится с деньгами – не в шесть тридцать, не в семь тридцать, а около восьми часов. У вас была ссора. Он заставлял вас что-то сделать, а вы не соглашались. Дюрант был опытным мошенником, обладавшим властью над вами, и он заподозрил, что вы могли пригласить сыщика, который скрывается где-то в вашей квартире. Поэтому Дюрант, прежде чем приступить к разговору, решил осмотреть помещение. Он заглянул в кухню, потом в ванную, раздвинул занавески; и пока он стоял так, спиной к вам, вы достали из сумки пистолет и выстрелили. Затем быстро исчезли, попытались связаться со мной, придумали всю эту историю о канарейке и дали Делле Стрит ключ от квартиры. Вы сделали все это для того, чтобы иметь возможность выбраться из страны и иметь алиби.

• Предыдущая
• 17/39
• Следующая