Князь Целитель 4 (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей - Страница 16

Матвей уже стоял в нескольких шагах позади меня и ждал команды. Я кивнул ему на Василиска и парень приступил к разделке морды ящера, чтобы достать ядовитые железы.

На следующем Василиске я, видимо, слишком поверил в себя, и разряд угодил не в основание шеи, а в плечевой сустав. Зверь издал истошный крик, больше похожий на визг, рухнул с ветки и начал дико извиваться на земле. Одна лапа у него всё-таки не работала, вторая действовала неуверенно, и он пытался покинуть открытое место за счёт брыкания задними лапами.

— Извини, — бросил Матвей и одним махом разрубил ящера пополам. — Чтобы не мучился.

— Правда, кто бы ещё пожалел монстров Аномалии, — усмехнулся я.

В этот момент горностай, который до сих пор не покидал моё плечо, несмотря ни на что, запрыгнул на ветку дерева и исчез в кроне. Я решил его подождать, тем более что Матвей всё равно занят добычей ядовитых желез. Оторвав взгляд от поглотившей моего питомца кроны, я бросил взгляд на приятеля и застал его за интересным занятием. Он довольно ловко сделал надрезы на теле ящера и теперь методично снимал с него кожу.

— А это тебе зачем? — удивился я. — Она, конечно, красивая, но что из неё делать? На доспехи она точно не пойдёт, разве что на кошелёк.

— Эх, вам богатым не понять, — вздохнул Матвей, заканчивая сдирать кожу, и принялся скручивать её в рулончик, чтобы убрать в рюкзак. — Хотя, по идее, именно ты и должен знать лучше меня, какие деньги за сумочку из этой кожи готовы платить столичные модницы.

— Так я же говорил тебе, что я не из Москвы приехал, — усмехнулся я. — Бывал там несколько раз с родителями, но уж на сумочки у дам точно не обращал внимания. У меня было столько учебы, что точно не до моды было.

— Ясно, — сказал Матвей, снова закидывая рюкзак на спину. — Тогда ты не в курсе. Так вот, Ваня, стоят эти сумочки ну очень дорого. За одну такую сумочку в Каменске дом неплохой купить можно.

— Ты тут уже и ценами на недвижимость поинтересовался? — спросил я, вскинув брови.

— Ну, когда квартиру нам искал, нашёл, что дома продаются и цена в память врезалась, — ответил Матвей. — А вот и твой дружок вернулся, да не с пустыми… зубами.

Мне на плечо прыгнул горностай, тыкая в нос добытой им Призрачной белкой. Я поблагодарил добытчика и отдал белку товарищу.

— Так на кой мы их собираем, раз мне их есть нельзя? — удивился парень. — Да и сам ты их не ешь.

— Не могу отделаться от мысли, что держу в руках крысу, — ухмыльнулся я. — Но на самом деле причина не в этом, всё надеюсь подобрать кандидата, кому их скормить.

— Так ты же говорил…

— Я думаю над этим, — перебил я его. — Но пока не совсем уверен. Это должен быть надёжный человек, который не подведёт и не разболтает о самом способе.

— Думаешь…

— Я пока не уверен, — сказал я. — Сзади!

Матвей резко крутанулся вместе с мечом и разрубил пополам подкрадывавшегося к нему из-за кустов спрутолиса.

— Эх, шкурку попортил, — покачал головой Матвей.

— Может, ты ещё и с ежей шкуры посдираешь? — рассмеялся я. — Из них особенно пикантные сумочки получатся, никто даже не попытается такую украсть.

— Ага, а хозяйка на неё случайно сядет и поминай, как звали, — рассмеялся вместе со мной приятель. — Да не, эти шкурки не особо ценные. Ну, может, чуть дороже обычных лисьих. Я уж лучше ещё Василисков потреплю, так, глядишь, и на дом свой накоплю. А может, правда, давай дом здесь купим?

У парня было столько радости в глазах, что мне даже жалко было его разочаровывать, но пришлось.

— Не вижу глубокого смысла, — сказал я серьёзным тоном. — На длительный срок я здесь задерживаться не собираюсь, а дом потом продавать придётся, лишняя возня, да и жалко. Пусть лучше будет съёмная квартира.

— Эх, — Матвей резко погрустнел и тяжко вздохнул. — А я уже представил, как курей заведу, по утрам были бы яйца свежие на завтрак.

— Свежие яйца на завтрак — это отличная идея, — улыбнулся я, ободряюще похлопав его по плечу. — Но лучше договориться о поставке с кем-нибудь из местных. Вот что ты будешь делать, если мы уйдём в поход на несколько дней? Что твои куры есть будут?

— Так не в двадцатом веке же живём, — пробормотал Матвей. — Есть же всякие кормушки автоматические по таймеру.

— И яйцесобиралки, — добавил я. — Лучше договорись с местными. Забудь ты про собственное хозяйство, ну, правда, ни к чему. Я понимаю, что ты привык, но всё меняется и надо под это адаптироваться, подстраиваться.

Пока я ему это говорил, краем глаза заметил слева за кустами какое-то движение. Я резко повернул голову влево и дал знак напарнику соблюдать тишину и приготовиться. Было тихо, потом я заметил что-то странное, наподобие движения воздуха над раскалённой поверхностью. Сразу возникла ассоциация с призрачной белкой. Кажется, я понял.

— Эй, иди сюда, мы тебя не тронем! — сказал я достаточно громко, но спокойным и уверенным тоном.

Воздух за зарослями кустарника снова колыхнулся, потом призрачная завеса откинулась и перед нами оказался худощавый мужчина в годах, с неопрятной седой бородкой. Он какое-то время внимательно нас разглядывал, потом решился подойти ближе.

— Автоматическая кормушка, говоришь? — обратился он к Матвею, но сам не отрывал взгляд от моих доспехов, которые в этом городе есть далеко не у каждого. — А где взять-то такую? В наших магазинах я таких чудес отродясь не видел.

— Я в ваших магазинах её и не искал ещё, — не особо приветливо ответил Матвей, рассматривая нашего гостя с большим подозрением. — А ты кто такой будешь? Назовись хоть.

— Так это, Афанасий я, — сказал мужчина и слегка поклонился. — В деревне Грибовке я живу, десять километров к югу от Каменска.

— А что вы здесь один делаете? — поинтересовался я. — Нас на входе в Аномалию все затюкали, мол, нечего там вдвоём делать, опасно.

— А на меня уже никто не обращает внимания, — хихикнул старик и весело потёр руки. — Поначалу спрашивали, потом перестали. Привыкли, наверное. А что насчёт опасности, так я же далеко не хожу, всё тут по окраине. Да и плащ себе вот призрачный сделал, с ним гораздо ловчее стало. Тут, правда, белок не особо много, на плащ долго собирал.

— Прикольный плащ, — сказал Матвей, подойдя поближе и потрогав капюшон. — Надо бы и себе такой сделать.

— Так тебе, такому бугаю здоровому, это же сколько белок надо? — покачал головой старик, глядя на него снизу вверх. — А я вот хожу тут охочусь потихоньку несколько денёчков, потом домой.

— Так ты и ночуешь один в Аномалии? — искренне удивился Матвей, забыв уже про плащ. — Но как? Кто-то ведь должен за часового оставаться, чтобы поспать можно было. Или ты эти несколько дней и не спишь вовсе?

— Отчего же, сплю, — сказал старик, хитро улыбаясь. — Круг начерчу вокруг себя и сплю себе спокойно.

— Какой круг? — совсем растерялся мой товарищ. Я же в их разговор не влезал, а, скорее, посматривал вокруг — вдруг это просто отвлекающий маневр такой и к нам приближаются его друзья. — Магический, что ли? Научи, дед!

— Дык чего там учить? — усмехнулся тощий старик. — Нарисовал, да спи.

— Но чем? — не унимался Матвей, словно и, правда, собирался ночевать в Аномалии.

— Навозом конским, я думал, все знают, — пожал плечами Афанасий. — Местные твари его ой как боятся, и на десять шагов не подходят. Так что нарисовал круг и спи.

В подтверждение своих слов он скинул со спины рюкзак, достал небольшой плотный пакет, откуда извлёк солидный ком самого обычного конского навоза. В том, что это именно конский, сомневаться не приходилось, характерный запах сразу ударил в нос.

— То есть ты рисуешь конским дерьмом круг и тебя никто не трогает? — у Матвея от таких откровений разве что глаза не вылезли на стебельках, как у креветки.

— Ну да, — произнёс мужчина, не понимая, что здесь не так.

— Так ты тогда весь обмазался бы и ходил себе спокойно! — рассмеялся мой товарищ, видимо, наглядно представляя себе эту картину.

— Ты местный дурачок, что ли? — невозмутимо спросил старик, и Матвей сразу прекратил ржать, озлобленно уставившись на чужака. — А охотиться я как буду, если вся дичь от меня разбегаться начнёт?