Князь Целитель 4 (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей - Страница 11

— Давай тогда больше упор сделаем на том, который можно распылять на рану, — предложил я. — Его можно применять гораздо шире, чем мы раньше это делали. Я распылял его на большие раны и эффект был изумительный. Я бы вообще в основном на такую форму перешёл.

— Думаешь? — нахмурилась девушка, обернувшись ко мне.

— Уверен, — кивнул я. — Для обычной формы на самом деле спектр применения не так уж широк, как все думают, распыление намного удобнее и эффективнее.

— Возможно, ты прав, — задумчиво произнесла она, уставившись на штативы с пробирками, в которых был обычный целительный эликсир. — Тогда что с этим делать будем?

— Ну выбрасывать-то его точно не надо, — усмехнулся я. — Я хотел предложить переделать часть в питьевую форму, чего мы с тобой до сих пор так и не сделали.

— Да, я помню, что ты об этом говорил, — вздохнула Евгения. — Но тогда для стабилизации раствора нам не хватает одного достаточно редкого ингредиента, растущего только в Аномалии.

— Вот этого, что ли? — спросил я и положил перед ней на стол веточку, которую отломил накануне от кустика в гараже, так как всё равно она мне показалась нежизнеспособной. — Я сначала собирался выбросить, так как оно завяло, но поставил на ночь в стакан с водой и вроде ничего, неплохо смотрится.

— И ты до сих пор молчал⁈ — воскликнула девушка, тут же начиная подбирать набор трубок и колб для перегонки эликсира в питьевую форму. — Аккуратно отдели все лепесточки и почки и вскипяти в обычном уксусе. Необходимый объём рассчитай по формуле, — она написала её на листочке и пододвинула ко мне. — Конечный объём жидкости должен уменьшиться втрое, потом к получившемуся отвару добавить девять частей дистиллированной воды.

— То есть развести в десять раз, так? — уточнил я.

— Всё правильно, — кивнула Евгения, начиная собирать установку.

Я очень бережно общипал веточку и положил почки и листочки на аптекарские весы, когда в дверь осторожно постучали.

— Костя, заходи! — сказал я достаточно громко, не отвлекаясь от своего занятия.

Дверь приоткрылась, и в щёлочке появился нос нашего практиканта.

— К вам можно? — спросил парень на всякий случай.

— Говорю же, заходи! — немного раздражённо ответил я, не люблю, когда под руку говорят. — Чего ты хотел? Там снова массовое поступление?

— Нет, — робко пробормотал Костя, делая неуверенный шаг вперёд. — Я вам тут принёс кое-что.

Парень осторожно подошёл ближе и протянул мне бумажный пакет, который слегка промок в нижней части.

— И что это? — заинтересовался я.

— Вот, — парень поставил пакет на край стола и раскрыл.

Там был ком земли, из которого торчало несколько пеньков от обрезанных веток. Из одного начал пробиваться небольшой росток и по нему я сразу понял, что это такое.

— Вот это да! — воскликнул я радостно, словно там лежал соразмерный слиток золота. — Так чего же ты сразу не сказал? Вот это ты молодец! А я думал тебя попросить, но решил, что ты и на самом деле вряд ли сможешь его найти или он уже загнулся окончательно.

— Ого! — воскликнула Евгения, тоже заглянувшая в пакет. — И что ты с этим делать собираешься? Если хочешь возле дома посадить, то он, боюсь, не вырастет, условия не те.

— У меня есть для этого росточка все необходимые условия, — похвастался я и рассказал про свой эксперимент в гараже. Все равно это не был такой уж большой секрет, по крайней мере, от коллег я этого скрывать точно не буду, не вижу особого смысла.

Костик слушал, открыв рот, Евгения восторженно улыбалась и что-то хотела спросить, но явно стеснялась.

— Хочешь прийти посмотреть? — предложил я девушке.

— А можно? — неуверенно улыбнулась Евгения.

— Конечно, можно! — ответил я, потом встретился взглядами с парнем. — И тебе тоже можно. Можем сегодня после работы зайти, всё покажу, тут недалеко.

— Договорились! — засиял Костя и убежал, аккуратно закрыв за собой дверь.

— А ты полон сюрпризов, — сказала Евгения, вернувшись к сборке установки. — Я уже жду не дождусь окончания рабочего дня.

Я ухмыльнулся про себя. Если ты все мои сюрпризы узнаешь, на стуле не удержишься, придётся по полу собирать. А показать им свой тайный садик мне не жалко. Женя учит меня алхимии, а Костя и дальше будет обеспечивать ценными саженцами, на что я очень надеюсь.

Пакет с пытающимся вернуться к жизни Семицветом Полулистным я убрал в коробку на нижней полке стеллажа. Надеюсь, до вечера с ним ничего не случится.

— Анатолий Фёдорович, а можно вопрос? — осторожно начал Олег Валерьевич, когда остался в ординаторской с заведующим один на один.

— Конечно, Олежек, спрашивай, — спокойно ответил сидевший на диване с закрытыми глазами Герасимов.

— Я хотел про Ваню спросить, — тихо сказал, Олег Валерьевич, тщательно подбирая слова. — Вы не поймите меня неправильно, я ничего против него не имею, даже наоборот, как человек и как целитель он мне симпатичен, но я не совсем понимаю, как это он так быстро продвигается с кругами маны? Насколько я знаю, два дара — это вообще большая редкость. А кому и выпадает такой шанс, обычно выбирают один, приоритетный для рода, к которому имеется более выраженная наследственная предрасположенность и который более востребован. Два дара тянуть одновременно невероятно сложно.

— Ну а Ваня выбрал оба и что? — Герасимов открыл глаза и повернул голову к собеседнику, заинтересовавшись беседой.

— Ну пусть, выбрал, так выбрал, — пожал плечами Олег Валерьевич. — Это, конечно, дело его личное. Но как он умудряется так быстро продвигаться, вот в чём основной вопрос.

— Хочешь на себя чужую рубашку примерить? — спросил Анатолий Фёдорович, улыбаясь одними уголками рта.

— Ни в коем случае! — замахал руками Олег Валерьевич. — Зависть — не мой конёк, вы же прекрасно знаете.

— В курсе, — кивнул Герасимов. — Это прерогатива Василия Анатольевича, он в этом плане монополист.

— И всё же? — не отставал от него молодой целитель.

— Видишь ли, Олежек, наш Ваня далеко не такой простой человек, каким хочет казаться, — сказал заведующий и тяжело вздохнул. — Тебе-то я могу сказать, а больше и некому.

— В смысле непростой? — насторожился Олег Валерьевич. — Думаете, он какой-то особо высокородный?

— Скорее всего, — кивнул Анатолий Фёдорович. — У меня по этому поводу даже есть некоторые догадки.

— Какие же? — заинтересовался Олег Валерьевич.

— При всём уважении к тебе, давай лучше не будем тыкать пальцем в небо, — отмахнулся Герасимов. — Но одно точно могу сказать, парень здесь ненадолго. Наберётся опыта, раскроется и укатит восвояси.

— Как-то всё это не очень приятно звучит, — слегка поморщившись, пробормотал Олег Валерьевич. — То есть я правильно понимаю, вы уверены, что он скоро уедет?

— Ну, насколько скоро, это одному богу известно и ему самому. Ты переживаешь, что он плохо поступает, обнадёживая нас долгим сотрудничеством? Просто не думай об этом. С нашей хронической кадровой недостаточностью лучше даже так, чем никак. А вдруг Ване здесь понравится и он задержится надолго, ведь может такое быть? Может. Да и я сам как тут появился, ты помнишь?

— Смутно, если честно, — признался целитель.

— Я же в Москве работал в лаборатории, — сказал Герасимов и вздохнул. Видимо, ему было не очень приятно это вспоминать, но требовалось это рассказать, чтобы в коллективе не пошли ненужные сейчас брожения. — Потом высказал одному высокопоставленному чиновнику, что я думаю о его когнитивных способностях, за что и был подвергнут гонениям. А чтобы окончательно с любимым делом не расставаться, приехал сюда, чтобы продолжить работу в непосредственной близости к предмету интереса. Ты же в курсе, зачем я свой кабинет в лабораторию превратил?

— Даже не задумывался никогда на эту тему, — покачал головой Олег Валерьевич. — Решил, что это просто ваше хобби. Сами же знаете, у нас всегда работы хватает, чтобы еще на что-то иное отвлекаться, — развел он руками.