Японская война 1905. Книга восьмая (СИ) - Савинов Сергей Анатольевич - Страница 5

— Я бы еще учитывал последние новости из Америки, — добавил премьер Гауч, которого император не зря ценил за его осторожность и умение ничего не забывать. — Макаров разбил армию Шафтера, он от кого-то получает кредиты и станки. Если бы не последнее, можно было бы подумать, что это Николай тайно спонсирует своего нового военного гения, но… У России самой нет нужных производств. Остаются Англия, Франция и Германия.

— Англия поддержала Вашингтон, — напомнил Эренталь.

— Выбила из них аренду для своих военных баз, — отмахнулся Гауч. — Кого они поддерживают на самом деле, не знают, возможно, даже на Даунинг-стрит. Так что, настаиваю, возможна поддержка от всех троих.

— Не думаю, что это Германия, — поморщился Эренталь, который серьезно рассчитывал на содействие Берлина. — Их промышленность очень сильно зависит от нас.

— Россия может дать все то же, и еще больше, — отмахнулся Гауч. — Более того, Берлин не поддержал наше решение в Боснии, так что… Все три.

Собравшиеся в кабинете аристократы, военные и чиновники переглянулись. В такой ситуации, когда ты не можешь положиться даже на своего главного союзника, решиться на большую войну… Было страшно.

Сергею Степановичу Шереметеву тоже было страшно.

У него было почти полгода, чтобы привести в порядок доверенные ему части. Он использовал подсказанную Макаровым тактику, он спустил кучу денег, он насытил новые части всеми возможными машинами с Путиловского, но… Когда пришло время, он сумел подвести к границе всего два полка. И то в два раза медленнее, чем рассчитывал. Остальные же части или опаздывали с развертыванием, или не смогли выдвинуться вовремя, или даже вовсе сделали вид, что не получили его приказ.

Страшно! И как Макаров в свое время справлялся со всем этим без поддержки, без денег, да еще и во время войны?

— Вера Георгиевна, — Шереметев заметил девушку, которая стала одной из тех немногих, на кого он на самом деле мог положиться. — Спасибо, что приехали. И как там обстановка в Кишиневе?

— Большинство считает, что мы предали славянское братство, не нанеся немедленный удар по Вене, — девушка мило улыбнулась. — В общем, всё, как и последние два месяца. Газеты истерят, люди радостно идут у них на поводу, к счастью, многие слушают и трансляции по радио, так что в какой-то мере ситуацию удается держать в равновесии.

— Вы сказали большинство… Значит, меньшинство — это как раз те, кто слушает радио.

— Меньшинство считает, что мы, наоборот, слишком агрессивны и не должны лезть в дела чужих стран, — улыбка Веры стала шире. — А радио… Те, кто его слушает, пока не стали активной силой, но они есть в каждом лагере, и их голоса сдерживают всех остальных.

— Этот мир сходит с ума, — Шереметев потер лоб.

— Я бы на вашем месте думала не о мире, а что делать с теми, кто не выполнил приказ. Впрочем, в уставах уже давно все придумано.

Степан Сергеевич только представил, что случится, если он поступит как положено со всеми этими молодыми, перспективными и старыми, заслуженными офицерами из самых богатых и влиятельных семей. Его сожрут, и даже прямое заступничество императора не поможет. Возможно, Макаров бы на его месте не испугался, но вот он… Он просто привел с собой два полка тех, кто был готов, и собирался умереть в бою. Проще так, чем бороться со всем миром.

— Австрийцы, кажется, услышали наше предупреждение, — Шереметев мысленно перекрестился.

— И вы планируете сделать вид, что ничего не произошло? — на лице Веры мелькнула смесь презрения и снисходительности.

Вот в такие моменты Степан Сергеевич совсем не любил находиться с ней рядом. Все-таки девушка была слишком молода, слишком бескомпромиссна. Не все рождаются Макаровыми, не все могут ими стать. Иногда нужно уметь прощать людям их слабости.

— Да, я именно так и поступлю. И продолжу свою реформу, чтобы в следующий раз тут оказался не новый генерал, который оставит все без изменений. А я, но уже с четырьмя полками, а то и с восемью.

— Трусливо.

— Революция, причем в любом деле, не всегда приносит то, чего от нее ждешь.

В ответ на это Вера лишь еще раз фыркнула, а потом развернулась, тряхнула юбками и ушла. Вот никогда с ней не поймешь, что будет дальше. То ли она теперь купит билет и уедет обратно в столицу, то ли вернется как ни в чем не бывало, то ли… Решит что-то устроить сама.

От последней неожиданной мысли Шереметева бросило в дрожь.

[1] В нашей истории, когда до аннексии дошло только в 1908 году, следующего министра иностранных дел Российской империи Александра Петровича Извольского Эренталь уже уговорил.

Можно ли за пару месяцев во время войны выстроить производственные цепочки? Великое отступление Русской армии и эвакуация заводов из Польши и Прибалтики на восток в 1915 году говорят, что да. Нам же сейчас было даже проще. Расстояния меньше, дороги лучше, а заранее заказанные станки были посчитаны еще в Маньчжурии. В общем, сначала мы полагались на то, что привезли с собой и взяли в Сан-Франциско, потом пошли в дело запасы из мексиканской Калифорнии, а уж после этого…

Если с нефтью у нас вышел даже переизбыток, то сложнее всего оказалось со сталью. Рядом со Сьерра-Невадой были месторождения, но уж больно скромные. Невольно почувствовал себя Германией без Эльзаса. К счастью, поставки через океан пока шли, да и Мексика помогала перекрыть все то, с чем мы не справлялись сами. Порфирио Диас очень вдохновился нашей готовностью платить честно и в срок, а потом и вовсе… Передача за передачей, где мы то прямо, то вскользь упоминали, что Америка может ударить по нам через Мексику, принесли свой результат.

Я вышел в центр кабинета, где помимо меня сидели только Иноуэ с Казуэ, и положил на стол последнюю телеграмму из Мехико.

— Что это? — сразу заинтересовалась японка. — Даже представить страшно, какие такие события могли бы стоить того, чтобы собирать совет Новой Конфедерации.

— Не совсем совет, — возразил Иноуэ. — Формально не хватает князя Ито от Сацумы и мистера Ли от Сан-Франциско, раз уж мы в итоге согласовали для него статус свободного города.

— И тем не менее, решение принимать будем именно мы, — я не собирался отвлекаться на формальности. — Итак, господин Порфирио Диас как президент Мексиканской республики хочет официально присоединиться к Новой Конфедерации.

— Что? — Казуэ поперхнулась.

Иноуэ замер с вытянувшимся лицом. Ему вообще не очень нравилось заниматься политикой — он был из тех, кто не верит, будто простыми разговорами можно что-то изменить. И вот вместо «ничего» подобный результат. Да я и сам, если честно, до последнего сомневался, что сработает.

— Что-о-о? — повторила Казуэ, потирая лоб.

— Мексиканская республика хочет обсудить условия, на которых она смогла бы стать частью Новой Конфедерации.

— То есть мы их не захватываем, не вводим войска, а они к нам присоединяются? — Иноуэ все еще никак не мог поверить.

— Статус Сан-Франциско показался им довольно интересным, — я пожал плечами. — И не стоит рассматривать Мексику как наши собственные земли, но вот как близкого союзника… Вполне.

— То есть мы сможем подтянуть к мексиканской границе пару полков, чтобы встретить американцев, если те решат пойти в обход? — уточнил Иноуэ.

— Если забивать гвозди микроскопом, то можно было бы на этом и остановиться, — я пожал плечами. Вышло обидно, но бывшему генералу надо было расти, а обида, как показала практика, лучше всего помогала ему взять себя в руки и освоить что-то новое.

— Что еще? — Казуэ включилась в игру. — Закупки в Мексике? Они и так нам ни в чем не отказывают. Но, приняв это предложение, мы сможем выбить из страны американцев. Все, что они раньше скупали по дешевке, пустим через Сан-Франциско напрямую на рынки Азии и Европы — все будут в плюсе. Кроме Рокфеллеров и Вашингтона.

— Еще? — я посмотрел на Иноуэ.

— Они смогут присылать нам больше добровольцев. Люди, пришедшие с Панчо Вильей, тренируются довольно усердно, нам бы не помешали такие подкрепления.