К вершинам - Ауэзов Мухтар - Страница 3

Подвода ушла в одну сторону, бедняки, гоня скот, двинулись в другую. В вечерних сумерках на месте недавно бушевавшего собрания стояла одна Райхан. Вокруг было пусто, словно после джута. С той стороны, куда скрылась подвода, тянулись, змеились по земле дорожки пыли, словно подбираясь к опустевшему кочевью. Поднимался ветер.

Издалека доносились песни, смех: в ауле бедняков веселились. Одинокая Райхан долго стояла на том месте, где еще утром красовались белые юрты. Притрусил черно-пегий пес, стал ласкаться к ней, прилег у ног. Райхан словно застыла...

Уже стемнело, когда к Райхан подошел один из бедняков, особенно рьяно участвовавший в конфискации. Он молча потоптался на месте, не зная, как заговорить, и наконец молча показал рукой в сторону своего аула. Райхан все с тем же неподвижным выражением лица покачала головой. Есим, наблюдавший за ними, поманил товарища. Райхан заметила Есима, встрепенулась, словно прорываясь к нему, но что-то удержало ее, погасило порыв: то ли недавняя обида, то ли еще что.

Прошло с полчаса, пока Райхан, как бы очнувшись от своих мыслей, оглянулась вокруг и медленно побрела к глинобитному саманному домику на краю бедняцкого аула.

Около домика толпились бедняки, окружая уполномоченного и Есима. Раздавались оживленные голоса:

Уполномоченный словно только сейчас увидел огромную, крепкую фигуру пастуха. Посмотрел с уважением.

Неожиданно в круг вошла Райхан. Она не обратила внимания ни на участливое обращение уполномоченного, ни на удивленные взгляды собравшихся.

Все сразу притихли. Ни на кого не глядя, Райхан ровным голосом поведала, как исчез скакун...

Вчера вечером Аскар привел скакуна, с головы до ног укрытого старой попоной, и стал умолять ее помочь сохранить коня.

Во дворе, обняв голову жеребца, визгливо плакал старый Жексен:

Аскар, глядя вслед скакуну, поклялся:

Едва дослушав рассказ Райхан, несколько бедняков во главе с Есимом бросились к коням.

Уполномоченный снова обернулся к молодой стройной женщине.

Райхан плотнее надвинула платок, нахмурилась.

Темной ночью в глухом ущелье спешились Есим и его друзья. У пещеры нашли закованного в железные путы Акбести...

А через час конокрад докладывал Аскару о том, что их выдала Райхан. Тот в злобе выхватил нож, грязно выругался. А бедняки веселились вокруг ярко пылающих костров, пели песни, играли на домбрах.

Райхан шла по городу. На голове у нее был все тот же белый платок, и прохожие оглядывались на шестнадцатилетнюю девушку, почти подростка, почему-то надевшую шаршы. Райхан сердито встре­чала их взгляды.

В небольшом кирпичном здании она нашла заведующего курсами - невысокого мужчину средних лет, показала записку уполномоченного.

- Шестнадцать.

- А это?- Заведующий показал на ее шаршы.- Ты не отказываешься от байской семьи? У нас ведь учатся только бедняки.

Райхан вспыхнула, сорвала платок и кинула его на стол. Все вокруг, а рядом стояли женщины, рассмеялись. Райхан посмотрела на их лица и засмеялась вместе со всеми, впервые за долгие дни.

Потом она обошла всю школу. В одной комнате увидела на стене небольшой портрет человека с высоким лбом и острыми внимательными глазами и спросила у проходившей мимо девушки:

- Кто это?

- Это Ленин.

Райхан медленно приблизилась к портрету. Поглядела несколько мгновений и вдруг схватила его обеими руками и сорвала со стены. Поднялся переполох, будущие соклассницы окружили ее, прибежали секретарь комсомольской ячейки, член профкома...

- В чем дело?

- Почему сорвала?

- Что это значит? Пусть отвечает...

Она же, то отдаляя, то придвигая вплотную к глазам, рассматривала фотографию. Кто-то из девушек несмело дотронулся до ее руки.

Вставало зимнее утро.

По занесенной снегом горной дороге ехали два всадника. В одном, одетом в форму красноармейца, нетрудно узнать широкоплечего Есима. Другой -владелец обоих коней - был смотрителем ближайшей почтовой станции.

В конторе совхоза Есим снял кубанку, отправил шинель и подошел к мужчине, сидевшему за столом.

- Есим.

- Они обменялись рукопожатием.- К вам с фронта.

- Заместитель директора, Федор.

В кабинет вошел еще один человек, и Федор почтительно встал:

- Товарищ директор...

- Продолжайте, продолжайте, - сказал вошедший.

- Так по какому делу?- обратился Федор к Есиму.

- Меня к вам направил райком.

- Есим вынул из кармана пакет и протянул Федору

- Пасти овец сможешь?

- Вроде бы умею,- рассмеялся Есим.- До армии пас овец Жексена. Слышали о таком бае?

Есим и Федор разговорились.

- У нас на третьей ферме дела плохи,- вмешался в разговор директор совхоза.- В день пять-десять овец дохнут...- Он подошел к столу, посмотрел сводку.- За месяц пало двести восемьдесят.

- Видимо, болезнь какая-то, товарищ Андреев. Да и людей опытных не хватает, - сказал Федор.

- Вот туда и пойдете бригадиром, - обратился Андреев к Есиму- С вами, и тоже бригадиром, поедет еще один товарищ.

- А кто такой?- спросил Федор.- У меня он еще не был.

- Райком направляет женщину одну. Выезжайте сейчас же, товарищ. Я подъеду попозже...

Федор и Есим вышли из конторы.

На арбе, стоявшей у крыльца, спиной к ним сидела женщина. Выехали в степь. Федор заговорил с женщиной, и, когда она подала голос, Есим вздрогнул. Он обернулся, глянул на нее сбоку и рассмеялся. А потом взял за плечо и бесцеремонно повернул к себе. Женщина настороженно повела на него глазами.

Оба радостно трясли друг другу руки.

Федор смотрел на них недоуменно.

У кошары их встретили среднего роста старик и широкоплечий юноша. Было около полудня, и овцы выходили из ворот. Есим и Райхан просто опешили: овцы тощие, шерсть грязная, свалявшаяся, висит клочьями.

- Болат.

- А меня зовут Иса,- заговорил юноша, не дожидаясь вопроса. - Мы с Болатом здесь чабанами. В совхозе совсем недавно...

Овцы, изгибаясь, старались достать губами свои спины и хвосты, терлись курдюками и боками о стены кошары, оставляя на ней клочья шерсти.

Есим и Райхан молча подошли поближе. Райхан поймала одну овцу, Есим - другую. Осмотрели. На местах залысин - короста, гнойники...

- Кто завфермой?- сердито спросил Есим у старика, стоявшего рядом.

- Так, парень один. Молодой очень.

- Где он?

- Откуда я знаю?.. Уехал.- Он развел руками.- Сел на лошадь и уехал.

Они вошли в кошару и тотчас раскашлялись и заткнули носы от нестерпимой вони. Есим высоко поднял фонарь, осветил все вокруг. Кошара была полна овец, животные лезли друг на друга, стремясь к выходу, к свету. Райхан прошла в середину. Под двумя суягными овцами лежала дохлая рыжая овца. Федор и Есим увидели в дальнем углу маленького черного ягненка. Сделав несколько неверных шагов, он жалобно заблеял и упал. В животе у него было пусто, видно, мать ни разу его не кормила. Овцы исступленно терлись друг о друга, о стены, о столбы... Есим сердито ткнул пальцем вверх.

- Почему нет окон? Хотя бы отверстие сделали.

- Таков приказ,- стал оправдываться Болат.- Не выполнишь приказ - бьет...

- Заставляет держать овец в кошаре. Не докажешь начальству,- добавил Иса.- Дерется, коли ослушаешься.

- Кто начальство?

- Парень один. Салимом зовут.

- Как?- переспросила Райхан, резко обернувшись к юноше.

- Салим.

Есим велел Болату и Исе выводить отару наружу, но овцы сами, давя друг друга, устремились к выходу. Кошара быстро опустела, а люди стояли и считали дохлых овец. Одна, две, три, четыре... семь. Павшие от голода или затоптанные, когда ложились, чтобы ягниться. На навозе валялись четыре обезображенных мертвых ягненка в последе. Райхан присела около посиневшего трупика, тронула рукой засохший послед... Встала, пошла прочь, споткнулась о какой-то бугорок и чуть не упала в навозную жижу. Оглянулась, поковыряла сапогом: из-под навоза показалась голова ягненка...