Академия Сейгард. Огонь и Лед - Синнер Анна - Страница 3

Долго и счастливо с Искардом? Проще удавиться, но Бьянка примирительно кивнула:

– Дам. Но если он меня обидит, не обессудьте.

«Красная фурия» разговором, очевидно, была довольна. Чинно поправила прическу, сдержанно улыбнулась, продемонстрировав ряд белоснежных зубов, и на том откланялась. Ушла через портал, но приторный запах ее духов, кажется, впитался в стены и в роскошный ковер на полу, вытеснив собой и свежесть океанского бриза, проникающего в комнату через открытое окно, и тонкий аромат закусок, приготовленных одним из лучших поваров во всем Сильвенаре.

Свежайшие устрицы на льду с дольками лимона. Краб, кальмар, креветки, гребешок. Тарталетки с рыбой и с икрой. Хрустящий хлеб с ароматным маслом… Она ограничилась бокалом игристого вина. Любимые лакомства не вызывали аппетита.

Ей хотелось в Эльсинор. Гулять по чистеньким ухоженным улочкам без охраны, беседовать с горожанами, летать над бескрайними просторами на пару с Сой’ле. Младшим из трех ее братьев, который незаметно для Бьянки стал совсем взрослым. Ее любимчик. Единственный огненный дракон на свете. Ему не место было в Сильвенаре, где царили ледяные.

От него она скрыла новость о скорой помолвке. Не смогла. Испугалась. А Соле не боялся никого и ничего, при этом каким-то чудом умудрялся в любых ситуациях сохранять холодный рассудок. Вот кто действительно заслуживал корону, что венчала голову ее отца, с каждым днем теряющего хватку.

Бэан’на вернулась в спальню. На кровати еще с обеда лежал заготовленный заранее наряд, а у окна, скрестив руки на груди… Стоял ее муж.

– Симпатичный халатик, – процедил Иллай сквозь зубы. – Да и корсетик ничего. Для жениха нарядилась? При живом-то супруге.

За два года брака она его изучила. Достаточно, чтобы понять – ей крышка.

– Иллай, не начинай. Внизу полно гостей! Услышат, что ты здесь, в лучшем случае окажешься в темнице! Это личные владения моего бр…– на полуслове она запнулась. Ее благоверный не бывал на острове Шай’тар’та, а портал открыть в незнакомое место, как известно, невозможно. На корабле плыть до Сильвенара не меньше недели, если с ветром повезет. Значит, кто-то его сюда любезно пригласил. – Стой-ка. Ты как тут оказался? Ней подсобил?

Полдня же держала брата в поле зрения. Боялась, как бы он очередной скандал с отцом не затеял или, чего доброго, не вызвал Ол’кейне на дуэль.

– Даэр’аэ, ты сегодня туго соображаешь? Моя сестра – драконий всадник. Все эти ваши острова для нее, считай, что дом родной.

Ах, ну куда ж без этой рыжей стервы.

– Ясно, – горло пересохло, и Бьянка нервно сглотнула. – Раз ты заглянул на огонек, подпиши согласие на расторжение брачной клятвы. Тогда и без суда управимся.

– Нет.

– В смысле нет? Иллай! Наш союз – фарс. Оно тебе надо? Жаждешь в суде выяснять отношения?

Черные глаза мужа прожигали дыру в сердце. Ярость, обида. Разочарование. Он умел смотреть так, что впору было утопиться.

– Бэан’на, я тебя под венец не волок! – кончики его пальцев окутало пламя, но Иллай и бровью не повел. – Ты сама предложила пожениться! Мечтала о короне! И, к моему великому прискорбию, мой народ в восторге от тебя. Так что, если мне придется приковать тебя к трону, не сомневайся, я это сделаю, и твой взбалмошный папаша меня не остановит!

Как же он ее бесил. Импульсивный, безрассудный. Упрямый как осел. С агрессивного шепота ее голос рисковал сорваться на крик:

– Спятил? Жизнь тебе не дорога? Мой взбалмошный, как ты изволил выразиться, папаша за минуту превратит Эльсинор в глыбу льда, если ты хоть пикнешь! Тебя, твою сестру, твоих друзей и твой народ! Уходи. Дай мне развод, и никто не пострадает. По-хорошему прошу. С отцом будет по-плохому!

– Тебя судьбы людей волнуют? Или я?

– Что?

– То, – из кармана кожаных брюк, типичного для всех чистокровных эсгаров предмета гардероба, он достал обгорелое письмо, которое она в спешке бросила в камин. Надеялась, что бумажка вспыхнет, как спичка, и строки, написанные Рой’не, попросту истлеют. – Даэр’аэ, тут ни слова про народ. Угроза мне, не Эльсинору. Ты что-то чувствуешь ко мне? Влюбилась в собственного мужа? Не замечал за тобой раньше актов самопожертвования.

– Точно. Спятил.

Шаг… И раскаленные ладони легли ей на талию, отрезав пути к отступлению:

– Я задал вопрос.

Тепло его тела ощущалось даже сквозь корсет. Иллая она не любила. Ценила, берегла и отчаянно желала. До дрожи в коленях. Терпкий аромат его кожи пьянил, улыбка лишала рассудка, но Бьянка давно научилась не реагировать на его провокации:

– Иди ты в пекло, Шерган!

– Как пожелаешь, женушка, – прикосновение губ к ее шее выбило воздух из легких, словно удар под дых. – Но тебя я заберу с собой.

Ее секундного замешательства Иллаю хватило. Тонкий серебряный браслет защелкнулся у нее на запястье, опалив руку жаром чужой магии.

– Рабский браслет? Ты вконец обалдел?

Бэан’на хорошо разбиралась в артефактах. Немного металла, искусное плетение и… Кровь «хозяина».

Иллай.

Днем ранее…

На черный рынок ему пришлось отправить Амалерию. Конечно, дыра, куда пираты и контрабандисты Сильвенара по ночам свозили свой товар, не самое подходящее место для леди, но его боевая подруга могла за себя постоять. Потому именно ее он и выбрал. Что тогда, давно, в академии, когда среди всех миловидных девчушек он пытался найти ту, что не только согреет ему постель, но и станет другом. Товарищем, верным соратником. Что сейчас, когда он собирался умыкнуть свою беглую женушку из-под носа ее всемогущего папочки и головы по возможности не лишиться. Амалерии он доверял. Знал, что она не подведет. Купит то, что нужно, не вызвав подозрений.

Смуглая, худенькая, черноволосая, как и любая чистокровная эсгарка. Настоящая услада для глаз. Маленький носик, пухлые губки, улыбка с ямочками на щеках. Теплая, нежная, пылкая. Его вечная опора и поддержка. Она не чинила скандалов, не выясняла отношения, никогда не повышала голос на него. Тонко чувствовала, в какие моменты ее общество ему необходимо как воздух, а в какие стоит просто уйти. Одним словом… Полная противоположность Даэр’аэ.

Бьянка была подобна урагану. Своенравная, взбалмошная, вспыльчивая. Абсолютно неукротимая, неуправляемая женщина, которая всегда поступала по-своему.

Дать пощечину мужу? Легче легкого, пусть он и король. Притащить любовника во дворец? Плевое дело. Она устраивала сцены, колотила посуду на глазах у его малочисленных слуг, грозилась прирезать Иллая во сне, но он терпел. В конце концов, к алтарю его силой никто не тащил. В жены он ее взял добровольно, и о разводе в голове не допускал и мысли. И не только потому, что понимал: их расставание для нее будет ударом, и Драконье Величество тут же возьмет дочурку «под крыло».

Ему нравилось наблюдать за ее выходками. Смотреть, как полыхают гневом ее голубые глаза, и зрачок превращается в тонкую вертикальную ниточку. Как в пылу ссоры ее острые ключицы покрываются чешуйками, а ногти удлиняются, трансформируясь в смертельное оружие. Было в ней что-то такое, что его не отпускало. Невозможность предугадать ее следующий шаг. Даэр’аэ умела удивлять. Удивила и на этот раз… Сбежала, не сказав ему и слова.

Хотя сам виноват. Очередной скандал довел его до ручки, и он в сердцах послал ее в Шенди. Симпатичную деревушку, где при жизни очень любили отдыхать его родители. Думал, отоспится вдали от городской суеты, с любовником своим поворкует от души, полетает над местными ущельями и водопадами, погуляет по лесу, вдыхая целебные ароматы трав, и, наконец, пыл поумерит. Вернется в столицу спокойной, умиротворенной и довольной. Да и в его сестре, если повезет, угрозу видеть перестанет, ведь Кассея от прав на престол отказалась много лет назад.

Физиономия барда его нервировала, но ради мира в семье Иллай терпел и его. Шумный, недалекий, совершенно беспардонный тип, который по какой-то причине у слабого пола пользовался небывалым успехом. Смазливая мордочка, светлые кудельки до пояса. Если б не цветастые расшитые камзолы, что Ганс напяливал по поводу и без, его с легкостью можно было бы спутать с рослой девицей. Он «тыкал» Амалерии, «тыкал» слугам во дворце, стоило Бьянке отвернуться. Пренебрежительно, надменно. За что уже дважды получал от Иллая по лицу и плакался потом в подол Даэр’аэ в надежде, что та его защитит и мужа поставит на место.