Тактик 9 (СИ) - Шиленко Сергей - Страница 13

Я посмотрел на пленника, который всё ещё стоял на коленях, дрожа от страха.

— Отведите его в лагерь, — приказал я гвардейцам. — Накормите. Потом решим, что делать с пленными.

Солдаты утащили пленника, который теперь уже не сопротивлялся, а только что-то бессвязно бормотал.

Сражение задержало движение, так что стали лагерем прямо тут же, за одним из холмов. Умарцы принца Ги в этот раз к охране своей части лагеря отнеслись серьёзнее. Кажется, до них дошло, что наняли их не для участия туристическом походе или сафари. Бруосакцы будут воевать за свою земли и у них полным-полно сюрпризов.

Но что раздражало — это назойливое желание умарцев перейти в режим «грабежи».

Вечерний воздух в штабном шатре был густым и тяжёлым. Он пах остывающим металлом, конским потом и пролитым элем, которым мои капитаны отмечали быструю и почти бескровную победу. На большом столе, сколоченном из грубых досок, лежала карта провинции. Свет от нескольких масляных ламп выхватывал из полумрака наши лица и бросал на карту длинные, колеблющиеся тени.

Фомир, мой главный маг, что-то тихо обсуждал с Фаэном, чей эльфийский профиль оставался непроницаемым. Братья-квизы, Мурранг и Хрегонн, стояли за моей спиной, как две каменные статуи. Они не участвовали в разговоре, но их присутствие создавало вокруг меня зону абсолютного спокойствия. Мы не праздновали, а работали.

Победа в засаде ничего не меняла. Она была лишь первым ходом в партии, которая будет длинной.

Сейчас наш путь шёл по тракту, к реке Мара, где были широкие Коровьи броды, подходящие для быстрого и спокойного пересечения шумной и глубокой реки. Тогда мы окажемся на другой стороне и ближе к одной из избранных нами целей.

В этот момент полог шатра резко откинулся, и внутрь, неся с собой волну шума и пьяной эйфории, ввалился принц Ги. За ним следовали двое его капитанов, чьи раскрасневшиеся лица и развязные позы ясно говорили о том, как именно они провели последние пару часов.

— Отличная работа, герцог! — прогремел Ги, хлопая меня по плечу с такой силой, что я едва не ткнулся носом в карту. В его голосе звенели нотки неподдельного восторга. — Клянусь клыками моего деда, я никогда не видел, чтобы тысячу человек разделали так быстро! Мы показали этим шавкам, чего стоит наша сталь!

Мои офицеры замолчали. Атмосфера делового совета мгновенно испарилась, сменившись напряжённым ожиданием.

Принц, не замечая перемены настроения, подошёл к столу. Его взгляд скользнул по карте, и он широким, театральным жестом обвёл несколько городков и замков, разбросанных недалеко от нашего маршрута.

— Теперь нужно развить успех! — продолжал он греметь, его голос наполнял шатёр. — Вот здесь, и здесь! Небольшие, но богатые городишки. Мои ребята пронесутся по ним огнём и мечом! Мы пополним запасы, дадим воинам развлечься после праведных трудов и покажем этому спесивому герцогу Эссину, что его ждёт! Пусть земля горит у него под ногами!

Я медленно поднял взгляд от карты. Мои глаза встретились с горящими от возбуждения глазами принца. Я дал ему выговориться, позволил его эйфории достичь пика. А затем проткнул этот пузырь одним словом:

— Нет.

Слово было произнесено тихо, почти безразлично, но оно повисло в воздухе, как стальной клинок. Гул в шатре мгновенно стих. Принц Ги опешил, его улыбка застыла, а затем сползла с лица.

— Что значит «нет»? — переспросил он, и в его голосе прорезались недоумевающие, оскорблённые нотки. — Ладно окрестности Вальяда, но местные этой провинции на нас ополчились. Мы что, оставим эту пощёчину без ответа? Это война! Солдатам нужна добыча! Это их законное право!

Я медленно встал и подошёл к карте. Я не повышал голоса. Я просто начал объяснять, как объясняют ребенку очевидные вещи.

— Я попрошу всех выйти, нам надо с Его высочеством пообщаться.

Мои офицеры, подхватив подчинённых принца Ги, покинули палатку без единого слова.

— Принц, ты мыслишь, как феодал. Как грабитель с большой дороги. Я мыслю иначе, как хирург.

Я указал тонким пальцем на один из городков, обведённых принцем.

— Вот, допустим, этот военный объект, — сказал я, — замок Вульгец. Гарнизон — сотня человек. Стены старые, но крепкие. Чтобы взять его, нам понадобится минимум неделя. Неделя осады. Это потеря времени.

Мой палец переместился на другой город.

— А это — торговый городишко Брайгнош. Гарнизона почти нет, но жители будут защищаться. Штурм займёт три дня. Мы потеряем сотню-другую бойцов. И что мы получим взамен? Несколько мешков золота, караван зерна и ненависть всей провинции? Каждый разграбленный город — это новые враги в нашем тылу. Это партизаны, которые будут стрелять нам в спину! Ты знаешь что к нам уже не подходят торговцы на привалах?

— У нас полно еды в обозе.

— Больше еды, спокойней Мурранг, — возразил я. — Наша цель — не эти мелкие городишки. Пока мы будем их громить, что лично мне и само по себе поперёк горла, враг соберёт ополчение и из чувства ненависти к нам под знамёна станут тысячи и тысячи бруосакцев. А наша цель — не топтание на месте, а столица провинции, город Эклатий. Ну либо ещё три альтернативных варианта. По идее, там сейчас сидит герцог, там его казна, там его армия. Обезглавив его, мы получим всю провинцию целиком. Без лишних жертв и разрушений.

Принц Ги смотрели на меня с откровенным непониманием. Моя логика была ему чужда. Я решил зайти с другой стороны, используя более привычные мне аналогии.

— Попробую объяснить по-другому, — сказал я, возвращаясь на своё место и снова скрещивая руки на груди. — Мы не будем грабить. Мы не будем осаждать. Мы будем идти вперёд. Быстро. Наша скорость — наше главное оружие. Каждый день промедления дает врагу время собрать новую армию, подтянуть резервы, укрепить столицу. Мы увязнем здесь, в этой провинции, как муха в меду.

— Но мои орки — умарские воины, а не прислуга! Они рискуют своими жизнями, и они имеют право на награду! Так было всегда!

— А разве я просил чистить мне сапоги, как прислуге? Разве кто-то из умарцев стирает мою одежду? Кто-то делает грязную работу, пока я лежу в теньке? Штатгаль — это работа. Мы все работаем. Мы делаем своё дело. Моё дело — тактика и стратегия и я делаю её хорошо. А мои парни делают хорошо свою часть работы.

— Но ты играешь в игрушки, герцог⁈

— Война — это всегда игра, принц, — спокойно возразил я. — Просто ставки в ней высоки. А твои «вольные воины» получают плату из моего кармана. Я обеспечиваю их едой, оружием и лечением. Этого более чем достаточно. Их работа — сражаться там, где я скажу. А не набивать свои карманы, грабя крестьян.

Я сделал паузу, вбивая каждое слово, как гвоздь.

— Если кто-то из твоих орков нарушит мой приказ и начнёт грабить, я буду считать его мародёром. А с мародёрами в моей армии разговор короткий. Трибунал и петля. Я повешу его на ближайшем дереве, для примера остальным. Вне зависимости от того, человек это, орк или эльф. И вне зависимости от того, чей он солдат. Мой или твой. Своих я уже казнил, доводилось. Потребуется, буду вешать твоих.

Я смотрел на него, не мигая. В его глазах полыхала ярость, уязвленная гордость, но сквозь них уже проступал страх. Он понял, что я не шучу. Он видел это по моим глазам.

— Условия контракта, принц, это война, а не грабёж. Это Монт и королевские полки Вейрана, а не бедные крестьяне окрестных деревень. Сейчас мы идём на Эклатию и ещё бы дойти бы до неё.

Наши взгляды встретились. В его глазах полыхала ярость и уязвлённая гордость. Он был принцем, наследником, его слово всегда было законом. А сейчас какой-то рыцарь, пусть и с герцогским титулом, отчитывал его, как мальчишку.

В моих глазах он видел лишь холодную, несгибаемую волю. Я не собирался уступать. В крайнем случае численность моей армии уменьшится.

После долгой, мучительной паузы он скрипнул зубами так, что звук разнёсся по всему шатру.

Резко развернувшись, он вылетел из шатра, чуть не сбив с ног часового.

Я проводил его холодным взглядом и не говоря ни слова, дождался возвращения своих офицеров.