Попаданка. Отвергнутая невеста дракона (СИ) - "Чинара" - Страница 18

Мое сердце билось где-то в горле. Не зная, куда прыгнуть, чтобы освободиться.

И тут Риан внезапно наклонился ко мне. Жаркое дыхание обожгло щеку.

— Я говорил тебе, что ты сегодня обворожительна? Ты сводишь меня с ума, стоит мне лишь мельком взглянуть на тебя. Все меркнут рядом с тобой, Бель. — его горячие слова, словно искра, упали на сухие листья моих надежд. Заставили мое, скакавшее бешенным зайцем, сердце на миг остановиться. Упасть и растечься по полу, подобно пролитому вину. Но вскоре, будто подчиняясь уже привычной, болезненной программе, оно вновь собралось и застучало с новой силой.

Почему он не говорил подобных слов, когда я мечтала о них? Почему говорит именно сейчас, когда все потеряло смысл? Почему он так жесток?

— Я всегда знал, что ты не тихоня, моя маленькая птичка. — прошептал Ри, и его слова, будто яд, проникли в сознание.

Я ощущала, как вокруг нас активировался искажающий голоса фон, окутывая невидимым коконом, созданный его волей. Теперь никто не сможет нас услышать.

— Но не ожидал, что ты выпустишь свои коготки так рано. В столь постылый, неподходящий день. — в его голосе появилось что-то хищное. — Думал, ты прибережешь их для чего-то более личного. Для интимных моментов, когда мы останемся наедине. Но ты, кажется, потеряла всякое самообладание и решила сбежать от меня, моя принцесса. – при последних словах мягкость исчезла из его голоса, оставив лишь зловещую усмешку.

Мы остановились посередине зала. Музыканты неспешно заиграли шурфс, словно подчеркивая торжественность момента.

Внезапно фон искажения истончился, создавая небольшую брешь в нашем невидимом коконе. Риан, с озорством непослушного мальчишки, желающего нашкодить и посмотреть, что из этого выйдет, громко и весело скомандовал:

— Нет, это не та мелодия. Мы с моей милой принцессой Эттнель хотим танцевать шуд-орсей! Верно, ваше высочество? — он выглядел так, будто совершал нечто ужасное, и при этом был абсолютно доволен собой. Словно ребенок, которому удалось пронести запретную сладость.

А я не понимала, зачем ему это. Мое лицо, должно быть, вытянулось от ужаса. Что скажут гости… его супруга и Сиан…

— Риан, это не лучшая идея. — прошептала я, чувствуя, как сердце уходит в пятки. — Этот танец…

Мои глаза метнулись в сторону, в поисках темного рыцаря. На долю секунды я поймала его взгляд — мрачный, полный невысказанной угрозы. Но тут же длинные пальцы Риана впились в мой подбородок, принуждая вновь смотреть ему в лицо.

Теперь нас окутывал иного рода фон. Плотный, непроницаемый, иллюзорный. Совсем как стена, возведенная из шелка и теней. Я была более чем уверена, что наш настоящий танец останется тайной. Никто его не увидит. Никто не узнает. Никто, кроме нас двоих.

— Смотри на меня, Бель. Только на меня. — прошептал он, и его голос, низкий и бархатистый, звучал как приказ, которого нельзя ослушаться. — Разве ты не мечтала станцевать этот танец со мной?

Его бездонная тьма проникновенно смотрела мне в душу, выставляя напоказ все мои тайны. Стыд обжигал щеки, словно раскаленные угли.

Он знал. Он всегда знал, что я сходила по нему с ума. Конечно, я это осознавала. Но всегда тешила себя наивной мыслью, что он не видит насколько глубоко мое чувство.

А он видел. Видел меня насквозь. Как книгу, прочитанную от корки до корки. А я… я была полной дурой. Наивной идиоткой. Мечтала о шуд-орсей с ним. О танце, который станет признанием. Без слов говорящим о том, что я для него – единственная. О танце-страсти. О слиянии двух душ. О танце, который осмеливались танцевать лишь те, кто мог назвать свою партнершу… своей истинной.

Бледный лунный свет просачивался сквозь узкие горницы, рисуя на полу коридоры тусклого зарева. Я бесцельно смотрела на сияющий диск в темном небе, пока шла в свои покои. И вдруг, на одно короткое мгновение, мне почудилось, будто лик луны подобен лику ухмыляющегося дракона.

Я вздрогнула. Потрясенно моргнула, едва не потеряв равновесие. Но сильные руки, сопровождающего меня мужчины, в тот же миг поймали мое неуклюжее тело, удержав от падения.

— Смотрите под ноги, принцесса Этт, а не витайте в облаках, — сухо произнес рыцарь.

Он поставил меня на ноги. Но удерживал, пока не убедился, что я больше не рискую упасть.

Мне почудилось, или на бесстрастном лице моего новоиспеченного жениха мелькнула мрачная трещина. Словно отблеск его истинных чувств. Словно дотрагиваться до меня вновь стало для него невыносимым испытанием, как прикосновение к чему-то отвратительному.

— Я не витаю в облаках. — ответила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

Шаги двух сопровождающих из его свиты, которые до этого молча шли за нами, затихли.

— Я… — я сжала кулаки, ощущая свою беспомощность. — Я не желала танцевать тот танец. Я не хотела этого.

— Вы повторяетесь. — ответил он, и в его голосе прозвучала неприкрытая скука, словно его утомила наша беседа.

Да, я повторялась. Можно сказать, я стала своего рода попугаем, повторяющим эту фразу. Но что еще я могла сказать?

Ведь я не знала, что Риан показал окружающим.

Спросить? Но я не могла… Потому что я не могла сказать, что гордилась тем, что произошло во время танца.

Дэр Гораэль выглядел мрачнее грозовой тучи.

Он сдержал свое слово. Все последующие танцы никто не смел подойти ко мне. Никто, кроме него.

Но и слушать меня никто не желал. Я чувствовала себя так, будто танцевала с роботом – безупречно владеющим движениями, но напрочь лишенным возможности говорить или отвечать своему собеседнику.

Слова отскакивала от его железного панциря, как горох от стены. А порой с шипением растворялись, встретившись с его безразличием.

Риан, словно воплощение безудержного веселья, не пропустил ни одного танца. Радость рвалась из него, как буйный зверь, до этого сидевший на цепи. Казалось, он годами копил ее, чтобы выплеснуть наружу именно сегодня.

Мне было стыдно смотреть на него, на его избранницу, да и на окружающих. Но все вели себя так, будто ничего особенного не произошло.

Прекрасная невеста принца, с легкостью кружилась в танце, ничуть не уступая своему жениху в веселье. Лишь моя бурная фантазия, подогреваемая собственными страхами, находила цвет ее кожи неестественно бледным, а румянец - слишком ярким.

В какой-то момент наши с ней взгляды встретились. Но вместо ожидаемого презрения, я увидела лишь дружелюбную улыбку и приветливый кивок.

Конечно. Она прекрасно понимала, что шуд-орсей был лишь дурацкой шуткой наследника. Ведь она его истинная. Метка тому подтверждение. А всем известно, что сильнее истинности нет ничего.

Мы остановились у дверей моих покоев.

— Мы выезжаем завтра утром. — сообщил Сиан, глядя на меня сверху вниз, словно на пылинку.

Несмотря на магические фонари, льющие свой призрачный свет, его лицо оставалось в тени. И у меня было чувство, будто на меня взирает бездушный великан, чье сердце забрала злая фея.

В детстве сказки здешнего мира заставляли меня прятаться под одеяло и трястись от страха. Риан всегда смеялся и с удовольствием добавлял жуткие звуки в повествование. Но когда слезы застилали глаза, он всегда обещал защищать меня. Уберечь от любых чудищ ценой собственной жизни.

Глупое воспоминание заставило меня криво усмехнуться.

Как по-разному люди порой понимают одни и те же слова...

Фея из той сказки тоже обещала великану защиту. А он, наивный глупец, поверил. Поверил, хотя мог бы понять, что защита ему не нужна. И отдал ей собственную душу.

Сказка учила, что чрезмерная доверчивость до добра не доводит. И что за самыми сладостными речами и милой улыбкой порой может скрываться пугающая искусная ловушка.

Эта история не была самой жесткой или беспощадной в этом мире. По здешним меркам, ее можно было назвать вполне легким чтивом. Но почему-то именно она каждый раз заставляла меня рыдать навзрыд.