Развод. Не простить измену (СИ) - Томченко Анна - Страница 6

Не было ничего такого, чтобы я что-то там сделала в тот вечер.

Я нажала кнопку воспроизведения.

На видео действительно была я. В постели с Антоном.

Как он посмел заснять наш секс?

— Ты чем меня накачал? — тихо спросила я, вся дрожа от злости.

Антон усмехнулся и протянул руку за мобильным. Я не выдержала и швырнула телефоном в мужа. Антон не поймал гаджет, но даже глазом не повёл, услышав, как мобильник загремел по полу.

— Тебе просто так плохо было, — сдавленно сказал Антон. — Ты так страдала. Ничего страшного не произошло.

— Кроме того, что родной муж изнасиловал! — крикнула я.

— А на утро…

— На утро я подыхала все от той же головной боли, извращенец, — я схватила чемодан за ручку и дёрнулась в сторону двери. Антон сложил руки на груди и шагнул, заступая мне путь. — Пусти, иначе я…

— Ну что ты, Анют? — Антон протянул ко мне ладонь, и пальцами схватил прядь волос у лица. Я отшатнулась. — Ты же ничего без меня не можешь… Заплатить по счетам — ты путаешься в номерах. Забронировать отель — ты не знаешь какой лучше выбрать. Да ты даже в магазин не ходишь сама. Продукты заказывает повар!

Я взглядом вперилась в мужа. Ненавидела его просто. Чудовище. Монстр. Безобразно идеальная картинка благонадежного человека, под которой гнилое нутро.

Меня снова замутило, на этот раз от осознания, что вот в таком дерьме я жила четыре года брака. Мне хотелось визжать и брыкаться, только чтобы выйти из проклятого дома.

Антон был как Дориан Грей, снаружи весь хороший, а на другой стороне, обороте костлявое истлевшее чудовище погрязшее в пороках.

Я не могла ни секунлы оставаться рядом. Я не такая. Для меня его игры это за гранью морали.

— Самое время повзрослеть, — холодно произнесла и пихнула чемодан в сторону мужа, намеренно наезжая колёсиками на домашние тапочки.

Антон резко качнулся ко мне. Дёрнул больно за предплечье, впиваясь пальцами до костей.

— Я разрешу тебе уйти. Только затем, чтобы ты поняла, что без меня ты никто. Куколка, которая потеряет свой лоск, как только столкнётся с реальной жизнью. Принцесса, которая вместо картин будет лизать задницы толстосумам, в какой-нибудь кафешке работая официанткой!

Антон не говорил. Он кричал так громко, что я потерялась в его голосе, который отлетал от стен и давил мне на сознание.

— Лучше так, чем с тобой под одной крышей! — я рванулась к двери, потянула за собой чемодан. Слёзы хотели побежать по щекам, но я не позволила. Ещё не хватало, чтобы Алла начала глумиться.

Я тащила чемодан по лестнице, готовая начать кричать, если только мне сейчас кто-то заступит дорогу. Я пересекла гостиную, где Денис сидел на полу и пытался облизать ножку чайного столика. Почти у дверей из-за повора вышла Алла в моем халате. Я брезгливо поджала губы. Дешёвка. Не только мужа моего, но и халатик решила забрать. Да пусть подавится!

— Уходишь? — спросила Алла и стянула ворот халата, который явно был ей мал, размера так на два. — Ну иди, пожила в сказке, теперь мне пора…

Я презрительно фыркнула, намекая, что сказка оказалась как у братьев Гримм в оригинале, а не то, что нам читали всю жизнь.

— Я, конечно, Антоше не дам заскучать, — протянула бывшая подруга. — Прямо сегодня начну греть его постельку. Вашу постельку…

Я опустила глаза и бросила:

— Ещё ботинки ему вылижи.

И хлопнула входной дверью.

Такси я дожидалась на остановке. Я могла поехать только в студию или хостел. Но для второго я была слишком труслива, поэтому решила переждать ночь на работе.

В машине я все же не выдержала и разревелась. Тихо, словно стесняясь собственных чувств. Я просто не верила, что моя идеальная красивая жизнь разрушалась от одного прикосновения. От одной нелепой просьбы. Я не могла принять, что монстр, который сегодня весь вечер был рядом со мной и есть мой муж.

Блин, да как Антон мог быть таким?

Да, он грубый и часто несдержанный. Но таким моральным уродом он никогда не был. Он же мне привозил на учебу горячий кофе с молоком и печенье, которое мы делили пополам, сидя в университетском парке. Он же целовал мне пальчики в первую брачную ночь. Он же мне даже песню пел на двадцать второй день рождения.

Я вышла из такси в состоянии близком к отчаянию. Меня изнутри била крупная дрожь, заставляя сначала сердце трепыхаться, а уже потом все остальное.

— Анна Сергеевна, ну не могу пустить я вас. Закрыт центр. Вы же знаете про доступ… — говорил охранник несколькими минутами спустя.

— Мне очень надо, — я шмыгала носом и прятала красные глаза. — Мне заказ закончить надо. Очень надо. Ну пустите меня пожалуйста. Хотя бы через служебный ход.

Охранник был неумолим. Я уговаривала. Просила.

— Такой важный заказ, что с чемодан заканчивать будете? — спросил он и покачал головой. Укол стыда тут же впился мне в душу, и я поняла насколько глупо выглядела.

Охранник снова покачал головой и звякнул брелком сигнализации.

— Идите через служебку, — махнул он рукой. — Только быстро и аккуратно.

Я согласно кивнула и прошмыгнула в боковую дверь, а из неё уже в коридор с лестницей. Тащить на самый последний этаж чемодан с вещами было ещё тем квестом, но я справилась и когда закрыла дверь студии на замок, села прямо на него и спрятала лицо в ладонях.

Сухие рыдания подкатили к горлу, и я давилась ими, чтобы осознать, что все кончилось. Моя жизнь кончилась.

У бабушки была новогодняя игрушка. Балерина в розовой пачке. Фигурка была внутри стеклянного шара с искусственным снегом. После школы, когда я оставалась у бабули, она доставала игрушку с полки, и я долго трясла ее, чтобы снег кружился долго-долго, а балерина как будто танцевала. Этот ритуал стал неотъемлемой частью наших встреч с бабушкой. А потом Стас своими кривыми лапами разбил стеклянный шар. И вытекла вода, рассыпался снег и только нетронутая фигурка балерины лежала в осколках.

Я — та самая балерина в осколках.

К полуночи мои слёзы кончились, и я бесцельно бродила по студии, спотыкаясь о стулья и рассматривая огни ночного города. Такая глупость, но у меня на работе даже не было ничего, чем можно было бы укрыться. Маленький диванчик на полтора метра у входа у стены и декоративные подушки. Я накинула на себя куртку и села, прижавшись спиной к спинке. Надо будет посмотреть какую-нибудь квартирку в аренду. Или лучше комнату, может быть.

Я не знала. Мысли крутились вокруг Антона и Аллы. Меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны я была даже благодарна Алле, что открыла глаза, а с другой…

Черт. Это невыносимо больно — осознавать предательство двух близких людей.

Я так себя загрузила, что не поняла, в какой момент сползла по спинке и, поджав ноги к груди, задремала.

Утро разбудило меня в начале восьмого. Солнце сильно светило в окна и заставляло щурить глаза. В утренних лучах моя картина была ещё красивее, чем вчера, когда я ее снимала. Я не удержалась и вытащила телефон заснять, как бликовала вода на орхидее.

Торговый центр начинал работу с десяти утра, но сотрудники приходили к девяти и готовили магазины к открытию. Моими соседями были студия макияжа и магазин декоративной косметики из Кореи. Поэтому с одной стороны была такая же самозанятая девочка, а с другой вполне себе ответственная сотрудница, которая протирала полки и витрины уже сейчас.

Я выглянула в коридор и, закрыв на ключ студию, выбралась в туалет. Это безумно унизительно — чистить зубы в сортире торгового центра щеткой, которую купила двумя этажами ниже в супермаркете. Но я справилась. На обратном пути я купила большой стаканчик горячего зелёного чая, единственное, чего не хватало в моих покупках, и снова вернулась к себе.