Король в изгнании - Гарднер Джеймс Алан - Страница 58

• Предыдущая
• 58/90
• Следующая

Тишина. Я не видел выражения лиц других, поскольку мой взгляд был прикован к носкам моих собственных ботинок. Воздух был насыщен смесью эмоций – гнева, чувства вины, негодования, смущения, шедших со всех сторон.

Наконец Фестина вздохнула.

– Дэйд, когда-то я сказала бы, что любой, кто сам хочет стать разведчиком, слишком безумен для того, чтобы быть принятым в корпус. Ты меня беспокоишь. Возможно, в тебе и есть что-то, чего я не замечаю, но ты определенно кажешься мне юным романтиком, чересчур наивным для того, чтобы понимать, насколько опасен реальный мир. Жизнь тебя чертовски избаловала, несмотря на все ее кажущиеся трудности, и все тренировки в Академии не научили тебя заботиться о себе самом. Но, – продолжала она, – ты никогда этого не поймешь, пока не увидишь сам. Так что поздравляю: ты можешь высадиться вместе с нами на Троян. Хотелось бы надеяться, что пребывание на опустошенной войной планете откроет тебе глаза, не погубив при этом всех нас. Меня, конечно, несколько пугает подобная перспектива, но я все же намерена рискнуть. Иначе я могу начать считать, что Адмиралтейство все же было право, выбирая разведчиков лишь из тех, кто знает, что вселенная жестока и беспощадна. Из тех, кому это известно с рождения.

Она многозначительно наклонила голову, демонстрируя Бенни свое родимое пятно.

– Я выросла, уже зная кое-что такое, чего ты не знал, Дэйд. Так же, как и Тобит и Кайшо. И даже Йорк, хотя он до сих пор не считает, что достоин носить форму разведчика. Йорк никогда не учился в Академии, но форма ему вполне к лицу. Что же касается тебя, Дэйд, – я даю тебе шанс, поскольку не думаю, что за всю свою жизнь ты хоть раз проходил настоящее испытание. Возможно, каким-то чудом ты действительно окажешься истинным разведчиком. Если же нет… что ж, учитывая, что мы высаживаемся в зоне военных действий, твоя будущая карьера беспокоит нас меньше всего.

Она немного подождала, затем совершила самый неожиданный поступок, какой только может совершить разведчик: подняла руку, отдала Дэйду честь и сухо сказала: «Свободен». Парню потребовалось несколько мгновений, чтобы вспомнить, что Фестина – адмирал; затем с каменным лицом он отдал честь в ответ и на негнущихся ногах вышел за дверь.

Все остальные секунду сидели неподвижно, затем медленно выдохнули.

– Как думаешь, Кайшо? – тихо спросила Фестина. – Есть шанс, что парнишка поумнеет?

Кайшо подняла обе руки к волосам и неожиданно откинула их, словно ей вдруг стало жарко. Я успел заметить ее красивое, хотя и покрытое легкой сеткой морщин лицо, чуть влажное от пота; затем она снова отпустила волосы, и они упали на прежнее место.

– В парне действительно кое-что есть, – прошептала она. – Но не думаю, что вам это понравится..

Мы совершили три витка вокруг Трояна, но так и не сумели принять никаких сигналов от его обитателей.

– Что, если радиостанции разведчиков тоже сожрали наниты фасскистеров? – шепотом спросил я у Фестины.

Она покачала головой.

– Как только мы узнали о Рое, наши специалисты разработали оборудование, которое неуязвимо для этих тварей. Иначе весь флот оказался бы отдан на милость фасскистеров.

– Угу, – вмешался Тобит, – с нашей техникой все должно быть в порядке. Конечно, – добавил он, – фасскистеры вполне могли изобрести новый Рой, который может сожрать и ее. Но будем надеяться, ничего такого на Трояне нет.

– Не должно быть, – сказала Фестина. – Если разведчики с «Ивы» ничего не передают, значит, они просто осторожны. В зоне военных действий слишком опасно вести постоянную передачу, даже если сообщение закодировано и выглядит как помехи. Рано или поздно какая-то из армий сочтет тебя подпольным агентом, который пересылает разведданные противнику, и оглянуться не успеешь, как тебя окружит целый взвод вооруженных до зубов солдат.

К счастью для нас, имелся и резервный способ связи. Когда команда разведчиков получает назначение на корабль, им выделяется «секунда для связи» – одна секунда в стандартных двадцатичетырехчасовых сутках, предназначенная для передачи аварийного сигнала, если они окажутся на планете, где долго находиться в эфире слишком опасно. Потребовались некоторые подсчеты, чтобы перевести время «Ивы» во время «Палисандра» и учесть релятивистское смещение, но в конце концов Фестина и Тобит пришли к выводу, что находящиеся на Трояне должны выходить на связь в 23:46:22 по времени «Палисандра». Поскольку сейчас по корабельным часам было лишь утро, нам предстояло ждать почти целый день.

– Как-то надо убить время, – сказал Тобит. – Кто-нибудь умеет играть в покер?

– Достаточно хорошо для того, чтобы понять, что с тобой я играть не сяду, – ответила Фестина. – Как насчет того, чтобы слетать в гости?

– Куда?

Вместо ответа она повернулась ко мне.

– Эдвард, ты знаешь, чем занималась «Ива» все пять дней, которые провела в этой системе? Ты наблюдал за ней?

– Я вообще не наблюдал. На мониторы базы лишь выводились данные о находившихся поблизости кораблях. «Ива» появилась в этом списке и оставалась в нем, пока они не забрали меня, чтобы отвезти домой.

– Значит, «Ива» могла все это время и не оставаться возле Трояна. Они могли летать и куда-нибудь еще.

– Но в этой системе лететь больше некуда, – сказал Дэйд. – Во всяком случае, других обитаемых планет здесь нет.

– Ошибаешься, – сказала Фестина. – На околосолнечной орбите есть поселение, где живут фасскистеры, которые не хотят его покидать, опасаясь, что Лига их убьет. – Она мрачно усмехнулась. – А теперь подумай: если кто-то в галактике сумел создать специализированных нанитов вроде тех, на «Иве», которые похищали яд королевы, кто это мог бы быть?

– О, – сказал Дэйд. – Ну да.

Фестина кивнула.

– Предположим, что «Ива» побывала в том поселении, когда находилась в системе Трояна. И предположим, что во время этого визита фасскистеры подбросили на «Иву» нанитов. Кто-нибудь будет спрашивать – зачем?

Как и большинство орбитальных поселений, станция представляла собой огромный цилиндр, усеянный ячейками солнечных батарей. Но в отличие от большинства солнечные батареи были расположены тянувшимися вдоль цилиндра рядами с белыми промежутками между ними, так что весь цилиндр был покрыт длинными черно-белыми полосами.

– Вот ублюдки, – пробормотала Фестина. Мы сидели на обзорной галерее на мостике, глядя, как «Палисандр» медленно приближается к поселению фасскистеров.

– Что не так? – спросил я.

– Знаешь, почему они оставили некоторые полосы чистыми – хотя могли бы получать больше энергии, покрыв ими всю поверхность?

– Нет, – сказал я.

– Это сделано для того, чтобы было видно, что станция не вращается, – ответила она. – С любого приближающегося корабля заметно, что полосы неподвижны – то есть фасскистеры не создают искусственную гравитацию с помощью старой доброй центробежной силы.

– Так у них там что, вообще нет силы тяжести?

– Есть, они используют какое-то хитроумное силовое поле, которое круглые сутки пожирает энергию. На таком расстоянии от солнца на этот счет можно не беспокоиться, но все же я бы не назвала такое ее использование слишком разумным.

– Адмирал, – Проуп повернулась к ней в своем кресле, – они не отвечают на наши запросы о стыковке.

– Но мы можем пристыковаться?

– Можем, но вряд ли им это понравится. Стыковка без разрешения может быть воспринята как пиратские намерения.

Фестина поморщилась.

– Пошли им сообщение на английском, фасскистерском и мандазарском. Скажи, мол, нас беспокоит, что с ними, поскольку они не выходят на связь. Если мы не получим ответа в течение пяти минут, то будем полагать, что у них серьезные проблемы, и поспешим к ним на помощь.

– Прошу прощения, адмирал, – сказала Проуп, хотя извиняться явно не собиралась, – но пираты ведут себя точно так же. Даже если их цель работает в эфире на полную мощность, пиратский корабль заявляет: «Мы ничего не слышим» и продолжает приближаться. Наивные жертвы думают, что у них не работает радио, и впускают пиратов к себе на борт. Более опытные же считают, что на них напали, и принимают меры к защите.

• Предыдущая
• 58/90
• Следующая