Объект ликвидации - Байкалов Альберт - Страница 22

• Предыдущая
• 22/74
• Следующая

Он подхватил ее на руки и поволок в спальню. Раздался звонкий звук пощечины. Тут же до слуха Антона донесся треск рвущейся материи.

– Какое тело...

Антон отложил считывающее устройство на полку. Оно все равно сейчас все записывало. Подкрался к дверям.

– Негодяй! Тварь! – раздался глухой удар.

– Ух-у! – взвыл Дима.

– Не подходи! – голос Регины дрожал. Чувствовалось, она доведена до предела. Но Антон ждал. Пусть Димочка закипит на всю катушку. Облом он ему устроит по полной программе. За супругу он не волновался, она в обиду себя не даст.

– Голытьба! – заскулил Димочка. – Выкину с работы, ты на зарплату мужа загнешься. Он же у тебя Никто и зовут его Никак! Кто сейчас в армии остался? Тупые козлы, которые ничего делать не умеют!

– Ты его хоть раз видел, чтобы так говорить? – парировала Регина. – Он, между прочим, в горячих точках воевал!

– Ой! Ой! Ой! – с издевкой заговорил Димочка. – Против детей и женщин. От настоящих-то боевиков небось драпал. Иди ко мне!

Раздался шум, вскрик и звук упавшего на пол тела. Теперь Антон был уверен, что, заговорив Регине зубы и притупив бдительность, негодяй все же свалил ее.

Послышался протяжный женский стон.

«Сто двадцать килограммов чистого веса», – вспомнил Антон слова жены и вышел из своего укрытия.

Картина, которую он застал в спальне, была явно не для слабонервных. С Регины было сорвано платье. Бюстгальтер стянут на живот. Молочного цвета аккуратная грудка с коричневым соском обнажена. Регина была еще в колготках. Зато Димочка уже полностью разделся. Лежа сверху на его, Антона, Дюймовочке, он страшно сопел. Две огромные прыщавые ягодицы колыхались, словно холодец.

Антон со всего размаху, от души вложившись в удар, загнал носок туфли аккурат в свисающие между раздвинутыми ногами гениталии негодяя.

Дикий рев, казалось, разорвет барабанные перепонки. Несчастный выгнулся так, что стоящий позади него Антон увидел вылезшие из орбит глаза. Видя, что Регина практически теряет сознание, он, не мешкая, схватил громилу за лодыжки и стащил с супруги. В это время у Димы началась обратная реакция. Немыслимая боль скрючила его в калачик.

Антон подошел к Регине, приподнял ее за шею:

– Встать можешь?

– Почему так долго? – слабеющим голосом простонала она и стала подниматься.

– У-уу! – выл не своим голосом Дима.

– Это только прелюдия, – выпрямляясь вместе с женой, бросил Антон в его сторону.

Регина шатающейся походкой направилась в ванную.

Под завывания и стоны Антон собрал видеокамеры и снял микрофоны. Уложил все в кейс. Когда застегивал его, вой сменился на всхлипы и причитания. Антон вернулся в спальню.

Дима сидел, прислонившись спиной к кровати и подтянув колени к груди.

– Ты кто такой? – прохрипел он. – Ты понял, куда попал?

– Это ты еще ничего не понял, – Антон схватил Диму за ухо и вынудил встать. Едва тот, прикрывая свое мужское достоинство, выпрямился, оказавшись в позе футболиста в «стенке», Антон врезал ему в носогубную складку. Да так, как бил бы только на войне. Заваливаясь на спину, Димочка странно кашлянул, отчего изо рта вылетело по меньшей мере четыре зуба. Рухнув на пол, он некоторое время лежал без движения.

Антон сходил на кухню, набрал в стакан воды, вернулся, плеснул на лицо и грудь негодяю.

– Даже неинтересно, – бросив чашку на кровать, вздохнул он. – Избиение младенца.

Дима открыл глаза. По лицу текли слезы. Было видно, даже вдох причиняет ему боль в сломанных зубах. Антон мог представить. Это равносильно, что тебе по обломкам водят проводом под напряжением.

– Ты знаешь, кто я? – Антон наклонился к Диме.

Тот молча замотал головой.

– Будем знакомы: нищий офицерик, который находится на содержании у своей жены!

Он снова вынудил Диму встать. Следующий удар в подбородок отправил громилу в более глубокий нокаут.

Антон бил с таким расчетом, чтобы сломать этому недоноску кости. Теперь к зубам и отбитой мошонке добавилась сломанная в нескольких местах челюсть. Нос он ему свернул гуманно, Дима еще был без сознания, поэтому ничего не почувствовал.

Из ванной вышла Регина. Веки были слегка припухшие.

«Плакала, – догадался Антон. – Значит, здорово он ее достал. Хлопотно мою красавицу до слез довести».

От этого Антон разозлился еще сильнее.

– Ты иди вниз, – дождавшись, когда жена посмотрит в его сторону, посоветовал он. – В соседнем дворе, у сто сорокового дома, рядом с детской площадкой машина. Жди там, – с этими словами Антон вынул из кармана куртки ключи с брелоком и кинул.

Регина поймала, но уходить не собиралась.

Некоторое время стояла, шмыгая носом, потом всхлипнула:

– Не трогай его больше.

– Трогать не буду, – заверил Антон. – Это же не девочка. Бить буду. Я его загоню в клинику на полгода, а еще и опозорю.

– Ух, – Дима открыл глаза. Взгляд был бессмысленным. Лицо быстро отекало.

– Вставай, мразь! – приказал Антон.

Бугай медленно перевернулся на живот, встал на четвереньки и снова завыл.

Не в силах наблюдать такую картину, Регина вышла.

Антон решил заканчивать. Он взял негодяя за запястье и вынудил его снова выпрямиться. Резким движением провел рычаг руки вовнутрь, двинул ему по ребрам и тут же ступней вышиб опорную ногу, одновременно поворачивая руку против всех анатомических возможностей. Хрустнули кости и связки.

Хмыкнув, бугай рухнул на пол. Некоторое время Антон постоял, прислушиваясь к шуму на лестничной клетке, потом взял кейс и пошел прочь.

В лифте снял резиновые перчатки и достал сотовый. Набрал номер милиции.

– Примите вызов, – дождавшись, когда дежурный представится, заговорил Антон и назвал адрес. – Сотрудник банка Дешев Дмитрий Васильевич принуждает к сожительству своего соседа, спаивая и удерживая у себя дома в шкафу. В общем, собрались мужики и забили этого негодяя до полусмерти.

– Слушай, – строго заговорил милиционер. – Ты что, шутить вздумал?

– Нисколько, – заверил Антон. – Отправь наряд. Пусть убедятся.

Галочка, как обычно, принесла на подносе тарелку с бутербродами и стакан чая. Выставив все это на стол, натянуто улыбнулась Надежде и вышла.

Надя почувствовала непреодолимое желание сделать хотя бы глоток этой желтоватой жидкости. У нее даже закружилась голова.

«Странно, – подумала она. – Точно что-то подмешивают». Собрав всю свою волю в кулак, она схватила стакан, решительно зашла за кровать, в угол, и медленно вылила содержимое в трещину пола. После этого принялась за бутерброды. Перекусив, отправилась в умывальник, где вдоволь напилась обыкновенной воды.

Когда вернулась в комнату, ощутила легкое недомогание. Постепенно стало хуже. Бросало в жар. Она поняла, что это своеобразная ломка из-за недополученного с чаем вещества. Теперь главное, чтобы никто не заметил изменения в ее состоянии.

Вскоре пришла женщина-инструктор. Все направились к обрыву, где снова стреляли. На этот раз Надежда почти не попадала. Рука тряслась, в ногах появилась слабость, во рту постоянно пересыхало, отчего она несколько раз украдкой отбегала к ручью.

К счастью, никто из инструкторов ничего не заметил. Когда вернулись в свои комнаты, у Надежды начались новые неприятности. От сырой и неочищенной воды расстроился желудок. Почти час она провела в туалете. К обеду полегчало. Прошла потливость и слабость. Когда Галочка принесла поднос с тарелкой супа и отварным мясом, Надежда уже была твердо уверена, что все дело в пойле, которое ей давали. На этот раз она уже без сожаления избавилась от напитка. Немного подумала и отправила туда же суп. Все-таки чем черт не шутит, они могли разводить свою гадость и в бульоне. Съела только хлеб, мясо и сыр.

Спустя час после еды Галочка пригласила Надю наверх.

– С этого дня я буду проводить с вами сеансы по отдельности, – объявил Фролов, усаживая девушку в кресло.

Надежда твердо решила постараться не слушать этого человека. Она уже придумала, о чем будет думать во время процедуры. О побеге.

• Предыдущая
• 22/74
• Следующая