Выбери любимый жанр

Зона особого внимания - Алтынов Сергей Евгеньевич - Страница 8


Изменить размер шрифта:

8

– Кто ж тогда ихнего авторитета с семьей взорвал? – Штурман активно дискутировал, прицеливаясь к очередной пивной банке. Никто не знал, сколько ему надо выпить, чтобы хоть немного захмелеть – пьяным его не видели ни разу.

– Сами и взорвали! – Болт был непреклонен. – Он, между прочим, уже отходил от их дел, в легальные коммерсанты намылился вслед за своим братцем. В общем, мое слово такое: Тараса не прощать.

– Все же неизвестно, кто его убил, – негромко произнес Серж-большой. – Хотя Болт, возможно, прав. Им нужен повод для крупномасштабной резни.

– С Казымом Бакинским мы в приятельских отношениях, – начал заключительную речь Маршал. – Он авторитетный, уважаемый человек. Я думаю встретиться с ним и поговорить. Считаю, войну вполне можно предотвратить. Или кто-то здесь жаждет крови? – Маршал обвел присутствующих ледяным взглядом.

– Мокрухи быть не должно! – процитировал Серж-большой одну из основных заповедей Георгия Константиновича.

– Война нам ни к чему, но и спускать такой беспредел мы не можем, надо разобраться, чьих это рук дело, и предъявить конкретно. – Штурман, поднявшись из-за стола, расправил мощные плечи.

– Подчиняюсь большинству! Против народа не пру! – Болт забычковал окурок в пепельнице и тоже встал.

– Теперь спать! Дел завтра невпроворот! – таким было последнее слово Маршала на 24-е число.

Лежа в постели, он слово за словом, эпизод за эпизодом прокручивал в уме все, что произошло за день. Кто? Кто ссучился? Пока что «базар» был только с самыми близкими, кому верил безоглядно, а теперь приходилось в каждом искать двойное дно, за каждым сегодняшним словом угадывать невысказанную мысль, в каждом взгляде и жесте ловить фальшь… Да что сегодняшняя встреча – надо перепахать все, что засело в памяти, вспомнить, что промелькнуло незамеченным, что царапнуло когда-то душу… Однако память не давала подсказок. Час ночи, два, три… Нет, все же, видать, Тунгус ошибся или что-то недопонял. Или Варлам напутал. В любом случае он, Маршал, ошибиться не имеет права. Надо проверять. И начать придется с тех, кто рядом, кого знал и кому верил многие годы.

Самым давним кентом был Серж-большой. Подозревать его Маршал просто не мог. Это все равно что подозревать себя, даже хуже. Сержа, который был старше его на несколько лет, Маршал держал за равного себе, в чем-то даже неосознанно признавая его превосходство. Кто же тогда? Штурман? Правая рука?

Штурман

Несмотря на простецкую внешность быка для рукопашных разборок, Штурман был человеком неглупым, хитрым и опытным. Погоняло Штурман было не совсем погонялом, ибо еще лет восемь назад Станислав Николаевич Голубев действительно служил штурманом в гражданской авиации.

С самого рождения в нем была заложена патологическая предрасположенность к авантюрам, иногда бессмысленным и нелепым. В школе он быстро превратился в «одинокого волка», легко мог бы стать неформальным лидером, но к этому не стремился, «кодла» не признавал, на попытки вовлечь его в дела местных паханов открыто плевал и в нескольких жестоких стычках приучил держаться от себя подальше. Имея незаурядные психо-физические данные, Штурман не жалел времени на спорт, качал мышцы, быстро овладел запрещенным тогда карате и разрешенным дзюдо, но его не волновала спортивная карьера, жесткие этические рамки восточных единоборств раздражали его, его стихией был бой без правил, и Стас специально отбирал и отрабатывал самые жестокие, членовредительские приемы и был готов пустить в ход любые подручные средства, от кастета до обрезка водопроводной трубы.

После нескольких неудачных попыток взять его не уменьем, а числом и подлостью местная гопота усвоила, что для здоровья полезнее держаться от Стаса подальше.

Армейскую службу он оттрубил в аэродромной команде, своих авантюр не прекратил, причем ни разу не попался. Образ жизни пилотов, в те времена несомненной элиты среди остального совкового населения, ему понравился, и после дембеля Стас поступил в летную школу – туда его рекомендовала родная воинская часть.

В своем авиаотряде Стас Голубев слыл отличным спецом, надежным и хладнокровным мастером своего дела. Друзей среди коллег он не завел, в общении был резок, порой неприятен, и все же никто из окружающих и думать не мог, что в свободное от полетов и занятий сексом время (об этом следует рассказать особо) штурман первого класса Голубев осуществлял дерзкие разбойные нападения. В основном бомбил граждан состоятельных, преимущественно тружеников советской торговли. Поиск и разведку осуществлял лично и на дело тоже шел в одиночку. Огромная физическая сила и тренированность, помноженные на незаурядный интеллект, дали в результате бандита-одиночку, необузданного в своих амбициях.

Вдобавок ко всему Стас блистал феноменальной сексуальной мощью, трахаться он ухитрялся где угодно и когда угодно: во время авиарейса со стюардессами и приглянувшимися пассажирками, после рейса с ними же и многочисленными «наземными» подругами. Однажды он ухитрился потрахаться даже во время разбоя – на дело поехал на собственном автомобиле вместе с очаровательной девчонкой, с которой только что познакомился в дискобаре. Та, разумеется, понятия не имела, куда едет этот шикарный мужчина. Подъехав к дому очередного барыги, Станислав объяснил девушке, что дома у него жена и поэтому любовью они займутся прямо сейчас, не сходя с места. Завершив приятное, Стас перешел к полезному, попросил девушку немного подождать его, дескать, запудрю мозги дуре-жене и приду. За пятнадцать минут выпотрошив барыгу, Голубев вернулся веселый и довольный и снова приступил к любовным утехам.

Не имея ни опыта, ни страха, Голубев довольно скоро погорел. Объяснить следователю, суду, а тем более самому себе, зачем он занимался разбойным хобби, Стас не смог. Может, он был просто психически больным человеком. Однако ни ему, ни судейским и в голову не приходила такая постановка вопроса, во всяком случае, себе он нравился таким, каким был. По первому разу, с учетом отличной деловой характеристики, приговор суда был относительно мягким; в те годы особо сурово карали за групповые преступления, а он, кустарь-одиночка с непонятной мотивацией, получил год общего режима.

Зона немножечко «подлечила» Станислава – он быстро усвоил, что по сравнению с профессионалами действовал слишком нагло и неосмотрительно. Не стремясь к сближению с братвой, Стас тем не менее усердно черпал из копилки коллективного блатного опыта, прислушиваясь к вечерним байкам бандитских корифеев. Здесь-то он и сошелся с Маршалом, вскоре став одним из главных его фаворитов. Знакомство их состоялось точь-в-точь как в кинофильме «По прозвищу Зверь»: новичок в блатном сообществе, Голубев повздорил с матерыми урками и основательно им навтыкал, несмотря на их численное превосходство. Те, естественно, не могли спустить подобную дерзость и договорились ночью поставить Штурмана на перо. Тут в дело и вмешался Маршал, отбывавший там наказание за очередной налет. Зона находилась под его полным контролем. Вызвав бывшего авиатора на беседу и проговорив с ним более трех часов, что для немногословного законника было большой редкостью, Маршал запретил урканью даже думать об отмщении. А вскоре приблизил к себе строптивца. Пожалуй, Маршал оказался единственным человеком, нащупавшим рычаги управления «одиноким волком». Георгия Константиновича Стас слушал беспрекословно.

Выйдя на свободу, Штурман возглавил боевые структуры Маршала.

– Забавный стеб до меня дошел на подмосковной зоне, куда я ездил улаживать разногласия братвы и тамошнего хозяина, – обронил как-то невзначай Маршал в неторопливой беседе со Штурманом в его загородной резиденции через день после возвращения из Бутырки. Маршал оставался ночевать, и они вдвоем коротали вечерок за бутылкой коньяку. – Слыхал, наверное? Там к большой заварухе дело шло… Так вот, дошло до меня, что вроде готовят подмосковные отморозки, то ли любера, то ли подольские, гоп-стоп по большому обменнику на Ленинском, знаешь, ближайший к кольцевому метро. Там в охране менты по совместительству работают, а вдобавок еще азеры крышу дают, они там в доле. Шустрые они ребята, между прочим, везде без мыла пролезают, к коммерции настоящий талант имеют, не то что мы, темные. Так вот, по о-о-очень большому секрету мне одна птичка шепнула, что брать будут… да, от сегодняшнего дня ровно через неделю, к концу дня, когда те наторгуют побольше.

8
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело