Иного решения нет - Байкалов Альберт - Страница 30
- Предыдущая
- 30/62
- Следующая
– Поступило сообщение первой категории важности, – доложил дежурный и замолчал, давая возможность генералу приказать выслать за ним машину. С некоторых пор начальник запретил использовать личный транспорт ряду должностных лиц, если это касается вопросов службы.
«Уснете ночью за рулем, потом из реанимации управлять своими подчиненными будете!» – вспомнил он слова Краснова.
– Высылай машину. Через полчаса у подъезда, – вздохнул Федор Павлович и, бросив трубку на аппарат, повернул маленький рычажок, который притянул ее к клавишам...
– Вышла на связь Раевская, – молодой капитан в форменной рубашке заглянул в папку: – Хорину удалось определить ее реальные цели и задачи. В тринадцать Москвы он предпринял с ней разговор. Находясь в безвыходном положении, она была вынуждена убить его и находящегося рядом охранника. После чего беспрепятственно покинула номер. Спустя два часа от нее поступило сообщение на электронный адрес пятого управления о денежных операциях, осуществленных за последние две недели Хориным.
– Судя по вашему докладу и учитывая разницу во времени с Нью-Йорком, это произошло почти десять часов назад, – с возмущением перебил его генерал. – Почему я только сейчас узнаю об этом?
– Сотрудники, задействованные в работе по плану операции «Караван», знают электронные адреса и номера телефонов посредников, – замялся капитан, сам толком не понимая, как идет передача открытой информации без использования специального оборудования. Все это разрабатывает и осуществляет специальное управление. Оно же занимается инструктажем офицеров.
– Хорошо, продолжайте, – тронув кончик носа, буркнул Федор Павлович и приготовился слушать.
– Двести тысяч долларов переведено на счет коммерческого банка «Империя» в Пятигорске. Основание – счет за поставку холодильных камер фирме «Арни». Триста девяносто тысяч – расчет по кредиту с Махачкалой...
– Погоди, – нахмурился генерал и протянул руку: – Дай-ка я сам разберусь.
Отпустив офицера, Федор Павлович склонился над донесением.
Татьяна долго не могла понять, чем вызваны ее ощущения. Она вообще поначалу воспринимала только темноту и непонятный дискомфорт, ощущая себя личинкой, которая, извиваясь, стремится прорвать светонепроницаемый, вязкий кокон. Постепенно придя в себя, она ощутила боль в заломленных за спину запястьях. Щиколотки были стянуты тонкой веревкой, которая впилась в кожу, а правая ягодица и бедро полностью онемели от долгого нахождения в одном положении. Было темно. По едва слышному шуму воды в трубах и запаху собственного шампуня она догадалась, что находится в душевой своего номера. Рот был заклеен скотчем. Прислушиваясь к тому, что происходит за дверями, она стала лизать языком пластиковый квадратик. Была надежда таким способом его немного отклеить. Мало ли, может, удатся крикнуть или укусить.
Лихорадочно размышляя над положением, в котором оказалась, она не могла понять, каким образом ее вычислили. Компьютер и телефон – это из области фантастики. Прошел слишком маленький срок с того момента, как она ими воспользовалась. Невозможно отследить, даже если бы располагали номером. А если эти телефоны были на контроле того же ФБР раньше? С трудом верится. Здесь дело в чем-то другом. Может, это обычные грабители или маньяк? Тогда при чем горничная? Хотя кто его знает? То, что девушка работала в гостинице, Татьяна была уверена. Она видела ее у администраторши, когда брала ключи. Интересно, чем ее отключили? Может, ударили по затылку, просто этого момента она не помнит. А проваливающийся пол – игра больного воображения. Хотя больше походит на газ. Но тогда обязательно пострадал бы и разносчик пиццы.
По номеру кто-то прошел. Послышалась тихая мужская речь на английском. Слов почти невозможно было разобрать, но говорили о ком-то, кто должен приехать.
Постепенно Татьяна стала различать в темноте силуэты предметов. Дверь в душевую пропускала через щели свет, и вскоре она отчетливо видела кабинку, зеркало и висевшее на стене полотенце.
Слегка отошел уголок клейкой ленты. Она даже смогла выдохнуть часть воздуха через образовавшуюся щель. Маленькая, ничего не дающая победа приподняла настроение. Татьяна осторожно перевернулась на другой бок. По телу побежали мурашки.
Можно попробовать перетереть веревку, которой стянули руки, чем-нибудь острым. Только чем? Для того чтобы дотянуться хотя бы до стеклянной полочки, и столкнув ее на пол, осторожно раздавить, нужно встать. А это в ее положении очень тяжело сделать. И все-таки надо попытаться. Она подтянула под себя ноги и перевернулась сначала на бок, потом встала на колени, упершись лбом в банный коврик. Выпрямилась и неожиданно разглядела в темноте силуэт лежащего в углу еще одного человека. Она едва не вскрикнула. Спас, как ни странно, скотч. Забыв, что рот почти полностью заклеен, она попыталась вдохнуть через него воздух, но желаемого эффекта не получилось. Изданный звук больше походил на удивленное «хм». Она подползла ближе и с удивлением обнаружила, что это тот самый разносчик пиццы. Прислонив к его холодным, словно резиновым губам ухо, она с минуту не дышала. Он был мертв. Кажется, ситуация проясняется. Этот тип также оказался заложником обстоятельств. Скорее всего, его перехватили перед мотелем. Всучили в упаковку устройство с усыпляющим газом и направили к ней, пригрозив липовым жетоном полицейского. А может, и реальным удостоверением сотрудника ФБР или ЦРУ. Сердце у парня было слабым, вот он и оказался в числе тех процентов неотвратимых потерь при использовании данного типа спецсредств.
Его руки и ноги не были связаны. Стараясь не шуметь, она развернулась к нему спиной и стала прощупывать кончиками пальцев многочисленные карманы рубашки и длинных, почти до коленей, шорт. Неожиданно она нашла, что искала. Канцелярский нож! Не надо было даже сомневаться, что продолговатый и тяжелый предмет, лежащий в кармане шорт, может быть чем-то иным. По роду занятия эти ребята имели при себе режущие предметы. Иногда, перевозя по нескольку коробок пиццы, они оборачивали их клейкой лентой, которую, добравшись до адресата, нужно было чем-то перерезать.
Она практически легла на него спиной, при этом почувствовав, как внутри у парня что-то булькнуло. Вытолкнув через материю пластиковую рукоять, она взяла ее правой рукой, нащупала большим пальцем толкатель и выдвинула лезвие. Сползла с трупа, держа нож руками за спиной, и медленно опустилась на колени. Быстро перерезала капроновую веревку, стягивающую ноги. Дождавшись, когда ступни придут в себя, зажала между ними нож и стала пилить веревку, стягивающую запястья. С первого раза пропахала мимо, разрезав кожу. Кровь потекла по ладоням. Однако она еще и еще повторяла это действие. Наконец путы ослабли. Облегченно вздохнув, она перевернулась на бок и, прижав руки к груди, некоторое время приходила в себя. Нож она не выпускала из рук. Это была ее надежда на спасение. Пусть у него тонкое и хрупкое лезвие, но в умелых руках это страшное оружие. Ее учили пользоваться подобными предметами, и она не сомневалась, что, если первая нанесет удар, противник уже не сможет оказать сопротивления. Одновременно, обследовав запястья, пришла к выводу, что порезы не опасны. После всего подползла к двери и прислушалась.
– Как ты думаешь, – послышался голос, судя по всему, принадлежащий очень молодому парню, – зачем она ему нужна?
– Не знаю, – этот голос был глухим. Говорил уже взрослый, лет сорока, мужчина. – Может, трахнуть решил.
– А где ты с ним познакомился?
– С кем?
– С Райтом.
– Вчера на бензоколонке.
– И что, вот так сразу и предложил тебе поработать?
– Ему дали мой адрес в полиции, – раздался какой-то стук. – В отделе, где я раньше работал.
– Он правда из ФБР?
– Не знаю. Какая теперь разница, – раздался скрип кровати. – Пойду посмотрю, как она там.
Татьяна, стараясь не шуметь, встала в углу.
Яркий квадрат света, рванувшийся в распахнувшиеся двери, черный силуэт среднего роста мужчины был прекрасной мишенью. Взмах, и на сотую долю секунды задержавшееся на полпути лезвие понеслось по дуге дальше.
- Предыдущая
- 30/62
- Следующая
