НЧЧК. Командировка - Астахова Людмила Викторовна - Страница 69
- Предыдущая
- 69/85
- Следующая
Хорошо хоть, что подобно всем эльфам, я вполне четко представляю себе, в какой именно точке пространства нахожусь. Этакий внутренний компас, начинающий работать в экстремальных ситуациях, подобных нынешней. Я знаю, где я… теперь мне надо узнать, где Эрин… и стать ему «поводырем». Ну что ж, есть способ. Не слишком приятный, но действенный. Пока я злобна и свирепа, никакие леса и болота меня не проглотят. А значит…
И я лихорадочно принялась транслировать, пока осмелевшие лесные силы не принялись за меня всерьез:
«Слушай, времени мало. У меня сейчас щиты рухнут. Только не перебивай. Я сниму щиты, чтоб тебя вести. Тут Бурат вилами в меня тычет. Я должна разозлиться, чтоб болота меня не взяли. Сильно. Как вчера. Разозли меня, сможешь?»
«Смогу, солнышко мое неласковое».
Кто у нас лучший в мире игрок на девичьих нервах? Конечно, капитан ап-Телемнар. Спросите мамзель Желудьковскую. Она еще пару нелицеприятных эпитетов добавит.
Молодец! Эру, какой же он все-таки умный! Сходу уловил… Только одного «солнышка» тут мало. Мне нужно разъяриться по-настоящему, как вчера, и при этом сохранить трезвость. Та еще задачка.
«Балрог, мало! Еще! Я ругаться буду, так что извини заранее».
Эрин припомнил мурлыкающие интонации коварных искусителей из эротических триллеров. И выдал:
«Ты там хорошо себя ведешь, солнышко? Не пристаешь к старикашке? Смотри, осторожненько его там домогайся, а то еще сердечко не выдержит».
Нолвэндэ не любит непристойности, и именно на этом надо сыграть.
О, вот это уже лучше, гораздо, гораздо лучше! Но все равно – надо еще. Проклятье, ну когда еще у тебя будет возможность высказать мне все, что накипело, а, синеглазая сумрачная скотина? И дай мне уже локацию, местоположение свое дай мне!
"Лучше. Еще!"
Мыслеголос у девушки изменился, появились рычащие нотки, которые в кои-то веки так порадовали энчечекиста.
"Сбрось мне локацию!"
Капитан огляделся вокруг, сверился с компасом и определил положение созвездий.
«Я на юго-восточном краю болот» – каждое слово звенело, как брошенная на брусчатку серебряная монета – четко, кратко, резко. И уже совсем другим тоном – сладким и текучим, сочащимся патокой, чтобы простимулировать злость: «Ты связана, золотко мое сладенькое?». Снова жесткое, чеканное: «Веди меня!» – и открыл сознание.
Прекр-расно! Я пару раз сморгнула, чтоб начать хоть что-то различать помимо сгустившегося перед глазами алого тумана, а потом – попросту зажмурилась. Глаза мне сейчас только мешают… сильно мешают. Ну! Еще! Что, болотные твари, взяли?! Х-ха! Есть!
Я смотрела на болота «глазами» напарника. И я абсолютно точно знала, куда идти и как. А зловещая и зловонная магия наталкивалась на яростное пламя древнеэльфийского гнева – и пятилась, пятилась… Осины. Какая-то сухая трава, ломкая, пучками… словно остатки волос на голове старухи. Камыш.
Тьма да не устрашит пламенных духом! Вперед! Иди за мной, сквозь мрак и топи, не отставая! Слышишь?!
Я чуть не утратила нить, вдруг осознав, что в запале перешла на древний-предревний диалект квеньи, тот самый, на котором взывал к соратникам мой любимый национальный герой. Папочка как-то, со свойственным сумеречным эльфам язвительным юмором, подарил маме библиографическую редкость – сборник «Речи Куруфинвэ Феанаро к народу нолдор (неотредактированная версия)». Без купюр, то есть. А на меня нашла блажь выучить любопытную книгу чуть ли не наизусть… Вот теперь пригодилось.
«Триста на север. … связана, да!»
«Принял!»
Нолвэндэ так забавно и искренне злилась, что стоило развить мысль дальше и спровоцировать её еще раз. – «Ах! да это же мечта любого энчечекиста – связанная нагая женщина». Еще бы не сбиться со счета во время ходьбы. – «Я смотрю четко на север – куда идти?» И снова голосом растлителя: «Придется мне тебя допросить, дорогая. В лучших традициях. С пристрастием».
От частой смены эмоционального фона к горлу подкатывала тошнота. Так и самому спятить недолго.
Допро… что-о? Ах, ты ж…
«Прямо триста шагов. Будет гать. Там – северо-запад, пятьсот».
Усугубляем!
«Только не говори, что тебе не хочется… быть допрошенной».
Не скажу, балрог! Не скажу! Потому что – да, Моргот тебя сожри, хочется. Но не сейчас.
«Я в штанах! Дошел до гати?»
Впереди действительно что-то такое виднелось. Старая гать, проложенная, одному Эру ведомо, когда, уводила в самое сердце болот. Кто-то старался, насколько это возможно, облегчить себе путь.
«Принял! Вижу!» – «Прямо на алтаре, при свете звезд. И вчера ты тоже была в штанах. Нам это не помешало, совершенно. Помнишь, солнышко?» – Эрин сверился с компасом. – «Северо-запад. Да!»
А я, кажется, уже могу контролировать свой гнев. Да, точно. Могу. Но расслабляться рано – вот и Бурат что-то засуетился, подхватил свои вилы и водит теперь ими надо мной. Место, что ли, выбирает, куда сподручней ткнуть?
«Только попробуй там утопнуть, с-сумеречный! Пятьсот шагов по гати, северо-запад. Островок. Справа – топь!»
А вот одновременно считать шаги, контролировать канал и говорить скабрезности получалось не так и легко, как может показаться. От таких упражнений, неровен час, разовьется шизофрения.
«Принял! Пятьсот». – «Я знаю массу замечательных способов развязать язык самой несговорчивой девушке. Ты же доверяешь моему опыту, родная?»
Хороший язык – квенья. Выразительный. Звонкий. С массой емких и точных выражений. Доверяю. Не опыту. Тебе. И не в том смысле…
С-сволочной леший! Тварь! За каждый раз, что этот трухлявый пенек меня облапал, он заплатит. Клянусь честью предков.
«Левее держи. Остров видишь?»
«Тебе понравится». – «Вижу! Где Вилы?» – «А потом я… допрошу тебя еще раз!»
Эрину казалось, что извилины в его голове сейчас в косы заплетутся и взорвутся фейерверком.
Где вилы? Х-ха! Хороший вопрос, клянусь твоими ушами! Эти… Вилы этот… леший тычет мне то в живот, то в горло, то по груди ими водит, то по бокам. Но мне не страшно. Совсем.
«С западного конца острова – тропа. Будет по пояс. Вилы… в… на… то в грудь, то в живот. Если тебе интересно».
- Предыдущая
- 69/85
- Следующая
