"Никто" так не смотрит (СИ) - Кистяева Марина - Страница 40

Мария Николаевна одарила её такой же улыбкой.

- Зато есть желание помогать!

- Этого, порой, бывает достаточно. А как относишься к растениеводству?

- Говорите, что делать - всё сделаю.

- Тогда вперед.

Чтобы не сразу испугать Есению и не оттолкнуть тяжелым трудом, её привели на кормление маленьких медвежат. У Есении от восторга ноги едва не подкосились.

- А мама не рядом с ними? - она оглянулась в поисках большой медведицы. Может, в другом вольере.

Мария Николаевна покачала головой.

- Нету них мамки.

Знакомая с детства фраза.

-А можно мне?

- Конечно. Только осторожнее.

Есения выполняла всё, что ей говорили. И как говорили. Потом её отправили высаживать саженцы.

- Запоздали мы немного, но как уж есть.

С лопатой Яся умела обращаться. В детдоме их часто вывозили в садовые участки. Физическая работа под ласковым майским солнышком помогла Есении отвлечься. Она не заметила, как пролетело время. Домой уже вернулась поздно вечером. Долго стояла под душем, отмыкая. В голове - звенящая пустота. То, что иногда жизненно необходимо. Она неспешно намылила волосы, тело. Когда её рука коснулась лобка, разряды мелких молний пронеслись по груди и низу живота. Она вспомнила, как Потап её трогал. Там. Языком. Дрожь прокатилась по телу. Есения уперлась лбом в стекло кабинки.

Тихо... Не нервничать, не суетиться. Всё идет так, как идет.

Волосы она сушить не стала, нанесла на них несмываемый бальзам. Завернулась в свой любимый яркий халат и направилась к столу. Потом вернулась к электрической плите, которую Роман примостил на двух табуретах и достала турку. Кофе захотелось. Ну и что, что на ночь.

Требовательный стук в дверь заставил её вздрогнуть и насторожиться.

Кто к ней пожаловал на ночь глядя?

Дом был заселен хорошо если на процентов пятнадцать-двадцать. На их этаже, например, даже больше никто не ремонтировал квартиры. Запахнув полы халаты плотнее, Есения направилась к двери. Приоткрыла её и мысленно ахнула.

В коридоре стоял Потап. Одного взгляда на него хватило, чтобы понять - он выпил. Вопрос лишь сколько.

Она даже растерялась. То есть он снова приехал? Сам? Пьяным сел за руль? Или всё же его кто-то привез? Хотелось думать, что второе.

И между тем её смывает волной его энергетикой. Такой знакомой, такой любимой. Сердце Есении предательски бухает в груди. Чтобы там она не думала, а оно-то любит... И радуется, когда видит.

Потап сделал шаг вперед и глухо выдавил:

- Я так ревную, Ясь... Пиздец какой-то.

-Ты пьяный, Мазуров?

- Ага. Пустишь?

Он привалился плечом к дверному проему. Выглядел Потап не ахти. Рубашка закатана, сюртук расстегнут. Интересно, когда-нибудь кто-нибудь, кроме родных Потапа, видели в таком расхлебанном состоянии?

- Проходи. Чайник поставлю.

- Зачем? Хотя... Давай ставь, будет повод у тебя задержаться.

Есения проигнорировала иронию. Осторожно отошла, впуская Потапа теперь уже на свою территорию, пусть формально принадлежащую Роману.

Мазуров вошел и сразу же скинул ботинки. Без стеснения нашел резиновые дешнанские тапки Романа, и всунул в них ноги. Размер пришел аккурат.

Далее он выпрямился и огляделся. Есения наблюдала за его реакцией. Ну же, Потап, давай, дай ей шанс выставить тебя вон.

И...нифига.

Оглядел и медленно кивнул, точно одобряя.

Про свой кофе Есения забыла. Не до него стала.

Зато она четко помнила, что под халатом голая. Она планировала одеться перед сном. И теперь эта мысль не давала покоя. Пронзила Есению. А если Потап заметит? Никакого если, он обязательно заметит!

Подтверждая её опасения, Потап встал за её спиной. Есения прикрыла глаза. Секунда, вторая... Всё. Главное, сохранять спокойствие и невозмутимость.

Легко сказать, и почти нереально сделать.

Она не просто чувствовала его присутствие рядом. Каждая клеточка сходила с ума от восторга! А между ребер разливалась боль, которая, зараза, никуда не уходила. Засела там - не выгнать!

- Я вчера приезжал.

Она приказала себе не поворачиваться. Чем она занимается? Говорит чай? Вот и готовь дальше!

- Я видела...

- Хотел подняться, а потом смотрю ты со своим Ромычем.

- Потап...

Есения постаралась вложить в голос предупреждение.

Потап уничтожил разделяющее их расстояние и встал максимально плотно к ней. Не прижался, нет. Но забрал отходные пути.

Его тяжеловатый запах тотчас пробрался под кожу Есении, забил рецепторы, дыхательные пути. Соски напряглись и нагло уперлись в ткань. Это от холода. Жалкая попытка убедить себя в чем-то у Есении провалилась сразу же.

- Что «Потап», Яся? - она не видела, как он развел руки в стороны. - Я знаю, вы друзья. Даже, наверное, больше, чем друзья. Почти брат и сестра. Не по крови, конечно. Видишь этот шрам? - он продемонстрировал ей ладонь, где белела тонка полоска. - Мы тоже с Гором породнились. И умом, сука, я всё понимаю... И вижу, как твой Яшин для тебя старается. Он сделал всё, что должен был сделать я! Дал тебе жильё, защиту. А меня вынесло за борт!

От его слов душу выворачивала. Есения зажевала губы.

Молчать... Ничего не говорить.

- Меня вчера накрыло чертовой ревность. Такой, что не вывез, Ясь... Не смог просто. Вы стояли у окна. Я вас видел и...

- Хватит.

Есения резко развернулась, чудом не задев чайник, и почти уперлась в Потапа. Его глаза подрагивали. Мелко-мелко. На скулах растеклась бледность, губы тоже были бледными.

Ему было больно.

И ей.

- Я говорю, как есть. Не вывожу больше, Ясь.

Он сгорбился, чтобы иметь возможность прижаться лбом к её лбу. Она пошла на маленькую уступку. И тотчас её руки сграбастали теплые ладони.

- Мне надо знать, что ты меня простишь. Через месяц, год... Похер. И мне надо знать, что у тебя всё хорошо. Не шей ты эти долбанные сумки... Учись, работай! Занимайте тем, что тебе по душе. С ремонтом...

Есения тоже не выдержала и кое-как высвободив одну руку, зажала его рот, не позволяя говорить.

Каждое его слово вскрывало ранку на её душе. Одну, вторую, третью. И эти ранки почти сразу же закрывались, заживали. Такое возможно?

- Ничего больше не желаю слышать. Ты зачем пришел? Пить чай? Вот и пей.

В подтверждении её слов, прозвучал звук отщелкивающейся кнопки чайника.

- У меня только травяной.

- Пофиг, Ясь... Я сейчас и яд из твоих рук выпью.

- Дурак, - фыркнула она.

Её отпустило...

Внезапно.

- Угу. Дурак. Ты бы знала какой...

- Стол занят, стульев свободных тоже нет. Есть матрас. На нем можешь устроиться.

- Как скажешь, - он подался вперед и прошелся губами по её шее. Легко-легко, почти невесомо. Потом отошел и на самом деле разместился на матрасе. Но не сел. Лег, закинув руки за головы.

- А ничего, кстати. И, может, ну нахер этот чай, Ясь... А? Я дико хочу спать. Если меня сейчас вырубит, не выгонишь?

Мазур привел «угрозу» в исполнение. Пока она заваривала чай, доставала нехитрые запасы печенья, конфет и пряников, он уснул. Самым что ни на есть натуральным образом. В том же положении, что лег.

Некоторое время Есения стояла, возвышаясь над ним и смотрела на этого беспредельщика. Нормально так разлегся. Как у себя дома. Тогда почему она стоит и улыбается, точно вид спящего Потапа доставляет ей неимоверное удовольствие?

Она хлебнула его чай. Вкусный. Не пропадать же добру. И конфетку тоже схомячила.

Прежде чем погасить свет, Есения надела нижнее белье. Халат снимать не стала. Спать-то предстоит рядышком.

Дыхательные пути забились, когда она опустилась на надувной матрас. Матрас был большим, тут человека четыре, а то и пять при желании может уместиться. С Ромычем они спали, и никто из них не испытывал никакого дискомфорта.

Но это Ромыч. А тут Потап.

Она сначала опустилась на одно колено. Поправила халат. Потом на второе. При этом Яся не переставала улыбаться. Ведет себя, как кошка, честное слово.