Сеятели смерти - Гамильтон Дональд - Страница 10

• Предыдущая
• 10/46
• Следующая

— Где? — спросил я.

— В “Шотландских пэрах” сэра Дж. Пола подробно описывается история рода Гленморов по меньшей мере до некоего норманнского рыцаря Хью Фицуилльяма де Кленмара, которому в 1278 году были дарованы земли в Шотландии. Вы, кажется, удивлены, мистер Хелм. Вы и не знали, что многие шотландские роды восходят к старинным фамилиям норманнского происхождения? Но это так. Синклер, к примеру, ранее был Сент-Клером. Роберт Брюс потомок Робера де Брю. Аналогично Кленмар превратился в Гленмора — Уоллинг криво усмехнулся, разглядывая свои сцепленные ладони. — Разумеется, я мог бы взять с вас деньги и просто переписать соответствующие пассажи из книги и торжественно передать все это вам как плод собственного кропотливого труда. Вместо того я просто указываю вам на источник: “Шотландские пэры” сэра Дж. Пола, том третий. Вы сумеете найти это издание в любой крупной библиотеке. Я бы мог дать вам соответствующий том из нашего собрания, однако мы предпочитаем не давать книги на вынос. А мне скоро надо закрывать контору: рабочий день закончился. — Он расцепил ладони и положил их на стол перед собой, собравшись встать. — Надеюсь, вы удовлетворены, мистер Хелм.

— Ну, в общем, да... То есть я, конечно, благодарен вам за помощь, мистер Уоллинг. И постараюсь разыскать эту книгу. Вы уверены, что я не... То есть сколько я вам должен за все?

Он вскочил на ноги так, точно ему надо было поднять груз куда больший, нежели вес собственного тела.

— Ничего, ровным счетом ничего. Между прочим, и вам, вероятно, будет интересно узнать, что один из ваших отдаленных родственников, Хью Гленмор, был шпионом Стюартов — точнее, того романтического принца Чарли, о котором вы, должно быть, слышали. Этого шпиона схватили и обезглавили. М-да, работа секретного агента во все времена была занятием грязным и опасным, не так ли, мистер Хелм?

— Есть такое мнение, — сухо отозвался я, вставая. Мы молча смотрели друг на друга. Не спуская с него глаз, я протянул руку, взял свои бумаги и сунул их в карман пальто. Выражение его лица, строго говоря, не было что называется враждебным, но и дружелюбным оно мне не показалось. Уоллинг сделал мне скидку. Он просто принял на веру мои слова — касательно Гленморов. Сведения о семье, с которыми я позволил ему ознакомиться, были подлинными. Это ему понравилось. Ему захотелось убедиться, что эти сведения имеют ко мне непосредственное отношение. И тем не менее он прекрасно понимал, что я пришел к нему не просто из интереса к собственной генеалогии. Тут я его одурачить не сумел. И он прекрасно понимал, что, кто бы ни были мои предки, я не простой турист. Он глубоко вздохнул.

— Если вы меня подождете, мистер Хелм, мы можем выйти вместе.

— Конечно!

Я ждал его в приемной, пока он надевал пальто и шляпу. Он проводил меня на лестничную площадку и завозился с дверным замком. Когда мы спускались по лестнице, невысокий, с чуть раскосыми глазами, мужчина в низко надвинутой кепке и наглухо застегнутом макинтоше воровато выскользнул из двери на третьем этаже. На двери висела табличка: “Ориентал экспорте, Лтд.”. Он бросил в нашу сторону косой взгляд и, опередив нас, двинулся вниз.

Все было проделано очень ловко. То есть они сделали мне коробочку. Внезапно зловещий коротышка, идущий впереди меня, развернулся и стал наступать с явным намерением на меня напасть. Пока я рассматривал огромный нож, сверкнувший у него в руке, Уоллинг ударил меня сзади дубинкой.

Во всяком случае, именно так оно и должно было произойти. Как я уже сказал, все было проделано лихо, может быть, с чрезмерной лихостью. Однако я этим бизнесом занимаюсь уже довольно продолжительное время, и когда мне под нос суют начинающего доктора фу Маньчу, у которого все на месте: раскосые глазки, вороватая походка и сверкающее лезвие за пазухой, — я никак не могу отделаться от мысли: кто же нанесет мне настоящий удар, пока я занят изучением надвигающейся азиатской угрозы. Все же как-никак во мне шесть футов четыре дюйма росту, и парню на фут меня короче, к тому же стоящему четырьмя или пятью ступеньками ниже на крутой лестнице, чтобы причинить мне невосполнимый урон, надо быть либо вооруженным нунчаками, либо иметь сильную подмогу. Посему для того, чтобы я попал в безвыходную западню, требовался еще один участник, а поскольку на сцене присутствовали только мы трое, следовательно, этим третьим должен был оказаться джентльмен за моей спиной — сколь бы неподходящим кандидатом на такую роль он ни казался. Когда идущий впереди меня косоглазый обернулся, я сунул руку в карман брюк и выхватил свой ножичек с выбрасывающимся лезвием — я всякий раз достаю его н критический момент, — и сделал им резкую отмашку назад с вывертом вверх. Если бы я ошибся, мне пришлось бы вступить с ними в долгое объяснение по поводу своего агрессивного поведения, но я уже давно привык не ошибаться.

Я не ошибся и на этот раз. Со свистом рассекшая воздух дубинка — кажется, в Англии это называется палица — подтвердила правильность моих действий: дубинка пролетела в дюйме от моего черепа и скользнула по вздернутому плечу. В ту же секунду мой нож попал в цель, но не совсем в десятку: мне не повезло, и лезвие ткнулось в пряжку ремня. Мне как-то говорили, что британские джентльмены носят подтяжки, но надо полагать, мистер Уоллинг не был джентльменом. Что ж, эта мысль закралась мне в голову чуть раньше.

Попав в ремень, я не проткнул ему живот, однако сила моего выпада была столь велика, что его отбросило назад, и он сел на ступени, на мгновение сбившись с дыхания. Дубинка выскользнула у него из рук и, подскакивая на ступеньках, покатилась вниз. По меньшей мере, на мгновение он оказался обезоруженным и бездыханным.

Мне надо было этим обстоятельством воспользоваться, ибо я чуял желтую угрозу за спиной: косоглазый явно пытался отыскать на моей спине мягкое место, куда бы вонзить свой полуметровый кинжал. У меня не было времени даже обернуться. Я просто с силой лягнул его, точно норовистый мул. Теперь мне повезло. Удар пяткой пришелся куда-то в него, и он кубарем покатился по ступенькам, правда, не очень далеко. На лету он уцепился за перила и, поднявшись на ноги, вновь устремился ко мне с кинжалом наперевес. Его клинок в длину превосходил мой втрое, а между тем над моей головой Уоллинг приходил в себя и уже стал рыскать по карманам в поисках нового оружия — какого, я пока не мог определить.

Я быстро исчерпал все свои стратегические и тактические приемы. Лестница была слишком узкой, чтобы на ней можно было осуществить какой-нибудь хитроумный маневр. Это, знаете, только в кино герой может до бесконечности противостоять двум вооруженным и хорошо тренированным врагам, не имея пары длинных ног и приличного пространства для маневра. Длинные ноги у меня были, а вот со свободным пространством вышел напряг. Похоже на то, подумал я мрачно, что милашке Уинни придется искать новую подсадную утку...

Внизу раздался оглушительный гулкий грохот. Я услышал знакомый звук, с каким пуля входит в мягкие ткани, и желтолицый коротышка, вздохнув, рухнул на свой кинжал. Послышался топот ног: по лестнице взбегал человек. И тут я услышал спокойный голос сэра Леса Кроу-Бархема — пожалуй, мы были уже достаточно хорошо знакомы, чтобы я мог позволить себе называть этого аристократа просто Лес. Однажды я спас ему жизнь, теперь он отплатил мне тем же.

Я обернулся на Уоллинга. Что-то сверкнуло в его руке, но он замер, словно в задумчивости, потом отшвырнул блестящий предмет в сторону и пулей помчался наверх по лестнице. Я инстинктивно рванул за ним, но потом понял, что нет смысла корчить из себя героя, когда у тебя только короткий нож, в то время как есть готовый к бою револьвер, поэтому я вернулся и бросился вниз и в сторону, расчищая линию огня для второго выстрела Кроу-Бархема. Тут же лестницу сотряс второй выстрел, и я услышал свист пролетевших мимо пуль. Свист малоприятным образом раздался прямо над моим ухом. Звук пролетающей мимо пули всегда малоприятен, если слышен слишком отчетливо.

• Предыдущая
• 10/46
• Следующая