Изменил? Пожалеешь! (СИ) - Искра Ирма - Страница 2

А я-то думала, хозяйка не такая снобка, как ее работница, и готова помогать даже нищим. Прав папа, я наивная дурочка.

Однако, это не отменяет того, что дама действительно помогла. Пусть в расчете на ответную щедрость.

Я накидываю десять процентов к сумме плюс еще десять за чай. Достаточно щедро. Больше платить — показать себя лохом в глазах торгашки, так уж устроен этот тип людей. Хищники с уважением относятся только к такому же хищнику.

Вызываю такси.

Черная Лада Гранда откликается почти мгновенно. Ждать семь минут, но я встаю и прощаюсь. Продавщица давит из себя улыбку в тридцать два зуба, а в глазах прежняя брезгливость.

Уходя, задерживаюсь в дверях и слышу, как хозяйка выговаривает девице:

— Как можно не увидеть статусные вещи на человеке? Да у нее джинсы и кофточка стоят, как весь мой салон, а ты с ней как с бомжихой говорила! Ладно, бренд не опознала — дождь, вид потерян. Но хотя бы последнюю модель айфона ты могла оценить, нищебродка? Позор. Уволена.

На улице бушует буря, ветер ломает сучья, пытается сорвать все, что не приколочено, ливень как в Ниагарском водопаде. Полное отражение моей души.

Но я накидываю капюшон — не хочется намокнуть еще сильнее.

Не проходит и минуты, как напротив крыльца тормозит черная Лада-Гранда. На ней нет наклеек таксопарка, но в нашем городе большинство таких перевозчиков.

Я открываю заднюю дверь, почему-то не с первого раза: водитель не сразу снимает блокировку. Или заклинило. Сегодня точно не мой день.

— Здравствуйте, — говорю, плюхаюсь на сиденье и пристегиваю ремень.

Я всегда пристегиваюсь даже на заднем сиденье — после гибели мамы в автокатастрофе десять лет назад.

— Добрый день, — водитель разворачивается и с удивлением меня рассматривает.

Я вспоминаю, что на мне сухая куртка, зато волосы мокрые, словно я только что выскочила из душа. Улыбаюсь молодому человеку в такой же косоворотке с шипами, только мужской. И стрижка у него интересная, байкерская: виски выбриты узорными волнами, а все еще густая грива волос забрана в короткий и низкий хвост.

— В таком прикиде надо на байке ездить, а вы на такси, — удивляюсь я.

— На такси… — повторяет парень и широко улыбается. — Погода не для байка. Куда едем?

— А разве в заказе не отмечено? — поднимаю бровь. Но называю адрес, мне не трудно.

Машина трогается.

Мы успеваем отъехать на приличное расстояние, прежде чем на мой мобильник приходит сообщение «Вас ожидает…» с номером авто.

Какого черта?

Я перепутала машины?

Я оглядываю широченные плечи парня, обтянутые черной кожей, и сглатываю комок в горле.

Предположим, я ошиблась. Но почему этот человек повез меня? Тоже перепутал? Или… он не таксист и меня похищают?

Сердце тревожно екнуло.

И как-то разом измена мужа и предательство лучшей подруги стали казаться незначительными. Не я первая, не я последняя, кто не умеет разбираться в людях. Тоже мне трагедия!

Я пару секунд раздумываю, стоит ли написать в приложении, что меня похищают? Вряд ли мне поверят. Скорее, сочтут глупой шуткой и заблокируют, как неадекватного пользователя.

Отменяю заказ. Надо действовать иначе.

— Остановитесь, пожалуйста, — говорю я подозрительному водителю. — У ближайшей аптеки. Мне нужно купить лекарство. Кажется, у меня приступ. Сердечный.

Машина резко тормозит и прижимается к бордюру. Мужчина оглядывается, внимательно всматривается в мое лицо.

— Какие симптомы? — спрашивает.

— Ну… очень больно тут… — я прикладываю ладонь в области сердца. Правда больно. Но совсем по другой причине.

— Попробуйте сменить положение и прилечь, — советует парень. — Если боль отступит, это не сердечный приступ.

— Прилечь здесь, на сиденье? Я тут и умру! — я отстегиваю ремень и пытаюсь выйти из авто.

Дверь, конечно, заблокирована.

— У вас нет приступа, — вдруг заявляет водитель. — А пить таблетки просто так — чревато серьезными осложнениями. Вы уверены, что вам нужно лекарство? Какое, кстати? У меня в аптечке что-то есть из сердечных.

Я вспоминаю, какие препараты назначены отцу. Мин… Мил… Мирлипон?

— Минрикон! — называю я.

— Такого нет. И я уверен, такого вам точно не нужно. Мы почти на месте. Еще пара кварталов, и приедем. Не стоит гулять в такую погоду.

Я кошусь в стекло. За бортом проливной дождь, но рассмотреть окрестности можно. Действительно, офис папы совсем рядом, можно и пешком дойти минут за пять. Мотаю головой, откидывая мокрые волосы.

— Нет, спасибо, тут как раз за углом аптека. Ах да… — я достаю телефон. — У меня нет налички, я могу вам переводом отправить. Диктуйте номер.

— Денег не нужно. Я ведь не таксист, просто так вас подвез. В такой ливень лучше находиться под крышей.

Щелкает разблокировка, выпуская меня на свободу. Я приоткрываю дверцу, но смотрю в глаза водителя в зеркало заднего вида, и сердце на самом деле разгоняется. Ну что я себе надумала всяких ужасов?

Это все стресс. Стресс и подорванная вера в людей. Но не все же люди — мерзавцы?

Захлопываю дверцу, возвращаю на плечо ремень безопасности и соглашаюсь:

— Вы правы, погода не для прогулок. Спасибо, что согласились подвезти.

Парень, кивнув, улыбается. Машина мягко трогается и катит по потокам воды.

— Девушка, директор занят и никого не принимает! Да вы еще и в таком мокром виде!

Из-за стола секретаря выскакивает и бросается мне наперерез какое-то нелепое создание в очках. Возраст непонятный, от двадцати до пятидесяти, скорее ближе к последней цифре. Серые волосы прилизаны и забраны в тощий хвостик, на худом и остром, как у крысы, лице ни грамма краски. Серый костюм-двойка обтягивает плоскую фигуру, и лишь накрашенные узкие губы намекают на женский пол существа.

Что это за страшилище? Секретарши у папы всегда были глянцевые, стильные и приятные, как банковские карточки. А это…

Нормальный у меня вид, только голова мокрая и тушь, наверное, размазалась. Я же, как влюбленная дура, еще и макияж сделала классный, чтобы после недельной разлуки предстать во всей красе перед своим соскучившимся — как я думала — мужчиной.

— Вы кто? — спрашиваю. Мой взгляд падает на бейджик, криво пристегнутый к нагрудному карману серого в мелкую клетку жакета. Читаю: «Мария Романовна Сосютова», и повторяю вслух: — Вижу. Мария Романовна. А должность?

— Я новый секретарь Велимира Степановича. — Крыска поправляет очки в толстой пластиковой оправе. — Какой у вас вопрос? Вы записаны?

— Нет, но… — Я настолько поражена незнакомкой, что теряюсь. — А где Кристина?

Так звали предыдущую девочку-секретаря, с которой мы даже немного дружили. По моей инициативе, конечно. Кто еще доложит мне о том, сколько раз папа заказывал себе кофе в нарушение запрета врачей, не говоря уже о более крепких напитках?

— Кристина уволилась, насколько мне известно, — с некоторым пафосом отвечает новенькая. — Так какой у вас вопрос?

— Личный.

— По личным вопросам директор принимает в первую среду месяца. Ближайшее свободное время — в феврале следующего года. Надеюсь, к этому времени ваша голова высохнет, — не удержалась девица от укола. — Вас записать?

— В феврале?

Ничего себе! «Страшно далеки они от народа», — всплывает в памяти. Откуда это? Что-то из школьной программы или рассказов деда? Неважно.

— Доложите о моем визите, Мария Романовна, — говорю я.

Да что же это такое! Меня сегодня отовсюду гнать вздумали?

Взгляд серых глаз за толстыми стеклами становится ледяным. Она шипит:

— Прошу простить, это невозможно, если вы не записаны.

— Даяна Велимировна Верховская, — представляюсь я и с удовлетворением наблюдаю, как, дрогнув, стремительно сереет крысиное личико.

— Велимировна? Верховская? — Секретарша бросается к столу и нажимает кнопку селектора: — Велимир Степанович, к вам Даяна Велимировна…

— Что же ты ее держишь на пороге? — доносится насмешливый баритон. — Пропусти немедленно!