Писательница для Белова (СИ) - Котлярова Екатерина - Страница 1

Глава 1

Катя

Торопливым шагом иду по коридору университета, с недоумением хмурюсь и поправляю очки на переносице, когда ловлю на себе взгляды и слышу за спиной шепотки и смешки. Повышенное внимание заставляет чувствовать себя слишком некомфортно. А самое ужасное, что я понять не могу, чем оно вызвано.

— Вот ты где, дрянь мелкая. Урою сучку!

Низкий мужской голос, раздавшийся над самым ухом, заставляет испуганно вздрогнуть и шарахнуться в сторону.

Я вжимаю голову в плечи и вскидываю глаза на звезду университета, который стоит непозволительно близко ко мне. Его тёмные глаза прожигают во мне дыру, а широкая грудная клетка часто вздымается и опадает от тяжёлого дыхания. Мне мерещится, что из ноздрей молодого человека сейчас повалит пар.

Он зол. Очень.

И по какой-то неизведанной причине именно я стала объектом его ярости.

— Я тебя повсюду ищу, мышь серая, — рычит низко, смотря исподлобья и испепеляя взглядом. — Что свои шары вылупила на меня? Думала, что тебе сойдёт с рук? — Дамир шагает вперёд и хватает меня за грудки.

Ткань футболки жалобно трещит, швы больно впиваются в подмышки. Но мне сейчас совершенно не до этого. Я в ужасе и шоке взираю на разъярённого старшекурсника, который, кажется, сейчас размажет меня по стенке. Ноги подгибаются в коленях, руки дрожат, дыхание перехватывает, а по спине течёт ледяной пот.

— Что я с-с-сделала? — шепчу онемевшими губами, не имея силы воли, чтобы отвести взгляд от разъярённого лица Дамира.

Его чёрные глаза как два провала на дно бездны. Страшно. До того страшно, что зубы начинают стучать друг о друга. Кажется, что они замораживают меня. Вымораживают все внутренности. Оставляют лишь страх перед Дамиром.

— Что? — встряхивает меня так, что моя голова беспомощно мотается из стороны в сторону, а очки слетают с кончика носа на пол. — Издеваться ещё вздумала, мышь серая? Никто тебя не трахает, поэтому меня в своих фантазиях решила меня использовать?

Молодой человек за грудки поднимает меня вверх, так, что ноги отрываются от пола. Так, чтобы наши лица оказались на одном уровне. Я болтаюсь в его руках, смотрю в лицо Дамира с недоумением и страхом.

— Дамир, я не п-п-п-понимаю, про ч-ч-что ты г-г-говоришь, — я заикаюсь, часто-часто моргаю, пытаюсь прогнать слёзы, которые застилают взор. — Я ничего, совершенно ничего тебе не делала.

— Серьёзно? — встряхивает, будто пытается выбить из меня ответ. — Хватить косить под дурочку, мышь недотраханная! Удали ту херню, которую вы выложила в интернет! Сейчас же! — цедит слова с яростью и презрением. — Я по стенке тебя размажу. Откуда ты всё узнала? КТо тебе растрепал?

И в подтверждение своих слов впечатывает меня в стену, разжимает руки, освобождает футболку из хватки. Я не успеваю порадоваться своей свободе, как Дамир обеими ладони упирается в стену у моих плеч, сжимает в тисках, давая понять, что пытаться убежать даже не стоит.

Поймает.

Будет хуже.

— Я не понимаю, — повторяю шёпотом, вжимаясь в холодную стену. — Я ничего не выкладывала.

Ноги дрожат. И лишь опора позади не позволяет рухнуть на пол от ужаса.

Дамир Белов слишком жесткий и беспощадный человек, не знающий отказа и переступающий границы дозволенного.

Он звезда университета. И хоккея.

Его боятся все, даже преподаватели, потому что его отец, известный бизнесмен, вкладывает деньги в развитие нашего университета.

Однако каждая девушка в университете желает стать его спутницей. Я не раз слышала, как он может после игры поманить любую из болельщиц пальцем, а они с готовностью побегут за ним в душевые.

— Серьёзно? Дуру не играй, крыса. Удали нахер книгу! Сейчас же, — повторяет с шипением, кулаком ударяя в стену у моей головы.

Всего в нескольких ничтожных сантиметрах. Ужас сковывает по рукам и ногам. Что если следующий удар придётся по моему лицу?

— Я клянусь, Дамир. Я н-н-не понимаю, — шепчу, глотая слёзы и отводя взгляд. — Какую книгу?

Я понимаю, что выносить тёмный взгляд больше не могу. Слишком тяжёлый. Уничтожающий. Плавящий кости и мысли. Заставляющий чувствовать себя ничтожной и мелкой. Ничего не стоящей.

— Решила поиграть со мной в игры? Привлечь моё внимание таким способом? Что ж, мышь серая, у тебя это получилось. Молодец. Я даже за тобой побегал, — стальные пальцы обхватывают мой подбородок.

Я вздрагиваю. Пальцы Дамира горячие и шершавые. Мне кажется, что там, где он прикасается ко мне, кожа плавится.

С губ срывается рваный выдох.

Пальцами скребу по стене позади и жмурю глаза, мечтаю об одном — раствориться. Или отмотать время назад и не идти в университет. Ведь я проспала сегодня. Нужно было остаться в кровати и досматривать сон.

— На меня смотри, когда я с тобой разговариваю, мышь, — цедит зло. — Отвечай за свои поступки!

Парень склоняется ко мне, обжигает дыханием лицо. От него пахнет дорогим древесным парфюмом, табаком и чем-то ещё. Едва различимым.

Я не могу распознать, потому что дышать даже боюсь.

Я зажмуриваю глаза и поджимаю губы, боясь снова столкнуться взглядом с чёрными глазами, в которых бушует ураган. Он меня заживо сожжёт. Превратит в горстку пепла.

— Я кому сказал, мышь?

— Дамир, отпусти меня. От-п-п-усти. Я удалю всё, что ты скажешь. Только отпусти. П-п-п-ожалуйста, — жалобно всхлипываю, всё же распахиваю глаза и смотря в переносицу молодого человека с мольбой.

Так проще. Так не настолько страшно.

— Ты удалишь книгу, девчонка. Ещё как удалишь. Но ты ответишь за ту порнографию, которую написала про меня. Дорого заплатишь, — мой взгляд опускается на губы молодого человека, которые растягиваются в страшной улыбке, не обещающей мне ничего хорошего.

— Я ничего… Ничего не писала про тебя, — шепчу слабым голосом.

Молодой человек резко отталкивается руками от стены, достаёт из заднего кармана джинсов телефон, проводит пальцами по экрану и поворачивает его ко мне. Я вижу обложку. Вижу название. «(Не) единственная для развратного». Мой псевдоним. А в аннотации замечаю имя парня, нависающего надо мной мрачной скалой.

— Это какая-то ошибка, — я подаюсь вперёд и смотрю на экран с неверием. — Это точно ошибка. Какой-то глюк. Я такого никогда не писала!

— Читателям своим будешь рассказывать эти сказки, мышь, — рука парня вдруг оказывается на моём горле.

Сжимается на краткое мгновение, перекрывая доступ к кислороду. Я распахиваю глаза, с ужасом смотрю в жёсткое лицо, на котором ходят желваки и горят яростным огнём глаза.

— Я клянусь, — шепчу онемевшими губами.

— А я не верю, сучка, — Дамир склоняется низко, снова дыханием опаляет лицо.

Вглядывается сощуренными глазами в перепуганные и распахнутые мои. Шумно выдыхает, большим пальцем проводит по моей шее, криво ухмыляется и говорит чеканя каждое слово:

— Ты будешь отрабатывать каждую написанную букву. Будешь вытворять всё то, что описывала в этой похабной книженции. На коленях. И не только. И начнёшь ты уже сегодня, мышь. А я всё запишу и так же выложу в интеренет. На всеобщее обозрение.

— Я удалю. Всё удалю. Это ошибка, — говорю шёпотом. — Я молю тебя, отпусти.

— А мне плевать, мышь, ошибка или нет, — его нос практически прижимается к щеке, дыхание обжигает нежную кожу шеи и подбородка. — Твоя страница. Твоё имя. И ты ответишь. Сегодня.

Дамир ещё раз ощутимо сжимает мою шею, окидывает тяжёлым взглядом и уходит, оставив меня стоять у стены. Трясущуюся от страха и ужаса.

Я попала. И никто не сможет мне помочь. От Дамира Белова нет спасения.

Глава 2

Катя

Я с трудом отлипаю от стены, поднимаю разбившиеся очки с пола и на дрожащих от пережитого ужаса ногах иду в аудиторию. Как только я вхожу, устанавливается оглушающая тишина. Я вжимаю голову в плечи и, вперив глаза в пол, иду в конец аудитории. Я чувствую, как со всех сторон меня сверлят любопытные взгляды. Снова раздаются шепотки и смешки.