Законник Российской Империи. Том 3 (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей - Страница 2

Он явно не ожидал, что я смогу так долго выдерживать его натиск. Но я знал, что время работает на меня. Нелидов был слишком уверен в себе, слишком полагался на свою скорость и технику. Но я был готов к этому. Я ждал, когда он сделает ошибку — достаточно лишь одной.

И он её сделал.

Когда его быстрая победа не удалась, Нелидов перешёл к грязным приёмам. Сначала он якобы случайно поскользнулся, создавая неудобную для меня позицию. Его клинок был направлен под углом, который мог бы заставить меня потерять равновесие, но я легко уклонился, не дав ему и тени шанса. Затем он попытался использовать блик фонарей, отраженный от начищенного лезвия, направив его прямо в мои глаза. Это был старый как мир трюк, слишком очевидный, чтобы сработать. Я слегка отклонился в сторону, и его попытка ослепить меня провалилась.

Но Нелидов не сдавался. Он совершил выпад с разворота, используя свою скорость, и, попутно, попытался зацепить меня ногой, надеясь выбить меня из равновесия. Это был рискованный приём, но я был готов к нему. Как ученик одного из лучших фехтовальщиков, которых мне только довелось видеть, я знал, что делать.

Я ушёл от его подсечки, сделав шаг в сторону, и тут же провёл обманный выпад, заставив аристократа потерять равновесие. Нелидов на мгновение замер, не ожидая такой реакции, и этого мгновения мне хватило — ведь мгновения в бою подобны вечности, если правильно ими воспользоваться. Я нанес скользящий удар по его запястью, использовав всю свою скорость и точность. Меч моего противника выскользнул из руки и с глухим стуком упал на мраморный пол балкона, вместе с несколькими каплями крови.

Толпа вокруг нас, которая до этого следила за боем в полной тишине, затаив дыхание, вдруг взорвалась восхищёнными возгласами. Я слышал, как кто-то из военных воскликнул:

— Какая техника!

— Вы видели этот финт? Просто невероятно! — тут же вторил ему другой аристократ.

Дамы, которые ещё минуту назад делали вид, что не смотрят на поединок, теперь уже не скрывали своего интереса. Они обсуждали каждый мой приём, восхищаясь тем, как ловко я справился с Нелидовым.

Я стоял, спокойно глядя на своего поверженного противника, который всё ещё пытался прийти в себя. Его лицо было бледным, а в глазах читалось отчаяние. Он явно не ожидал, что я смогу победить его так быстро и так уверенно. Слишком чисто, чтобы потом доказывать, что это была случайность — этого я и добивался.

Но прежде чем он успел что-то сказать, вперёд выступил Пётр Алексеевич. Его лицо сияло безупречной улыбкой, но в глазах я заметил тень недовольства.

— Невероятная дуэль, — произнёс он, его голос был полон той самой неприкрытой язвительности. — Техническое мастерство Максима Николаевича, безусловно, впечатляет. Но что удивляет ещё больше — это его способность оказываться в нужное время в нужном месте.

Его слова прозвучали как похвала, но скрытый подтекст был очевиден. Наследный принц недоволен тем, что я вмешался в его игру. Он явно рассчитывал на другую развязку, но я разрушил его планы. Впрочем, и подстраиваться под его желания я не хотел.

Нелидов бросил отчаянный взгляд на наследного принца, явно надеясь на его поддержку. Но Пётр Алексеевич лишь слегка кивнул, и этот кивок не заметил никто, кроме меня. Это было знаком того, что Нелидов больше не нужен. Его друзья тут же подхватили молодого графа под руки и начали уводить, бормоча что-то о том, что нужно обработать рану.

Пётр Алексеевич тем временем, всё с той же безупречной улыбкой повернулся к гостям.

— Благодарю всех за просмотр, — произнёс он, словно только что завершилось обычное развлечение, а не поединок, в котором решалась судьба одного из его союзников. — Однако советую не расслабляться. Вечер только начинается, и, кто знает, может, мы увидим еще парочку интересных дуэлей.

Я заметил, как его взгляд встретился с взглядом третьего принца. Это был очень прозрачный намек для тех, кто хорошо читал ситуацию.

Толпа начала расходиться, возвращаясь в зал. В воздухе еще витало лёгкое напряжение.

Андрей Алексеевич, который уже беседовал с каким-то мужчиной, бросил на меня быстрый взгляд. В его глазах читалось одобрение.

Чуть дальше, на другом широком балконе я заметил Михаила Алексеевича. Он стоял, оперевшись на перила. Второй принц тоже кивнул мне, едва заметно, но этого было достаточно. Видимо, Михаил Алексеевич тоже наблюдал за этим представлением.

Я, как ни в чём не бывало, отряхнул рукава и, повернувшись к Нелидову, который уже почти скрылся в толпе, громко произнёс:

— Когда сможешь передать мне обещанные пиджак и жилетку? Всё-таки уговор есть уговор.

По толпе снова пронеслись легкие смешки. Этот мой комментарий окончательно разрядил обстановку. Люди снова начали веселиться, возвращаясь к своим светским беседам, словно ничего и не произошло. Но я знал, что те, кто были посвящены в истинные интриги Империи, понимали, что только что они наблюдали не просто дуэль. Это был очередной ход в игре, где каждый шаг мог иметь далеко идущие последствия.

Я не стал дожидаться ответа Нелидова. Этот пиджак мне был не нужен, как и его извинения. Но реплика сработала, как я и рассчитывал. Толпа расслабилась, а напряжение, которое витало в воздухе с момента начала дуэли, наконец исчезло.

Я уже собирался вернуться в зал, как вдруг ко мне подошёл молодой мужчина в круглых очках. Мы были незнакомы, но в его глазах читалось уважение. Он протянул мне аккуратно сложенный верх костюма.

— Примите это, — сказал он с лёгкой улыбкой. — Я думаю, что этот костюм вам подойдёт намного больше, чем тот, который вы только что выиграли.

Я узнал его. Это был один из учёных, которых представлял мне Андрей Алексеевич. Видимо, третий принц решил таким образом выразить свою благодарность, так как не мог это сделать напрямую.

Я кивнул, и с улыбкой принял костюм. Вроде и мелочь, но сколько же в этом двойных смыслов.

Лес, раскинувшийся за несколько километров от Зимнего дворца, был окутан вязкой тишиной. Снег падал мягкими хлопьями, превращая давно забытую в этих местах дорогу в белое полотно, по которому давно не ступала ни одна нога. Лунный свет пробивался сквозь голые ветви деревьев, отбрасывая длинные тени. Дорога, ведущая к городу, казалась бесконечной, её края терялись в этом черно-белом хаосе. Пронзительный холод сковывал всё вокруг, но в этой тишине был свой ритм — размеренный, спокойный, почти не нарушаемый.

Почти.

Колёса кареты, запряжённой двумя лошадьми, с трудом продвигались вперёд по снегу. Её чёрный корпус блестел, словно отполированный, а герб на дверце едва различался под тонким слоем инея. Возница, закутанный в меховую накидку, крепко держал в руках поводья, его лицо было скрыто под капюшоном, лишь густой пар вырывался из-под него с каждым тяжёлым выдохом. Казалось, ночь сама по себе поглотила весь мир, и только звук колёс, скрипящих по снегу, напоминал, что здесь есть жизнь, только за него можно было держаться, чтобы верить, что эта дорога приведет к нужному месту.

Однако напоминать долго не пришлось.

Внезапно воздух вокруг кареты будто замер. Лошади резко остановились, вскинули головы, нервно фыркнули и начали пятиться, перебирая копытами, словно перед ними возникла невидимая преграда. Возница дёрнул поводья, пытаясь успокоить животных, но те не подчинялись, просто отказывались это делать, будто видели перед собой что-то, что было недоступно восприятию обычных людей.

В следующее мгновение снег перед каретой разлетелся в стороны, словно кто-то невидимый ступил в него с силой. И этот кто-то появился спустя мгновение. Фигура в чёрной накидке, скрытая тенью, словно выросла из воздуха. Лицо незнакомца было закрыто маской, похожей на ту, что носит актёр в трагедийных пьесах. Она плотно прилегала к коже, оставляя открытым только нижнюю часть лица.

Возница замер, стиснув поводья до побелевших пальцев. Но прежде чем он успел что-либо сказать, дверь кареты открылась с лёгким скрипом.