Разочарованная, или Проклятье Чёрного герцога (СИ) - Маслова Ника - Страница 3

Без задёрнутых штор и горящих свечей комнатушка Анжелики выглядела ещё более убитой. Испорченный шар стоял в стенке за стеклом. Дверцы перекошены, вид такой, будто эту несчастную стенку со свалки сюда притащили.

— Вы эту квартиру снимаете для встреч с клиентами?

— Что? — вскинула на меня перепуганный взгляд Анжелика. — А, нет, я тут живу.

— Сочувствую. Не пробовали поискать другую работу?

— Не могу я другую работу искать. Дар даётся, чтобы отдавать его людям. Впрочем, вы ведь не о моих проблемах пришли говорить.

Гадалка поджала губы.

— Послушайте, Галина Аркадьевна, я готова вернуть вам часть денег или вообще всё. Вы тогда заплатили намного больше, чем мы договаривались.

— Деньги меня не волнуют, оставьте себе. — Вытащив сложенную вчетверо бумагу из сумки, я сунула листок с договором Анжелике под нос. — Расскажите мне всё, что знаете вот про это. Только, умоляю вас, будьте со мной честны.

— Я никогда не вру, — оскорбилась она, и я с трудом удержалась от того, чтобы закатить глаза.

— Вас я не буду ни в чём обвинять, но из-за этой поганой бумажки меня на работе теперь сумасшедшей считают. Я хочу знать, кто организовал травлю и как удалось подкладывать мне эту гадость на стол.

Над загадкой договора мы с Анжеликой бились добрых три часа. Она, как стена, стояла на том, что не имеет никакого отношения к Стройбизнесгрупп и документам на моём рабочем столе. С той же непоколебимостью она утверждала, что напечатанное на бумаге — чистая правда.

Разбитый шар остался стоять в старой стенке. Руками девушка в этот раз водила над чистой водой. Из-за горящей над нашими головами электрической лампочки и хрустального шара в виде эмалированной миски с аляповатыми цветочками на боках таинство гадания смотрелось до крайности несерьёзно.

А верилось — вот что странно. Чем больше я слушала Анжелику, тем сильнее хотела ей верить.

— Чтобы попасть к дочери, всё, что вам нужно — подписать договор. И вы это сделаете, я это вижу. И будущее ваше вижу не здесь. Вы там, в замке каком-то, носите красивые платья, выглядите королевой. Я не вру и не подшучиваю над вами. Как вижу, так говорю. Иногда мне бы и хотелось приврать, но дар делать этого не позволяет.

— Но это ведь невозможно.

Анжелика пожала плечами.

— Я давно отказалась от этого слова. Жизнь мне всё время доказывает, что ничего невозможного нет. Думаете, вы такая одна? Есть другие миры, из них приходят и в них уходят. Не так часто, но это бывает. Поверьте мне, я врать не могу.

*

oOtbYjv9 - промо-код на мою книгу "Укротительница злодеев, или Удачно попала"

Когда умирает надежда, чтобы сохранить себя и свои мечты, ухватишься за что угодно и за кем угодно пойдёшь. Всё это так странно, конечно. Но если есть хоть маленький шанс — не то что договор подпишу, я дьяволу лично душу вручу за то, чтобы увидеть дочку живой.

А если всё это обман — ну что ж, пусть смеются. Насмешки и даже звание сумасшедшей меня вдруг перестали пугать.

До зуда в пальцах захотелось это сделать. От того, чтобы черкнуть подпись на договоре ещё в доме гадалки, остановило лишь воспоминание о Люське. Время позднее, кошка скучает и ждёт хозяйку домой.

Нет, я не могла рисковать исчезнуть из этого мира, не позаботившись о невинном любящем меня и мою доченьку существе.

Домой пошла пешком по месиву из грязи и снега. Могла взять такси, но почему-то захотелось пройтись. И вот я шла и разглядывала украшенные к празднику кафешки и магазины, проносящиеся мимо машины и прохожих в большинстве своём с хмурыми лицами.

Я как будто прощалась со всем, на что падал мой взгляд. И не могла честно сказать, что буду скучать по всему, что тут вижу. Особенно когда пришлось отпрыгивать с пути страшно спешащего велосипедиста-курьера. Или когда пальто окатило грязью из-под колёс лихача.

Сдалась минут через пятнадцать-двадцать пути и заказала такси.

Поняла, что не могу больше ждать. Хотелось поскорей открыть дверь в другой мир. О том, что ничего не получится, строго-настрого запретила себе думать.

Вернувшись домой, прошлась по квартире, трогая то и это. Переоделась, посадила Люську в переноску и достала договор. Перечитала его, хотя помнила каждое слово.

Взяла ручку, вдохнула поглубже... Чуть сердце не разорвалось, когда зазвонил телефон.

— Ну и денёк, — пожаловалась Ната. — Представь, я всё ещё на работе и передо мной куча папок, которые кровь из носу надо доделать сегодня.

— Сочувствую.

— А как ты?

— Погуляла, поглазела на мигающие гирлянды и прочее. Отдыхаю, раз директор с барского плеча пожаловал отпуск.

Ната тяжело вздохнула.

— Может, сбежать?

— Не нужно, подруга. Доделывай всё спокойно. Мы можем и завтра встретиться. И на выходных. У меня всё хорошо.

— Тебе лучше?

— Намного. Спасибо тебе, Ната, за всё. За твою доброту и что всегда находила для меня доброе слово. Ты для меня как сестра.

— Это ужасно звучит. Ты со мной будто прощаешься.

— Не выдумывай. Просто мы так редко говорим близким людям, что их ценим и любим.

Завершив разговор, я потратила ещё пять минут на то, чтобы написать подруге записку. Повторила, что очень ей благодарна, и у меня всё хорошо. И чтобы она раздала желающим вещи из дома, потому что в другом мире они мне не понадобятся.

У неё есть ключи. Если всё получится, завтра или на днях Ната, не дозвонившись, сюда придёт. Ну и, в общем-то, всё. Она, конечно, расстроится, но я дочку увижу.

Прижала к себе Люськину переноску, решительно поставила подпись на договоре. Сердце горько сжалось — ничего не случилось. Я успела назвать себя старой дурой, когда лист вдруг начал светиться. Сначала по бумаге заскользили белые искры, а затем вокруг нас с Люськой закрутился целый сверкающий вихрь...

Упав с большой высоты в центр сияющего круга, я не разбилась. Повредила каблук, и ногу едва не подвернула, но всё это, конечно же, ерунда.

— Вот дьявольщина, — прошипела я, поднимаясь на ноги.

Бок после удара о камни немного болел, и мне это даже нравилось. Добавляло тому, что я видела, ощущение реальности.

Люська смотрела на меня из переноски большими круглыми глазами. Настоящая британка, а у них всегда такой вид, будто всё вокруг их удивляет.

— С тобой всё хорошо?

Она предсказуемо промолчала, но мне стало спокойней.

Кошка жива, я жива и, самое главное, мы больше не дома. Где именно — сложно сказать. Пол из каменных плит, на нём изображён непонятный рисунок. По кругу расставлены свечи, но их так немного, что стены и потолок теряются в темноте.

— Эй? Здесь кто-нибудь есть?

Никто не ответил.

— Мяу? — раздалось из переноски. И чуть более требовательное: — Мя-яу!

Пришлось взять Люську на руки.

— Ух ты, моя рыжуля, — шепнула я. — Испугалась немного?

Ещё бы. У меня до сих пор внутри всё тряслось. И вроде бы готовилась, а всё равно страшновато.

Пальцы принялись привычно перебирать нежную шёрстку, и кошка довольно затихла. В окружающем мире кое-что осталось без изменений: умиротворяющее урчание и прижатый к груди тёплый пушистый комок.

— Заметила, как здесь темно? Похоже, у них ночь, и нас сегодня не ждали. Но ничего, я из этих огарков сейчас подсвечник сооружу, и мы посмотрим, где оказались. Угу?

Пока объясняла Люське наши дальнейшие планы, сердце перестало так сильно выпрыгивать из груди.

— Ну что, пойдём? Посмотрим, что у них тут?

Неподалёку раздались торопливые шаги. Не в этой комнате, а рядом с ней как будто кто-то бежал. Шум резко стих, и я задержала дыхание. Что-то негромко скрипнуло, и темноту разогнал прямоугольник неяркого света от открытой двери.

— Леди Лина, счастлив поприветствовать вас. Констанс Бонье к вашим услугам.

Вошедший в комнату молодой человек очаровательной наружности, ну точно из аниме — белые длинные волосы, голубые глаза, лицо настоящего аристократа, одет в белое расшитое драгоценностями роскошное нечто и белые же сапоги — склонился передо мной в низком поклоне.