Гибель Гражданина - Гамильтон Дональд - Страница 19

• Предыдущая
• 19/31
• Следующая

- Любопытствовать будешь завтра. Не сегодня. Город хорош- и время следует провести соответственно.

- Конечно, - сказал я.- Но было бы лучше, объявись здесь Мак и ответь на несколько простых вопросов.

Местечко оказалось маленьким, изысканным и очень-очень французским. Для привезенного мною виски подали стаканы. Я принес бутылку, завернутую в бумагу - Техас! Если собираешься обосноваться в этом штате, стоит разориться и купить себе фляжку. За прошедшие годы Тина стала настоящей гурманкой. Она поочередно совещалась с официантом, метрдотелем и распорядителем по винной части: каждый влюбился в нее, ибо Тина в совершенстве болтала по-французски, и, разумеется, потому, что смотреть на женщину в таком платье - чистое удовольствие. Нам подали жареного каплуна с грибами. Каплун, насколько я разумею, относится к петуху точно так же, как вол относится к быку. Теоретически полученный результат едва ли оправдывает потраченные усилия, но практически он оказался выше всяких похвал. Вино, как выяснилось, было урожаем совершенно особого года - забыл какого. В общем и целом обед оказался великолепным и под корень подрубил мое представление о техасцах как о дикарях, живущих исключительно полупроваренной говядиной. Конечно, и готовили, и подавали французы, но сидевшие вокруг туземцы уписывали поданное с большим воодушевлением.

Мы приехали в такси, это было проще - и элегантнее, - чем выводить "шевроле" со стоянки. По дороге назад мы некоторое время не разговаривали. Затем я неловко поежился.

- Что случилось, liebchen?

- Чертовски громоздкая бутылка, - сказал я и вынул бутылку из кармана. Отложил в сторону. Повернулся, притянул Тину к себе и крепко поцеловал.

Вскоре - но ни в коем случае не сразу же - Тина издала тихий негодующий звук и отстранилась.

- Пожалуйста, дорогой, - прошептала она, задохнувшись. - Не забывай, мне придется еще пройти по холлу в гостинице! В почтенной гостинице, среди почтенной публики!

- К чертям почтенную публику! Скажи парню, чтоб немного поколесил в парке. Должен же в этом городе иметься парк!

Пожалуй, я просто валял дурака, но не думаю, что пошел бы на попятный, согласись Тина с моим предложением. Хотя, разумеется, узкое заднее сиденье такси испортило бы мой стиль. Тина минутку поколебалась, взвешивая предложение с подлинным интересом, потом засмеялась, ухватила мое лицо ладонями, поцеловала меня - и оттолкнула.

- Мы не дети, - сказала она. - Мы владеем собой и полны достоинства. Можем подождать несколько минут. А здесь и места не так уж много.

Я осклабился; она снова рассмеялась, приподнялась и одернула платье. Поправила меха и притянула меня поближе.

- Уже скоро, - сказала она. - Эрик...

- Да.

- Я ждала тебя. После войны. Почему ты не пришел?

Я ответил не сразу. Помолчал и сказал:

- Можно было бы соврать, что не сумел - валялся в госпитале. Но это будет враньем.

- Да, ты встретил девушку - славную, кроткую, невинную, которая никогда не видела мертвеца - разве что на стерильной больничной постели.

- Верно, - согласился я. - И сказал Маку, что ухожу, и женился, и намеренно позабыл все - тебя в том числе.

- Так и следовало. Я сама пожелала бы этого, дорогой. И вот прихожу - вижу - разрушаю...

- Пожалуй. Но я чуточку пригодился. Она помолчала. Потом вынула платок, повернула мое лицо к себе и стерла следы помады. Достала гребенку, немного поработала над собственной внешностью. Задержала зеркальце перед глазами, осматривая дорогу.

- Любопытно... Если бы ты пришел... А, что толку рассуждать!

- Никакого, - сказал я.

- Ты, конечно, видишь - за нами снова хвост.

- Да, в зеркале водителя видно. - Я посмотрел на фары, отраженные стеклянным прямоугольником спереди. - Немного поотстали, чтоб не настораживать нас прежде времени. А теперь, должно быть, пойдут на сближение.

Преследовавшая нас машина промчалась мимо, когда мы сворачивали ко входу в гостиницу. Тот же самый джип или его брат-близнец.

- Играют со знанием дела: то показываются, то исчезают, - сказал я, выходя из такси и подавая Тине руку. - Кто-то хитер неописуемо.

- Похоже, cheri, - ответила Тина, одергивая платье. - Жаль, что мне так идут узкие юбки. Очень неудобно бегать и драться... Эрик?

- А?

- Если приключится... Если мы сейчас расстанемся... Я сурово посмотрел на нее, не вполне понимая, о чем речь.

- Не неси сентиментальной чуши.

- Нет. Позволь, я договорю. Может быть, однажды ты возненавидишь меня. Помни, милый, у Тины выбора не было. Никому из нас не дается выбора. Никогда.

Ее фиолетовые глаза стали темными, серьезными и очень славными; но время для философствования было наихудшее.

- Да, - сказал я мгновение спустя. - Конечно. - Вспомнил о водителе такси, повернулся и уплатил. Шофер проворно укатил прочь, а я посмотрел на Тину.

- Нельзя стоять на тротуаре до утра... Ах ты!

- Что стряслось?

- Позабыл окаянную бутылку! - Машина юркнула за угол. Я вздохнул: - У этого таксиста будет весьма приятная ночь.

Мы направились в отель.

- Минутку, солнышко, один вопрос.

- Да?

- Если приключится... Кто из нас двоих выходит на связь?

Тина заколебалась.

- Ты, Эрик.

- Хорошо. Сама сказала. Запомни и не вздумай действовать независимо. - Я расхохотался. - Знаешь, забавно для разнообразия стоять на стороне закона! Первый раз участвую в операции, где можно позвать на помощь местных полицейских.

Тина улыбнулась и покачала головой.

- Неудачная мысль. Мак не одобрит. Он не любит распинаться перед непонятливыми законниками больше, чем безусловно необходимо.

- Ежели дела пойдут худо, будет распинаться, любит он это или нет. Я не намерен покорно становиться под кулак и пулю, чтобы сохранить Маку душевное равновесие... Внимание, - выдохнул я. - Смирно! Шагом марш! Команде петь и веселиться!

Мы вошли в холл гостиницы, обычный холл, усеянный колоннами и коврами, уставленный стульями и диванами, которые, невзирая на похожий цвет обивки, едва ли были формально представлены друг другу. Стеклянная стена выходила в патио, поросший густой, хорошо освещенной тропической флорой. Там и сям располагались любители прилюдного отдыха - их можно обнаружить в любое время и в любом отеле. Не могу представить, почему книга или журнал читается лучше в продуваемом сквозняками зале, а не в комфортабельном номере. Возможно, эти люди кого-то ждут, но почему означенный кто-то вовеки не показывается?

Все удобно разместившиеся субъекты уже справили свой пятидесятилетний юбилей. Все - кроме одного. Одной. Я засмеялся и обнял спутницу за талию, шествуя по громадному холлу. Тина ответила пьяным хохотом, прижалась ко мне, словно ища опоры.

- Где? - прошептала она тихонько. Я снова засмеялся, будто услышал неприличную шутку.

- Второй диван слева, глядит прямо на патио. Молодая женщина, примерно шесть футов рост, светлая шатенка, твидовый костюм.

- А откуда ты, liebchen, знаешь, какого она роста, если виден только затылок?

- Уже встречались: я, она и гарвардский хлыщ в шапочке для гольфа. Помнишь английский "моррис" - еще плакат висел на заднем стекле? Помнишь ресторан, откуда звонила Маку? Они выходили, я входил. Ты была в телефонной будке и не заметила.

Тина пьяно хихикнула и сказала совершенно трезвым голосом:

- Не заметила, но поверю на слово.

- Пожалуй, она приставлена просто наблюдать, - сказал я, - но, пари держу, это аванпост. Двадцать против пяти, что, как только свернем за угол, девочка ринется к телефону и доложит, что мы идем к себе.

- Думаешь, в номере поджидают?

- Похоже на то.

Тина колебалась.

- Похоже?

Я поцеловал ее в ухо.

- Надо было заняться любовью в такси. Я уже говорил. А теперь скучать не придется.

Она тихо засмеялась:

- Не о том думаешь.

- Ты, по сути, лезешь прямо в брючный карман - как же думать о необходимом? - Я вздохнул и прекратил дурачиться. - Давай удивим ребяток. Это игра в кошки-мышки, а быть мышкой, честно говоря, надоело.

• Предыдущая
• 19/31
• Следующая