Зима. Помощница. Проблемы - Алфеева Лина - Страница 2

– Итак, что вас беспокоит? – тоном доктора вопросил незнакомец.

– Моя голова, – предельно честно ответила я, надеясь, что мне от нее не пропишут гильотину.

– Это нормально. Ваша голова еще и кружиться будет. Возможны, также зрительные галлюцинации.

– Так и знала, что меня покрасили паленой краской!

– Кхм… – На меня посмотрели, как на жертву отравления, которой желательно подлечиться. – Идемте. Я не могу бросить вас в таком состоянии.

– Да нормальное у меня состояние. Бывало и хуже. Например, на преддипломной практике дети подкинули мне дохлую мышь, а на предыдущей работе пришлось организовывать эвакуацию во время пожара.

– И как вам удалось справиться с мышью? – тут же живо заинтересовался мужчина.

– Никак. Она была так чудесно примотана скотчем к доске, что я была просто обязана вызвать каждого любителя дохлятины решить несколько задач по геометрии.

К концу урока на доске вышла чудесная схема из кругов, квадратов и треугольников.

Зря я об этом незнакомцу сказала, потому что на меня теперь смотрели с каким-то странным одобрением, словно я не просто воспитательный прием применила, а как минимум провела сеанс воскрешения нежити. В принципе, у деток порой такой почерк, что даже безобидный чертеж можно выдать за схему чернокнижника.

– И все-таки я так и не поняла, что мне делать с волосами. У вас случайно нет знакомого стилиста?

– Это причесочника, что ли? – задумчиво уточнил мужчина.

– Нет, прическа мне еще не скоро понадобится. Видимо, придется начать с парика.

– Зачем? У вас чудесные волосы, которые прекрасно передают вашу склонность к иллюзорному волшебству.

– Угу. Я теперь волшебная на всю голову. Этакая леди-радуга.

– Вообще-то, нет. Цвет ваших волос снова становится прежним. Цветная составляющая будет проявляться только…

Мужчина что-то говорил об активации магии и ее развитии, но я его уже не слушала. Мое внимание было отдано волосам, которые, судя по отражению в витрине, снова светлели и теряли свою радужную яркость. Я задумчиво намотала на палец локон, который за пару минут из малиново-голубого стал снова русым.

Занятненько. И непонятненько. Это что новый вид краски? Самоуничтожающаяся, вроде исчезающих на свету чернил? Хорошо, что она рассосалась не вместе с волосами. Но раз проблема ликвидировалась, мне пора было возвращаться в школу и разбираться, кто же меня в ней так не любит, что испортил первую же прогулку по городу.

Стоило мне взяться за подлокотники кресла, как мужчина протянул мне руку.

– Благодарю.

Я ухватилась за крепкие, горячие пальцы. Помощь была очень кстати.

Голова кружилась. Так сколько времени я провела в отключке? Начну подсчитывать – последние волосы вылезут.

Выглядывать в крошечное окошко я не стала, вместо этого подошла к входной двери, толкнула ее и…

Дальше меня атаковали обещанные галлюцинации.

Карета. Улица. Почему-то не фонарь, а факел. И аптека, стоявшая напротив антикварной лавки, тоже куда-то подевалась. Зато вместо нее появились домики с остроконечными крышами и аккуратными башенками.

– А зачем вам в аптеку? – осторожно уточнил незнакомец, когда я подосадовала на пропажу.

Мужчина стоял рядом и с интересом меня рассматривал. Видимо, я была интереснее улицы.

– За таблеткой от галлюцинаций.

– Вы так и не поняли? Да? – несколько обречённо уточнил мужчина.

– Что сегодня не мой день? Ещё как поняла.

Губы незнакомца тронула полуулыбка. Вроде как и повода для веселья у него не было, а все равно не смог удержаться, потому что я была ну очень забавным собеседником.

Или медленно соображающим.

Подъехавшая к ювелирной лавке карета сошла бы за симпатичную реконструкцию, если бы ее не тащили полупрозрачные, точно созданные из воздуха кони. Когда ближайшая лошадка посмотрела на меня и заржала, я внезапно увидела на ее месте лошадиный скелет.

– Спокойнее, мисс. Я обязательно разберусь с тем, что вы увидели. Точнее, пойму, почему вы вообще видите сквозь иллюзию высшего порядка.

– Хотите сказать, что дохлая лошадка на самом деле в порядке? – осторожно уточнила я.

Мужчина явно хотел мне что-то объяснить, как вдруг нахмурился и приложил пальцы к виску, как если бы его атаковала внезапная мигрень. Дверца кареты распахнулась тоже предельно неожиданно, следом я услышала:

– Аманда, Дойл, меня вызывают в департамент. Поручаю вам отвезти вашу будущую гувернантку домой в целости и сохранности.

– Ну знаете! Я не соглас…

Выразить свое несогласие вслух, как и избежать бесцеремонного заталкивания в карету, у меня не вышло. Неведомая сила меня подхватила, как воздушный шарик, и зашвырнула на мягкое сиденье. Следом раздался щелчок захлопнувшейся двери, и карета тронулась.

Оставалось надеяться, что только она, и моя крыша не поехала следом.

Ах ты ж, черт! Опять галюны?!

Вникать и разбираться я не стала и незамысловато двинула подушкой вороненка с крыльями летучей мыши.

– И-и-и!… – запищал птах, которого впечатало в окно кареты.

– А чего ты светишься?! – выдала ответную претензию я.

Свечение, исходящее от вороненка, было зловеще-зеленушным. Ни малейшей ассоциации с весной, скорее это был мох, выросший на могильной плите.

С сиденья напротив донеслось сдавленное хихиканье. Смеялся мальчик. Девочка, судя по выражению лица, не умела даже улыбаться.

– Зря ты это сделала. Биггидейл тебе отомстит.

– И! – воинственного подтвердил птах, свежеприлепившийся вверх ногами на потолке кареты.

Ну вылитая летучая мышь.

– Бигги демон, – с нежностью поведал Дойл.

– И питается сырым мясом, – с милейшей улыбкой добавила Аманда.

– А я ем на завтрак плохих детей, – хмуро бросила я.

– Без плохих детей вы магию быстро не освоите, – с наигранным сочувствием объявила Аманда.

Биггидейл утвердительно что-то пискнул с потолка.

Отвечать неправильной птичке я посчитала ниже своего достоинства. Вместо этого сосредоточила внимание на детях. Они в свою очередь рассматривали меня. Так и ехали некоторое время.

– Будем знакомиться? – подсказала я, видя, что дети не расположены со мной общаться.

Я уже знала их имена. Девочку звали Амандой, а мальчика Дойлом.

– Знакомиться с нами или с новым миром? – едко поинтересовалась маленькая язва.

– Можем начать с мастера игрушек, если вы поможете мне его найти.

Желание ерничать у девочки тут же пропало. Лицо сделалось замкнутым, как у куклы. Хмыкнув, девочка отвернулась к окну и сделала вид, что разговор со мной ее совершенно не интересует.

Значит, все дело в игрушке. Точнее, игрушка была только вершиной айсберга, прилетевшего мне на голову и наделившего и креативной прической, и новым местом жительства, и, как утверждалось, магией.

Даже солидные математики могут верить в чудеса. Но одно дело скрещивать пальцы на удачу или просить домового отдать потерянную вещь, а совсем другое увидеть настоящую магию. Я ее пока что воспринимала чем-то вроде спецэффектов. Чтобы во что-то поверить, мне нужно было это как минимум пощупать. Главное, чтобы магия не щупала при этом меня.

И все-таки я чувствовала, что с этим мастером, каким-то образом забросившим меня в этот мир, все было не так уж и просто.

Первый вспомнил о приличиях Дойл, он, как взрослый, протянул мне руку и представился:

– Дойл.

– А я Нина, – объявила я, рассудив, что от фамилии Оболенская в этом мире не будет никакого толка. Это же не название известного клана или аристократического рода.

– Нина, – Аманда недовольно сморщила нос. – Звучит, как собачья кличка. Назовитесь, Нинель, что ли.

– Нинель все же лучше, чем кокер-спаниель, – улыбнулась я.

Шутка оказалась непонятна, но Дойл улыбнулся в ответ. Мне уже нравился этот мальчик, точнее, это был настоящий мужичок. Смешливый, непоседливый, но хорошо развитый для своих лет. Хотя в этой паре на правах старшей верховодила Аманда, я видела, что при желании Дойл мог поставить ее на место.