Детонаторы - Гамильтон Дональд - Страница 9

• Предыдущая
• 9/72
• Следующая

Она нахмурилась.

- Что вы имеете в виду?

- Уверен, при обычных обстоятельствах вы сумеете устроить свою жизнь и без нашей помощи. Но вот с насилием вам сталкиваться не приходилось. Если вы почувствуете исходящую от кого-либо физическую угрозу, скажем, от отвергнутого поклонника, который не смирился со своей участью, или какого-нибудь мафиозо, которому пришлось не по душе то, как вы в суде выступили; на худой конец, от уличной компании, мимо которой приходится проходить на пути к автобусу или метро, не колеблясь набирайте номер. Наконец, если просто попадете в неприятное положение и вам понадобится поддержка. Кто-нибудь обязательно поможет вам. Используя дипломатию, деньги и прочие способы. Если окажусь под рукой, это буду я. - Покорный слуга помолчал, не сводя с Эми взгляда. - Иными словами, своих людей мы не бросаем. Помните, вы не одиноки. Вне зависимости от того, что случится здесь, у вас останется своего рода семья. Можете не слишком хорошо к ней относиться, но в семье такое не редкость. Имейте это в виду.

Девушка заколебалась. Я чувствовал, что первым ее порывом было отказаться от нас и всего с нами связанного так, как это сделала ее мать. Тем не менее, Эми сдержала эмоции и кивнула.

- Благодарю вас, - серьезно сказала она. - Трудно вообразить, чтобы мне когда-либо представилась возможность воспользоваться вашим предложением, но... тем не менее, благодарю.

В рубке опять заработала рация. Сандерсон вернулся, придерживаясь за поручни.

- Барнетта обнаружили, - обратился он ко мне: ему не удалось уйти так далеко, как вы предполагали. "Кейп Марч" вышел на него менее чем в десяти милях впереди. Они приближаются к яхте, но делают это осторожно, так, как вы советовали.

Я кивнул.

- Видать, недооценил Дуга. Знал: он не подумает бежать, но посчитал, что постарается уйти как можно дальше, прежде чем его обнаружат. Однако в обычных условиях, несмотря на слабый ветер, он не стал бы использовать мотор, не так ли? имея в своем распоряжении попутный Гольфстрим, этот отрезок пути предпочтительно пройти под парусами, чтобы сэкономить горючее для настоящего штиля. Вот он, видимо, и решил, что не позволит вам заставить себя двигаться даже на узел быстрее, чем при обычных обстоятельствах... Господи, это что еще, взрыв?

Даже в наполненной вибрирующим гулом мощных двигателей рубке все мы услышали или почувствовали это: короткий, резкий и сильный холопок. Все, не сговариваясь, устремились к двери, ведущей на палубу. Капитан, сжимающий в руке микрофон, быстро обернулся.

- Адмирал, это "Марч"! - воскликнул он. Сандерсон рванулся вперед. Я помог Эми Барнетт выбраться наружу и придержал ее на узкой боковой палубе. Сначала мы ничего не увидели, потом я разглядел и показал ей на маленькое круглое дымовое облако, оторвавшееся от горизонта впереди, медленно, как отпущенный воздушный шар, поднимающееся вверх и одновременно расползающееся вширь. В дверях рубки появился Сандерсон. Лицо его было мрачным.

- Взрывчатка у Барнетта на борту имелась? Какое-то время я молча смотрел на него, потом передернул плечами.

- Однажды нам пришлось иметь дело с яхтой, которую использовали как самодвижущуюся мину. Собственно говоря, этим делом занимался я, но Дуг вполне мог слышать о нем, а яхту он доделывал самостоятельно. Так что мог встроить в нее что угодно.

- Прекратите! - отчаянно воскликнула Эми. - Прекратите рассуждать так, как будто это невинная беседа за чашкой чая... Что произошло?

- Очевидно, Дуг взорвал яхту, когда увидел, что его настигают. Надеюсь, при этом ему удалось прихватить с собой и проклятый катер.

Девушка умоляюще посмотрела на Сандерсона.

- Ответьте мне!

- Хелм прав, мисс Барнетт. Мне очень жаль. - Он окинул меня холодным взглядом. - Но вынужден вас разочаровать, Хелм. Барнетт даже не попытался повредить "Кейп Марч". Когда увидел, что корабль заходит ему в кильватер, он связался с ними по рации и заявил, что ждал их, но все равно доволен своей прощальной прогулкой. Потом предложил отплыть немного подальше и зажать уши. Они видели его сидящим в проеме трапа главной каюты; у него имелось гироскопическое приспособление, из тех, которые позволяют не управлять яхтой. Улыбнулся через плечо и насмешливо помахал рукой. Потом спустился в каюту и... прогремел взрыв, который разнес яхту вдребезги. Видимо, у него был установлен чрезвычайно мощный заряд.

После короткого молчания, я выразительно произнес:

- Ума не приложу, как он мог упустить такую возможность! Уж я бы постарался причалить к вашему окаянному крейсеру, прежде чем нажать на кнопку. Что ж, Дуг всегда отличался излишним мягкосердечием.

Некоторое время мы смотрели друг на друга молча. Эми Барнетт издавала всхлипывающе-негодующие звуки. Меня она так и не поняла. Не исключено, что в следующем столетии борцы за освобождение женщин научат всех нас рыдать и причитать в минуты горя: считается, будто сие очень помогает. Пока же мальчики и девочки выражают свои чувства по-разному, и мы с Сандерсоном явно попадали в число мальчиков.

И он понял, что я хотел сказать. Понял, что означает для меня смерть Дуга Барнетта. И еще понял, как я теперь к нему отношусь.

Молокососа звали Эрнест. Эрнест Лав, если верить его словам. Хотя не исключено, что так оно и было. Уж слишком неестественно он выглядел. То ли неестественно хорошим, то ли неестественно плохим. Чахлая рыжеватая бородка, по-видимому, должна была в какой-то степени компенсировать скудость таких же рыжеватых волос, которые, несмотря на его двадцать с немногим лет, ретировались в сторону макушки, оставляя над лбом изрядную розоватую лысину. Последняя придавала ему не по годам взрослый и несколько болезненный вид.

У него были маленькие зеленоватые глазки, длинный тонкий нос и крупные испорченные зубы с широкими щелями между ними. Наряд парня состоял из мятых джинсов, грязной зеленой майки, грязные буквы на груди которой гласили: "Нет атому" и потрепанных кроссовок. Последние, как и следовало ожидать, представляли собой изделие фирмы "Адидас", или достаточно убедительную подделку. На мой взгляд, Эрнесту Лаву отчаянно требовался душ, сам же он склонялся к тому, что информация важнее.

- Да кто вы такие, черт вас побери? - первым делом возмутился он. - Что вы себе позволяете?

Надо сказать, особой оригинальности гаденыш не проявил. Люди вроде него всегда задают такие вопросы и, как правило, в том же тоне. Джером, наш представитель в Майами, который отыскал и привел парня в мой номер, сжимал ему запястье. Рядом с оборванной и неприглядной фигурой Эрнеста Джером выглядел надежным и непоколебимым, несмотря на такие же джинсы и кроссовки, - крепкий обитатель побережья со смуглой от загара кожей и золотистыми кудрями, почти не уступающими по длине рыжей шевелюре его пленника. Рядом с ними я почувствовал себя невероятно старым реликтом канувшей в прошлое эпохи "Сниккерсов" и коротких стрижек.

Хотя последнее, разумеется, не имело особого значения. Мне припомнилось маленькое круглое облако дыма на горизонте, я перевел взгляд на Эрнеста Лава и подумал об иронии судьбы, по которой отличный агент, уцелевший во множестве опаснейших передряг, умер из-за такого ничтожества. Мы с Дугом не слишком дружили, он был ершистым субъектом, но теперь это не имело никакого значения. Я смотрел на Эрнеста Лава и испытывал сильнейшее желание слегка врезать ему по челюсти, потом ласково пнуть в промежность и малость, самую малость попинать ногами, покуда будет валяться, вопя от боли. Остановила меня мысль о том, что цивилизованные люди, вроде покорного слуги, не прибегают к столь жестоким и варварским методам. Во всяком случае, без особой необходимости.

- Я друг Дугласа Барнетта, мистер Лав, - представился я. - Кто-то злонамеренно обвинил его в контрабанде наркотиков, а в результате моему другу пришлось покончить с собой. Вам случайно не доводилось об этом слышать, мистер Лав?

• Предыдущая
• 9/72
• Следующая