Прекрасный новый мир - Злотников Роман Валерьевич - Страница 81

• Предыдущая
• 81/95
• Следующая

Единственное, что его пока слегка напрягало, так это каким образом Черный барон собирается гарантировать его лояльность. Полковник Пушкевич никогда не занимался непосредственной агентурной работой, следовательно, обладал не слишком большим опытом вербовки агентов, но с основами этого дела был знаком хорошо. И прекрасно знал, что наиболее эффективной является вербовка, при которой человек совершенно искренне считает, что действует исключительно по своей воле, тщательно обдумав и взвесив все предложенные ему условия и приняв совершенно свободное решение. Причем лучше всего, если он будет считать, что он не столько работает на какую-то структуру, сколько, так сказать, сотрудничает с ней, решая свои вопросы, действуя в интересах самого себя и лишь используя для этого ресурсы и возможности этой структуры. Но Грон сильно сомневался, что бывший колонтель Исполнительной стражи Кулака возмездия Великого равноправного всемирного братства способен создать такую мотивационную конструкцию, которая могла бы подвигнуть хотя бы обычного человека прийти к подобному выводу. Не говоря уж о нем самом. Наоборот, все продемонстрированные им привычки и наклонности заставляли думать, что он изобретет нечто совершенно гнусное и отвратительное. Что-то, что повяжет Грона с бароном кровавой веревочкой и отдаст в его волю. Чтобы у Грона и мысли не возникло выйти из игры и тем более пойти против воли Черного барона.

– А ну-ка, Бубна, пошевели-ка его, а то сдается мне, господин граф нас дурит, – снова послышался гнусавый голос барона.

В следующее мгновение Грон вздрогнул и зашипел оттого, что ему в брюшину воткнулась раскаленная игла.

– Во-о-от, – на этот раз голос барона был исполнен удовлетворения, – другое дело. А то обвис, будто бесчувственный. Не надо нас дурить, граф… кстати, вы так и не представились. Кто вы на самом деле? В каком звании? Асаул или, может, отмистр?

Грон подтянулся на руках, разминая затекшие мышцы, и, облизнув губы, отозвался:

– Асаул, выше не успел выслужиться. – Кто такой асаул, он не представлял, но по строению вопроса и оттенкам интонации понял, что это некий чин и что отмистр – выше. – Не дадите ли попить, колонтель?

– Попить? – этак гнусненько-ласково улыбнулся Черный барон. – Это всегда пожалуйста. Бубна, дай-ка нашему гостю и будущему соратнику попить.

Через пару мгновений перед лицом Грона появился изрядно замызганный деревянный ковш. Грон потянулся губами, сделал несколько глотков и, оторвавшись от ковша, сплюнул. Вода была затхлой и противной.

– Что, не слишком нравится водичка? – захихикал Черный барон. – Ну да, вы там, на своем континенте, известные снобы. Вам подавай утку под кислым хангакским соусом, кисло-сладкий ниженский мелот с оттенком хвои, печень пурнель. А мы, равенцы, люди простые. Нам и кус хлеба с салом за деликатес, и водичка за мелот сойдет.

Похоже, там у себя, в своем мире, колонтель страшно завидовал собственным врагам, пряча зависть под маской классовой ненависти, или как там это у них называлось. И теперь не мог отказать себе в удовольствии поизмываться над бывшим недругом, несмотря на то что рассчитывал сделать его своим соратником ну или хотя бы послушным исполнителем. Этот человек был рабом своих желаний, достаточно волевым, чтобы успешно подавлять их, когда они могли ему неким образом помешать, но в условиях, когда он считал для себя возможным потешить их безнаказанно… По мнению Грона, это был самый опасный тип человекообразных существ, поскольку подобные люди не способны осознать, что можно жить не в рабстве, а властвуя над своей животной составляющей. Они опасны, даже если их желания не столь гнусны и извращенны, а сводятся всего лишь к желанию вкусно поесть, классно перепихнуться, оттянуться по полной и не заморачиваться по жизни, ибо губят в человеке все истинно человеческое. Потому что выбраться из этого болота и осознать, что ты есть нечто иное, чем просто вопли брюха, зов похоти и всевозможная стимуляция центров удовольствия, в случае если человек искренне считает, что его настоящая, истинная и единственно возможная жизнь есть именно вот это, а все остальное – занудная тягомотина, чрезвычайно сложно. А уж в данном конкретном случае…

– Ладно, давайте к делу, колонтель, – слегка добавив в голос раздражения, заговорил Грон. – Я выслушал ваши планы и должен сказать, что в целом согласен и с вашими основными намерениями, и с тем, чтобы вы играли ведущую роль в нашем дуэте. Хотя, как вы понимаете, если бы я сумел вычислить вас первым и, соответственно, первым пригласить на, – он усмехнулся, – беседу, можете не сомневаться, я бы настоял на изменении порядка подчиненности.

Это была лесть, замаскированная причем довольно грубо, но именно лесть. Впрочем, для психологического типа, к которому согласно наскоро сделанному анализу Грона принадлежал Черный барон, она была в самый раз. Так оно и оказалось. Черный барон захихикал.

– Ну да, ну да, не сомневаюсь. Но я всегда считал вашего брата слишком высокомерным и не способным влезть в самое дерьмецо да поглубже, поглубже… по локоть, а то и с головой нырнуть. А ведь наиболее ценное как раз там-то и находится. Ну да ладно, не будем об этом. Теперь-то мы с вами союзники. Не так ли?

– Так, – еще чуть добавив раздражения, отозвался Грон, – и как союзник союзнику должен вам заявить, что мне уже надоело висеть на этом пыточном щите, так что давайте побыстрее покончим с оформлением моей верности и подчиненного положения и перейдем к разговору как цивилизованные люди.

– А вы не торопитесь, не торопитесь, – наставительно воздел палец Черный барон. – Знаю я вас. Сейчас-то, пока на щите висите, вроде как на все согласные, а как только отлипнете, так про все свои обещания и думать забудете. Не-э-эт, меня не проведешь. Я уже на вербовке таких, как вы, кота съел. Ну не думаете же вы, что я просто возьму с вас какую-то бесполезную клятву или даже, – он мелко рассмеялся и произнес, будто сплюнул, – честное слово. На подобной соломе меня не проведешь. Опять же семьи у вас здесь нет. Так что заложник отпадает. И как же в таком случае мне быть? – Он замолчал, выжидающе глядя на Грона, будто загадывал ему загадку, причем заранее зная, что ответа тот не найдет и эта загадка послужит еще одним подтверждением его собственного превосходства.

• Предыдущая
• 81/95
• Следующая