Легальный нелегал - Зверев Сергей Иванович - Страница 49

• Предыдущая
• 49/52
• Следующая

Встав во весь рост, Хельга поставила на борт катерка ногу, согнутую в колене. На нее пристроила, изогнувшись, локоть левой руки, поддерживающий цевье. Замерла, дожидаясь, пока прекратится качание лодки, и прицелилась. Все ее мысли были теперь далеко, в сотнях метров от нее самой, рядом с то показывающейся, то исчезающей за коньком головой черномазого морпеха, которую она старательно ловила в перекрестье прицела. И не замечала, как к ней самой бесшумно и неотвратимо приближалась громадная рептилия.

Из мутной воды на поверхности торчали только немигающие глаза и бугорки ноздрей, которые и вели каймана-переростка точно к своей жертве. На свою беду, немка еще в начале боя испачкала свои сапоги чужой кровью, и теперь этот запах стал для нее роковым.

Молниеносно, как щелчок капкана, раскрылись исполинские челюсти и сомкнулись на изящной ножке, чуть повыше лодыжек. Кривые, острые как бритва зубы просто перерубили тонкие женские косточки. Не успев понять, что же произошло, Хельга оказалась за бортом.

Чудище, схватившее ее, повинуясь древним инстинктам, собиралось затащить свою жертву на дно, чтобы там неспешно насладиться пищей. Но его хватка оказалась чересчур сильной, а сопротивление жертвы – слишком активным. Лохмотья мышц, тянущиеся из пасти каймана к раздробленной голени немки, разорвались, освободив ее от смертельного погружения на дно. Болтая обрубком ноги, женщина вынырнула на поверхность воды с диким криком боли и отчаяния, вобрав в грудь воздух. В расширенные от ужаса глаза залились грязь и мусор, почти полностью ослепив Хельгу. Руки наткнулись на ветви дерева, и она из последних сил, ломая ногти, стала карабкаться наверх, подальше от этой ужасной воды.

Но настойчивый крокодил не собирался так просто расставаться со своей жертвой. Рептилия бросилась в погоню.

Несколько бесплодных попыток вызволить непослушное и с каждой минутой все больше слабеющее тело из водного плена окончательно выбили Хельгу из сил. Кровь продолжала хлестать из культи. Кричать она уже не могла, из груди вырывались лишь хриплые стоны и кашель. Повиснув на ветвях дерева, женщина с ужасом поняла, что выбраться живой ей не удастся. Не этот, так другой из тысяч кайманов с ее фермы рано или поздно наткнется на ее беспомощное тело. Почти теряя сознание, она со свирепым всхлипом заставила немеющую руку дотянуться до поясной кобуры, где у нее всегда лежал маленький пистолет. Выдернув его, она тихо сползла ниже, развернувшись спиной к пышной кроне дерева. Теперь она была готова торговаться за свою жизнь и продавать ее задешево не собиралась.

Сквозь пелену, опускающуюся на ее сознание, она смутно различила впереди какое-то движение. Собрав в комок последние силы, она выставила в этом направлении руку и нажала на спуск. Грохот своего пистолета – вот и все, что она успела услышать. Стальные челюсти крокодила с тошнотворным хрустом и чавканьем обрушились на ее грудь, развалив практически пополам. Кровь из прокушенного сердца брызнула на мокрые листья. Мощно работая перепончатыми задними лапами и хвостом, рептилия все-таки увлекла останки своей жертвы, ставшие бесформенными и нелепыми, на глубину.

Ярким и погожим днем Тихий океан оправдывал свое название. Водная гладь, простирающаяся на десятки тысяч миль, в этом районе, недалеко от берегов Южной Америки, была тиха и приветлива. Нарядные чайки кружились над почти незаметными волнами, то и дело складывая широкие крылья и ныряя в изумрудные волны, чтобы уже через пару секунд появиться на поверхности с рыбешкой в крючковатом клюве. Чуть ниже кромки воды жизнь и вовсе била ключом. Словно прозрачные облака в небе, здесь парили облака планктона. А рядом, с жадностью поглощая друг друга, плавала всевозможная живность.

Маленький светлый самолетик, появившийся со стороны материка, внес небольшую сумятицу в спокойную жизнь этого уголка океана. Первыми пострадали чайки. Им пришлось нарушить свою мирную охоту и слегка потесниться. Одновременно с опаской и любопытством поглядывая на тарахтящую тяжелую «птицу», они стали кружить неподалеку, всегда готовые упорхнуть прочь при необходимости.

Алекс Бэр сверился с картой. До места, которое обозначил при расставании заботливый сержант, оставалось еще около получаса лета. А вот к другому нужному Алексу квадрату он уже был близок.

Бэр оглянулся. Действие специального препарата было в самом разгаре. Иван Иванович развалился в нешироком кресле и, запрокинув голову, громко храпел, изредка причмокивая губами. Людмила Федоровна привалилась головой к плечу своего мужа и спала не менее сладко. Несмотря на вымокший и измученный вид, лица их были безмятежны. Алекс усмехнулся – просто идеальная семейная парочка после тридцати лет совместной жизни.

Судя по приборам, самолет уже находился в нужном агенту районе. Пристально вглядевшись вниз, он с удовлетворением отметил, что никаких судов на горизонте не было. Высотомер показывал две с половиной тысячи футов. На экранах радаров его самолет должен быть хорошо заметен. То, что надо.

Откашлявшись, Алекс вышел на связь на американской частоте. Если сержант и атташе еще живы, они должны были его слышать. А также его сообщение должно было попасть на стол командира американского крейсера, бороздящего воды где-то к северу отсюда. На это Бэр особенно рассчитывал, иначе его план мог не сработать.

Придав своему голосу отчаянные интонации, Алекс потер микрофоном об колено, создавая вполне правдоподобные помехи. В эфир полетели его тревожные слова:

– Земля! Земля! Я – Ангел. Меня обстреливают! Черт!

Он снова воспроизвел помехи. Голос его срывался от волнения. Заложив крутой вираж, он продолжил свой радиоспектакль:

– Земля! Я подбит! Какой-то катер без опознавательных знаков меня обстрелял! А-а-а! Теряю высоту! Не могу удержать самолет! На помощь! Я в квадрате шестнадцать «джей, пи»! До места не дотяну, сержант! Я падаю! Грумер!!! Вызови наш корабль!

С этими словами он щелчком вырубил рацию и виртуозно приводнился прямо в открытом океане.

Гидроплан плавно закачался на невысокой волне. Шум двигателя смолк, и Алекса накрыла звенящая тишина. Он тряхнул головой – звенело и на самом деле, в ушах. Звукоизоляция у старенькой «Сессны» была ни к черту! Обернувшись, он поправил свалившуюся на грудь голову изобретателя. Тот продолжал спать крепким и счастливым сном младенца. Тем же самым занималась и мадам Остроумова.

Агент поглядел на часы. Теперь от него мало что зависело. Если расчеты людей, на которых он надеялся, подведут, то первыми к нему на помощь явятся американцы, и тогда ему будет сложно объяснить им, почему вдруг подбитый и упавший гидроплан мирно дрейфует по водным просторам.

Видимость отличная, впору заниматься артиллерийскими учениями. Бэр приоткрыл дверцу и осторожно выбрался на понтон. «Может, забраться наверх? – подумал он, разглядывая крышу. Но быстро раздумал. – Ребячество. Кому надо – и так заметят».

Заметили его ровно через двенадцать минут.

Когда спокойная доселе гладь океана неожиданно вспучилась перед самым носом его гидроплана так, что тот едва не опрокинулся на разбегающихся волнах, Алекс ничуть не удивился и не забеспокоился. С молчаливым восхищением он наблюдал, как из морских глубин на поверхность величественно поднималась атомная подводная лодка военно-морского флота России. Двуглавый орел с Георгием Победоносцем на рулевой рубке не оставляли в этом никаких сомнений.

Бэр не стал терять времени на любование одной из самых страшных и одновременно самых прекрасных конструкций, созданных человеческим разумом. Запустив двигатель, он малым ходом направил гидроплан к рубке, которая возвышалась из воды на высоту как минимум трехэтажного дома.

В черной махине отдраился люк, и на свежий воздух выскочили моряки в черных робах. Действуя сноровисто и слаженно, они спустили гибкий трап по покатому борту субмарины. Один из матросов ловко подцепил приблизившийся к нему понтон самолета и одним движением пришвартовал воздушный транспорт к подводному крейсеру.

• Предыдущая
• 49/52
• Следующая