Лавка редкостей, или Наташа, ты попала! (СИ) - Фирст Наталья - Страница 2

Я присмотрелась внимательнее — стеллажи по стенам заставлены без всякой системы весьма странными экспонатами. На стойке небрежно брошена корзина и пара шляпных коробок. Где я? Что это? Антикварная лавка? Да, больше похоже на то. Но я знаю всех антикваров в городе, мы постоянно наведываемся к ним в поисках интересных вещей. Ни на один из городских магазинчиков это место похоже не было. Так где же я?

И тут меня словно ударило током. Какая разница, где? Отсюда надо было бежать. Срочно! Пока маньяк не вернулся. Не так уж сильно я его прибила.

Я оглянулась в сторону двери и поняла, что до смерти боюсь выходить наружу. А вдруг он караулит там? Я на цыпочках подкралась к окну, сдвинула пыльную штору и осторожно выглянула на улицу. Зря я это сделала. Ой, зря. За окном…

Я на всякий случай протерла глаза. Это уже совсем ни в какие ворота не лезло! За окном оказался совершенно незнакомый город: мостовая, каменные старинные дома, кованый фонарь. Прямо напротив дома, где я сейчас пряталась, висела большая жестяная вывеска с жизнерадостной надписью: “Сладкий пончик”.

От увиденного мысль: “Где я?” — приобрела совсем другой смысл.

Сон, наверное, это — сон. Или затылком приложилась так, что нагрянули глюки. Я подняла руку к голове и выдернула первый попавшийся волосок. Ай, больно!

То, что волос оказался белого колера, меня окончательно доконало. Я брюнетка! Родилась такой, и в блондинку отродясь не красилась. Откуда на мне это?! Дико захотелось заорать, я едва успела прихлопнуть ладонью рот и принялась глубоко дышать, успокаивая сама себя.

В голове мелькали мысли: “Что со мной? Как такое возможно? Зеркало! Мне нужно зеркало!” Я заметалась по лавке. Ну должно же здесь быть зеркало! Так, не то, все не то. Обшарпанные сундуки, буфет со старинной посудой, плетеные короба. Ага, вот!

В углу блеснуло серебром, и я устремилась туда. Подлетев на всех парах, изумленно остановилась и уставилась на свое отражение. Мама. Это не я. Совсем другая женщина. Точнее девушка, молоденькая, худая, большеглазая, с пышной светлой шевелюрой, затейливо скрепленной на затылке в объемный узел.

А где же я?! Куда подевалась я? Такого просто не может быть.

Незнакомая мне девица старательно вертелась перед зеркалом, оглядывая себя со всех сторон, и отражение послушно повторяло все ее движения.

Я была от себя таком шоке, что даже про маньяка забыла. Такого не может быть! И все-таки есть.

Другой дом, другой город, другая я.

И тут, чтобы окончательно меня добить, из стены рядом с зеркалом высунулось полупрозрачное старушечье лицо, недовольно нахмурилось и проворчало:

— Не успела толком приехать, а шуму уже до потолка. Чего орешь-то, полоумная?

Бабка вынырнула из стены по пояс и грозно воткнула руки в боки. Кружева на ее полупрозрачном чепце задрожали от гнева.

— Ни днем, ни ночью от тебя покоя, Наташа Риммель.

Наташа Риммель?

— Я Шевелева! — попыталась возмутиться я, но тут же сообразила, что веду беседы с призраком и громко взвизгнула.

Бабка поджала губы и вылезла целиком. Оказалась она худощавой, подтянутой. Я увидела длинную юбку, шаль, повязанную вокруг талии, и поношенные башмаки. Поверх шали на поясе призрака висела связка ключей.

Бабка дернулась. Ключи неожиданно звякнули. От этого звука я и очнулась.

Все! С меня хватит. Я отшатнулась назад, с непривычки наступила на подол и шмякнулась на пятую точку. Если раньше у меня болела только голова, то теперь они с филеем завыли дуэтом.

Но я на это почти не обратила внимания. Куда страшнее была другая мысль: “Все, мать, дожила до помешательства”.

Бабка тем временем подлетела ближе, повертела головой и задала ехидный вопрос:

— А женишок-то где? Сбежал? И правильно сделал. С такой, как ты, каши не сваришь.

Такого мои нервы не выдержали. Перебирая руками и ногами, я попыталась отползти, но только запуталась в юбке. Едва-едва смогла подняться и бросилась к дверям.

Плевать на маньяка, против него у меня есть сковородка. А от призрака сковородкой не отмахаешься.

Щеколда поддалась не с первого раза, на адреналине я выдрала металлическую петлю с мясом, распахнула дверь и вылетела за порог.

В спину мне полетел очередной возглас:

— Куда тебя понесло, малахольная? Случилось-то чего?

Вопль придал мне сил. На улицу я вылетела со скоростью пули.

Кинув взгляд по сторонам, убедилась, что лучше не стало. Свежий воздух ничуть не помог. Наваждение не рассеялось, булыжная мостовая под ногами и стоящие вдоль улочки старинные дома никуда не делись.

Оглянувшись на дверь, из которой выскочила, я обнаружила старую выгоревшую вывеску “Лавка редкостей”. Хоть тут угадала.

Вокруг было пусто. Ни машин, ни людей, ни даже электросамокатчиков. Маньяка тоже видно не было. Ну хоть за это спасибо.

А в окнах “Сладкого пончика” как раз-таки виднелись люди, и горел свет. И я поспешила туда. Может, хоть там мне помогут.

Аромат из дверей шел божественный — пахло кофе и свежей выпечкой. Переступив порог “Пончика”, я зажмурилась и попросила у высших сил: “Пусть все это закончится. Пусть это место окажется самым обычным кафе, а я снова стану сама собой”.

Я так задумалась, что сама не заметила, как на кого-то налетела. Ноги споткнулись, закончили свой путь, а тело по инерции продолжило двигаться. Я выставила перед собой руки со сковородкой и с ужасом поняла, что сейчас позорно растянусь на полу, а к шишке на голове и ушибу полупопий добавится еще и синяк на животе.

“Растяпа ты, Наташка!” — промелькнуло в голове. Глаза машинально зажмурились.

— Осторожно, мадемуазель, — раздался бархатный баритон. Глубокий, как южная ночь, и совершенно волшебный. Не голос, а услада для слуха юной девы.

Сильные руки подхватили меня, поставили ровно, придержали за плечи.

Я приоткрыла один глаз и окончательно обомлела. Это мне снится. Точно снится! В жизни таких мужчин не бывает. Это сон!

Мой спаситель был чертовски хорош собой. Не той слащавой красотой, что вошла в моду последнее время. Вовсе нет. Он был высок, широк в плечах, прекрасно одет. Темные волосы ниспадали небрежной волной, прикрывая уши. Зеленые, как весенняя трава, глаза смотрели неодобрительно. Губы совсем не улыбались.

— Если не будете смотреть под ноги, мадемуазель, — все так же мягко произнес спаситель, — то рискуете когда-нибудь убиться.

Что? И этот надумал меня учить? Что они все здесь, сговорились? Ну уж нет! Всё очарование бархатного голоса исчезло без следа. Используй свои чары для местных дурочек, красавчик!

Я вывернулась из мужских объятий, отступила на шаг и совсем не вежливо выпалила:

— А вы постарайтесь впредь не путаться под ногами у посторонних девиц!

За стойкой ахнула хозяйка. Я и сама почувствовала, что переборщила, но отступать было поздно.

— Понятно? — добавила я.

Незнакомец усмехнулся. В глазах его заплясали игривые искорки, но голос остался столь же ровным.

— Постараюсь учесть, ваше пожелание, мадемуазель.

Он нарочито вежливо поклонился.

— То-то же! — я решила оставить за собой последнее слово.

Гордо распрямила плечи и направилась к свободному столику у окна. Чувствовала я себя при этом неблагодарной особой. Наверное, мой спаситель думал обо мне так же. И точно!

В спину мне донеслось:

— А могли просто сказать спасибо. Этого было бы вполне достаточно.

Я плюхнулась на стул, водрузила перед собой сковороду, упрямо закусила губу и уставилась в окно.

***

Мои мольбы мне не помогли. Кафе и его посетителей тоже нельзя было назвать обычными. Все одеты по стародавней моде. Ни одного современного лица. Да и я ничуть не изменилась.

Красавчик, спасающий летающих девиц, на какое-то время отвлек от мрачных дум. Но теперь мне просто необходим был кофе. Он лучше всего мог привести сумбурные мысли в порядок.