Богатые наследуют. Книга 2 - Адлер Элизабет - Страница 28

• Предыдущая
• 28/78
• Следующая

– Да, все в порядке, но, конечно, не так, как здесь у тебя. А, вот и попугай! Да, девочки замечательные и посетители регулярные, и всегда появляются новые… Не хватает только тебя, – сказала она грустно. – Кажется, я немного одинока.

– Тогда почему бы тебе не переехать сюда? Остаться здесь со мной опять? Опять стать моим партнером? На равных – половина того, что я заработаю, всегда будет твоя, потому что без тебя у меня не было бы ничего.

– Глупости, ты обязана всем только себе, – сказала Нетта. – Но я не могу сделать этого, Поппи. Нет… это было бы нечестно.

Она подумала о Франко Мальвази и содрогнулась.

– Мне просто хотелось навестить тебя и убедиться, что у тебя все в порядке. О, я знаю, твои письма говорят, что все хорошо, но мне кажется, что я прочла кое-что между строк.

Поппи ввела ее в гостиную и закрыла дверь.

– Со мной все хорошо, Нетта, – проговорила она нервно. – Просто я беспокоюсь о Франко Мальвази.

– Да уж конечно! – Нетта плюхнулась на диван и сняла шляпку. – М-м, чем это так хорошо пахнет?

Она потянула носом. Огляделась и увидела горшки с гардениями, стоявшими повсюду – их нежные цветки белели на фоне темной глянцевой зелени листьев.

– Гардении! Как экстравагантно, Поппи. Твои вкусы изменились с тех пор, когда мы виделись в последний раз.

– Франко посылает мне их каждую неделю, – сказала Поппи просто. Брови Нетты удивленно поднялись, и она поспешила добавить: – Нетта, разве можно влюбиться в человека, которого даже не знаешь? – Брови Нетты почти исчезли в волосах, и челюсть отвисла, когда Поппи продолжала: – Я не могу заставить себя не думать о нем, Нетта, я мечтаю о нем… Я вспоминаю… я представляю себе, что он говорит со мной – так, как он говорил той ночью…

– Той ночью? – повторила Нетта. – А ты не?..

– Нет… ох, нет, конечно, нет, – ответила Поппи, краснея. – Однажды ночью он пришел сюда поговорить о деле, мы обедали вдвоем. Нетта, я тогда увидела его впервые после своего отъезда из Марселя. Вот почему это так странно… Я имею в виду – как я могу влюбиться в человека, которого видела всего несколько раз?

– Ты можешь влюбиться в человека, которого видела всего один раз, – возразила Нетта. – Но не тогда, когда этот человек – Франко Мальвази! Поппи, ты не можешь влюбиться в такого человека! Ты не должна!

– Какого человека? – потребовала Поппи, сбитая с толку. – Кто знает, кто хороший, а кто плохой? Он добрый, щедрый… он джентльмен. Господи, когда я думаю о Фелипе, каким он был бесчестным и низким… а он был аристократом.

– А когда ты думаешь о Грэге? – спросила Нетта. – Каков Мальвази по сравнению с ним?

Поппи закрыла глаза, ее сердце сильно забилось. Она больше никогда не позволяла себе думать о Грэге – он символизировал собой все, что она потеряла: замечательный красивый юноша, семья, любовь и забота, простое, безмятежное счастье. Грэг не существовал в ее новом мире.

– Франко… другой, – сказала она осторожно. – Но, Нетта, я никогда не чувствовала ничего похожего раньше к мужчине. Я имею в виду Фелипе… Это была просто глупая романтичная девочка, которой вскружил голову красивый молодой человек – хотя я и думала, что влюблена. А с Грэгом это было что-то вроде дружбы и привязанности – то, что ты чувствуешь к человеку, которому ты очень дорог и которого ты любишь всю жизнь. Но на этот раз все по-другому, Нетта. Я никогда не ощущала такого раньше. Может ли это быть то, что называют любовью?

– Надеюсь, что нет, – вздохнула Нетта. – Потому что если да, то ты заслуживаешь взбучки за то, что выбрала не того, кого надо. Ладно, Поппи, иди сюда – сядь со мной рядом и расскажи мне все.

Они просидели на диване весь день, и Поппи все время говорила и говорила. Потом они поболтали еще немного, рассказывая друг другу новости, а потом Поппи повела Нетту по дому, гордо показывая ей то, что, на ее взгляд, заслуживало внимания, и, знакомя ее с девочками, называла Нетту при этом своей самой лучшей дорогой подругой.

Поппи пригласила Симону на ленч, чтобы та могла познакомиться с Неттой. Женщины сразу же смерили друг друга взглядом, придирчиво отмечая все детали внешности каждой. Молчание затягивалось, и Поппи, нервно поглядывала на них.

– Тебе не следовало бы носить ярко-зеленое, моя дорогая, – сказала наконец Симона. – Блондинкам это никогда не идет.

– Я знаю это, – парировала Нетта, руки на бедрах, нога отставлена в сторону – излюбленная поза уличной женщины Марселя.

– Насыщенный рубиновый цвет, – продолжала позабавленная Симона. – И забери немного побольше назад свои волосы – у тебя красивые скулы, и ты должна их показать.

Милостиво улыбаясь Поппи, она села.

– Ты не говорила мне, что твоя подруга так прелестна, Поппи, – сказала она. – Если все будут такими, то конкуренция в Париже станет просто невыносимой.

– Merde, – воскликнула Нетта, откидывая волосы назад со смехом. – Признаюсь, мне было любопытно, какая ты из себя. Я думала, что ты будешь важничать и много о себе воображать, но теперь я вижу, почему Поппи назвала тебя очаровательной. Ты знаешь, как поднять настроение другому человеку, не удивительно, что мужчины любят тебя. Я могу сказать это точно по драгоценностям, которые на тебе надеты.

Симона с удовольствием поправила свою бриллиантовую брошку в виде цветка.

– Мы с тобой понимаем друг друга, Нетта, – проговорила она. – Мы обе провинциальные девушки, которые сделали себе карьеру. Для нас Париж лишь карточный домик. Вот Поппи другая. Я жду от нее очень многого – просто обалденного.

Поппи не знала, что она имеет в виду, но засмеялась, радуясь, что ее две единственные подруги познакомились и понравились друг другу. Нетта как завороженная слушала сплетни Симоны за ленчем, но когда она ушла, Нетта призналась Поппи, что возвращаться в Марсель ей будет, конечно, грустно – ей жаль расставаться с Поппи, – но, с другой стороны, когда она окажется дома, она почувствует облегчение.

– Я скорей соглашусь довольствоваться одной бриллиантовой брошкой и маленьким домиком, – сказала она проникновенно Поппи, – чем стану играть в ее игры.

Она задумчиво помолчала с минуту, а затем добавила:

– А впрочем, брошью и парой серег.

Неделя, которую Нетта провела в Париже, прошла бурно: Поппи отвела Нетту, в ее ярко-зеленом наряде, к Люсиль и выбрала там для нее полдюжины платьев. Затем она отправилась с Неттой в шляпный магазин и магазин мехов; они ходили на ленч к «Максиму». Метрдотель приветствовал Поппи как старинную знакомую, и почти все присутствовавшие улыбались и кивали ей головой, когда они шли между столиками.

– Господи! – прошептала Нетта, когда официант подавал им блины с икрой и шампанским. – Ты стала звездой, Поппи. Ты больше не нуждаешься в Франко Мальвази… все тебя знают.

– Все не так просто, Нетта, – вздохнула Поппи, в ее голубых глазах была грусть. – Теперь я уже не могу без него.

Когда Нетта уехала, Поппи обнаружила, что ей тяжело опять войти в привычную колею, по-прежнему всецело уходить в работу. Она беспокойно бродила по дому, и повсюду ей виделись недостатки. Она сетовала, что фрукты, подаваемые к ленчу, недостаточно свежие, сыр слишком холодный, а вино слишком теплое. Она выговаривала Вилетте, броской девушке с телом Венеры, что та злоупотребляет макияжем, а элегантной, с янтарными волосами Соланж – что у нее слишком большой вырез… Не находя себе места от необъяснимой нервозности, Поппи отправлялась в одиночестве на прогулки. Она бродила по городу наугад. Каштаны опять были в цвету – их розовые пышные свечи весело красовались среди резных листьев, а весеннее небо было ярко-голубым и чистым, словно его только что помыли. Она смотрела на свое отражение в стекле, когда проходила мимо витрин, думая при этом, что выглядит так же, как и тысячи других нарядных праздных женщин, занятых покупками. Но она была другой. Она всегда была одна.

В отчаянии она возвращалась домой и запиралась у себя в комнате. Лючи вспархивал со своей жердочки и садился ей на плечо, нежно клокоча у ее уха, но Поппи гладила его машинально.

• Предыдущая
• 28/78
• Следующая