Бешеный Лис - Красницкий Евгений Сергеевич - Страница 47

• Предыдущая
• 47/76
• Следующая

– Так и я о том же! Был рефлексивный метод управления, а ты теперь другой применишь, уже начал.

– Кхе! Когда ж это я успел? Вроде бы и трезвый был. – Брови деда сначала удивленно приподнялись, потом грозно сдвинулись. – Опять, как с воинской школой, дурня из меня делаешь? Я вот тебе сейчас…

– Деда, Христом Богом прошу: дослушай, пожалуйста! – взмолился Мишка. – Ты же обещал выслушивать! Сам же сказал, что мудрецы наши беды точно описали! Так в тех книгах и способы преодоления бед описаны. Ну послушай же!

– Обещал-то обещал… – Дед раздраженно поправил воинский пояс, дернув его туда-сюда и задев ножнами Мишкину раненую ногу. Испуганно глянул на внука и смилостивился: – Ну ладно, только что ж мы посреди улицы, давай-ка домой поедем.

– А дядька Лавр сюда придет, мы же позвали, – спохватился Мишка.

– Не мы, а ты, – поправил дед. – По дороге встретим. Давай уж, вещай дальше… Мудрец, тудыть тебя.

– Я думал, что и Лавру послушать полезно. Все-таки старший мужчина в семье после тебя. Да и говорить лучше в кузне, а не в доме – лишних ушей нет.

– Ага, ему сейчас только разговоры и разговаривать, дел невпроворот. Ладно, поехали.

В кузнице поговорить не вышло. Лавр уже приставил к работе не то свежеиспеченных холопов, не то вновь обретенных родственников (Мишка еще не научился их различать), и закопченное помещение было наполнено лязгом металла, сипением мехов и прочими кузнечными шумами. Тут же ковылял, опираясь на один костыль, Кузька, раздавая какие-то указания работникам.

Лавр привел отца и племянника в какое-то помещение на втором этаже недостроенного «главного корпуса» усадьбы, послал крутившуюся здесь девчонку на кухню за горячим сбитнем и усадил всех на расстеленные прямо на полу чьи-то постели.

В суть рефлексивного метода управления Лавр «въехал» с ходу.

– Это когда я заготовку в горне передержу, а потом начинаю орать: «Давай быстрее, железо пережжем!» Обязательно кто-нибудь что-то уронит, или заготовку клещами неловко схватит, или штаны прожжет – не работа, а сущее наказание.

– Вот-вот! – обрадовался Мишка. – А есть и другие способы управлять. Второй способ – следящий. Начальствующий человек смотрит за тем, что происходит, и, если происходящее идет на пользу, поддерживает, а если во вред – пресекает. Вот, к примеру, как с некрещеными холопами. Наше главное дело – насаждать христианство, значит, если холопов хозяева не крестят, это – во вред. Беда только в том, что пользу и вред разные люди по-разному понимают. То, что для одних – хорошо, другим поперек горла встать может. Вот деда мастерские за тын вынести хочет. Казалось бы, дело правильное, но хозяевам-то мастерских это не по нутру.

– Кхе! – Дед зловеще ухмыльнулся. – Ничего, уберутся как миленькие, найдем средство!

– Об этом я и толкую. Пресекать! – быстренько согласился Мишка и поспешил продолжить: – Но при таком способе управления тоже не все гладко идет. Во-первых, из-за того, что есть недовольные, важные дела могут делаться медленно и плохо, потому что без желания, из-под палки. Как, например, с ремонтом тына. То есть опять дисфункция – неисполнение важных дел. Во-вторых, есть опасность деструктуризации – развала. Если тех, кто «за», и тех, кто «против», примерно поровну. Или же не поровну, но одна из сторон хоть и малочисленна, но сильна. До крови, может, и не дойдет, но дело делаться не будет.

Ты, деда, именно по этому пути и пошел, и с первого шага пришлось силу применять. Пока дело только оплеухой Пимену ограничилось, но ты верно сказал: «Смолчали – не значит, что покорились». А можно ведь сделать так, что те, кто ремеслом и торговлей предпочитают заниматься, твоими союзниками станут, помогать тебе будут и в делах, и в том, чтобы недовольных поприжать.

– Кхе! Это как же?

Дедов скепсис начал постепенно развеиваться, похоже, разговор начал его понемногу заинтересовывать.

– Есть третий способ управления – программный. Программа – это… Как бы объяснить… Вот задумал ты какое-то большое, важное дело, такое, что не на один год. Результат этого дела – цель, которую надо достичь. Заранее обдумываешь, что надо сделать, сколько это времени займет, что может помешать, кто будет тебе помощник, а кто противник. Рассчитываешь, сколько чего понадобится: людей, времени, средств. Прикидываешь, когда что делать и когда одно дело заканчивается, а другому пора начинаться. Вспоминаешь людей: кто что умеет, кому доброго слова достаточно, а кого подкупить или припугнуть надо.

Самое же главное – людской интерес. Если другие люди в достижении твоей цели свой интерес увидят, то помогать будут не за страх, а за совесть. Если таких людей будет большинство, то противники твоего дела и пикнуть не посмеют, а если посмеют, то твои сторонники их враз придавят.

Вот если все это вместе сложить, то и получается программа действий на какой-то большой срок, и все: твои дела и мысли, дела и мысли твоих союзников – должны быть выполнению этой программы подчинены. А тех, кто сопротивляться задумает, придется принуждать силой.

– Кхе! Что скажешь, Лавруха?

Лавр, до сих пор сидевший молча и вроде бы с безучастным видом, на самом деле, оказывается, слушал очень внимательно. Во всяком случае, ответил на дедов вопрос сразу и очень толково:

– А я так и работаю, батюшка. Прежде чем ковать, думаю, сколько чего нужно – угля, руды или железа, помощников. Потом: как нагревать, как отковывать, как закаливать. Если что-то сложное делать собираюсь, сначала рисую на дощечке, помощникам показываю, обсуждаем. А уж когда все решили, каждый свое дело знает, недостатка ни в чем нет. Ну… и прочее, много всякого. Зато дело делается как следует.

– Дядя Лавр, а бывает так, что помощники что-то дельное подскажут?

– Бывает, конечно, – подтвердил Лавр. – Кузька вот на выдумки горазд, добрый кузнец будет.

– Но для этого помощникам конечная цель должна быть понятна? – продолжил подводить разговор к нужному выводу Мишка.

– А как же без этого? – удивился Лавр. – Если помощники не знают, что куют, так что же получится?

– Вот, деда! – Мишка от возбуждения даже попытался привстать, забыв про ранение, но нога тут же напомнила о себе болью. – Перво-наперво, преданные тебе люди должны все правильно понять, свой интерес увидеть и важностью дела проникнуться.

– Без интереса, конечно, хрен кто пошевелится… – согласился дед. – Ну а беды какие у этого способа?

«Браво, лорд Корней! Уловили методику анализа, что называется, с ходу».

– А нету бед, деда. Вернее, есть только одна – если программа неверная. Тогда все развалится. А если цель правильная и средства ее достижения продуманы хорошо, все получится. Вот Ярослав Мудрый, когда нашу сотню сюда посылал, все правильно продумал, и все получилось. Но цель, которую он перед нами поставил, достигнута, пора ставить следующую, иначе так и будем гнить потихоньку. Сам же сказал: «Все, как гнилая тряпка, расползается».

Дед, видимо, спохватился, что получается как-то несолидно: глава семьи слушает поучения от отрока.

– Красно глаголешь, отрок, как поп на проповеди. И как же эту книжную премудрость к нашим делам приложить?

– Начинать надо с цели, – не смутился Мишка. – Вот какая цель была у нашей сотни в самом начале, когда сюда пришли?

– Как какая? – Дед рубанул воздух ладонью. – Да просто выжить!

– Да, это верно. Если бы не выжили, то и ничего другого не смогли бы, разве что обратно в Киев сбежать. Но князь Ярослав от нас ведь чего-то другого хотел? – продолжил гнуть свое Мишка. – Ему не просто наше выживание требовалось, мы ему здесь зачем-то нужны были. Зачем, деда?

– Ну… Кхе! Это… Христианство насаждать, Волынский рубеж стеречь.

– И только?

– Да что ты прицепился? Я ж не князь!

– Но первый наш сотник – Харальд – знал? Дядя Лавр сейчас только объяснил, что помощники должны конечную цель понимать. Так знал Харальд?

– Не Харальд, а Александр, – поправил дед, – хотя, конечно, он того… Александром только в церкви и был. Князь Ярослав с ним, конечно, разговаривал, перед тем как сюда послать, и не один раз, наверно. Но я-то уже одиннадцатый сотник! А если по родам считать, то четвертый.

• Предыдущая
• 47/76
• Следующая