Куница Том 5 (СИ) - Оришин Вадим Александрович "Postulans" - Страница 16

Продолжила за него Ольга.

— У Дмитрия Мартена и моего рода пересеклись интересы. Случился конфликт, и мы разошлись миром, оставшись при своём. Были жертвы, но конфликт есть конфликт. Борис к конфликту не имел отношения, прямого, во всяком случае. Однако это не помешало Соблазну воспользоваться моим братом, чтобы нанести удар. Они использовали невиновного и непричастного, и выживание Бориса не предполагалось, им владел демон. Мой брат был обречён с самого начала. Так за преступления не наказывают, согласитесь.

Кэтино медленно кивнула.

— Да, соглашусь. Однако теперь я хочу знать, в чём ваш интерес, Максим. Если дело не в корысти, то в чём?

Волконский обворожительно улыбнулся.

— Это секрет, Кэтино.

— Я тоже хотела узнать этот секрет, — поддержала Тихомирова. — Владимир сказал мне тогда: если я становлюсь носителем этой тайны, я должна стать им верным союзником. Иначе стану врагом.

Через некоторое время автомобиль покинул особняк, уносясь в ночь. А вскоре появилась вторая машина, которая доставила Кэтино в Тбилиси, в особняк её семьи. Вернувшись в куда более роскошный и богатый дом, Кэтино первым делом спросила:

— Отец ещё не спит?

Слуга склонился.

— Нет, госпожа. Он в библиотеке.

Девушка сразу направилась туда, только сняла головной убор. У двери Кэтино замерла, прикрыла глаза на секунду, и только затем толкнула тяжёлую деревянную створку.

— Отец.

Полноватый, высокий мужчина, сидевший в кресле, сдвинул очки на кончик носа и посмотрел на вошедшую дочь.

— Кэтино. Присаживайся.

Пока девушка прошла до кресла, он отложил книгу и поправил заправленные в хвост длинные чёрные волосы.

— Итак? — спросил мужчина.

— Я прошу тебя предоставить место для проведения тайного ритуала, чтобы узнать, кто стоит за смертью Павла.

— А подробнее? — чуть нахмурился отец.

— Я всё расскажу, когда предположение Волконского подтвердится или будет опровергнуто.

— Что за предположение? — настоял старший Кочакидзе.

Кэтино несколько секунд сомневалась, а затем всё же назвала фамилию правящего императорского дома.

— Романовы.

Ответ его не удивил.

— А слухи, что они распространили о причастности Романовых к восстанию?

— Не слухи, — подтвердила дочь.

Мужчина вздохнул.

— Похоже, спокойной старости мне не видать.

Остров Кюсю. Пригород Оита

Январь 1984 года

Машина миновала пригород столицы герцогства Оита и въехала на мост, соединяющий город со старым феодальным замком, выглядящим так, будто он построен прямо на воде. Проехав ворота, машина оказалась в небольшом внутреннем дворике, едва способном вместить три автомобиля. Два десятка человек, в основном русской внешности, собрались здесь.

Из машины вышел генерал-губернатор, переодевшийся в офицерскую форму без нашивок. Мартен повернулся к встречающей делегации, скользя по ним внимательным взглядом. Первым к нему вышел молодой мужчина в дорогом костюме.

— Ваша Светлость, добро пожаловать в замок Кицуки, резиденцию…

— Я знаю, что это за замок, — отрезал Дмитрий. — Это мой замок.

Мужчина сбился, но лишь на какой-то миг.

— Конечно же. Позвольте представиться, князь Кугушев, управляющий делами, премьер-министр колонии Кюсю и ваш первый помощник, Ваша Светлость.

Дмитрий окинул взглядом строение, выполненное в традиционной японской архитектуре.

— Мой предшественник три конверта подготовил?

— Простите? — не понял Кугушев.

— Значит, нет. Вы, князь, что здесь делаете? — Мартен вновь сосредоточил внимание на помощнике.

— Простите, Ваша Светлость, но…

— Что вы делаете здесь? В замке? В Оита? Последние дни что вы делаете?

Кугушев совершенно растерялся.

— Я выполнял свои обязанности, Ваша Светлость. Администрация колонии работает в штатном режиме…

Куница улыбнулся. Князя от этой улыбки передёрнуло.

— То есть я работаю с генерал-лейтенантом Григоровичем, решаю мелкие вопросы, а вы поленились сто километров проехать? Хорошее начало, князь.

— Мы ждали вас здесь…

— Вижу. Идёмте, чего торчим на пороге?

Князь повёл Мартена по замку. Некогда феодальная крепость претерпела заметные перестановки.

— Замок используется, как резиденция генерал-губернатора. Основное правительство колонии размещено в городе, но здесь есть помещения для проведения любых встреч и мероприятий…

— Кроме парковки, — отметил Дмитрий.

— Парковка за мостом. Тридцать метров — не так много, можно пройти пешком, — возразил князь.

— Можно, — согласился Дмитрий. — А почему военное командование в Кумамото, а гражданское управление в Оита?

— Дело в том, что… — начал Кугушев.

— Помимо того, что вы и генерал-лейтенант входите в разные политические группировки?

Дмитрий остановился у стола в зале, предназначенном, очевидно, для собраний и совещаний. Огромный офисный стол в центре намекал на это.

— Эм… да, это основная причина, Ваша Светлость.

— Ясно. Жить я вроде как должен здесь, верно? — спросил Мартен.

— Да, это…

— Покажите мои покои.

Они прошли в один из боковых корпусов. Кугушев показал несколько жилых комнат, а также столовую и несколько помещений бытового характера: мини-бассейн, сауна, бильярдная.

— Так, всех слуг уволить, — начал раздавать приказы Дмитрий. — Штат будет укомплектован заново, позже.

— Но…

— Со своим бытом я прекрасно справлюсь сам в течение нескольких дней, не беспокойтесь, князь. Далее.

Дмитрий задумчиво оглядел свою спальню.

— Назначьте на завтра, на девять утра, собрание руководства колонии. Сколько времени мой предшественник уделял управлению делами колонии?

— Эм… он больше выполнял представительские функции…

— Хорошо, что напомнили. Но с местным дворянством я встречусь позже. Пока мне нечего им сказать, кроме своего недовольства. Можете прямо так им передать, князь. Они просрали всё, что можно было, ибо меня чуть не убили какие-то крестьяне. Видеть я пока никого не хочу. Как только у меня будет стратегия действий — сразу оглашу её всем желающим.

Дмитрий начал расстёгивать куртку.

— Прямо сейчас я хочу принять, наконец, душ. А затем отправлюсь в город, надо кое-что прикупить, а то я без банальных вещей остался.

— Эм… охрана…

Мартен повернулся к князю.

— Оставьте. После такой горячей встречи новому покушению я буду только рад. Радикальных недовольных надо не переубеждать, а казнить. Сразу на месте.

— Ваша Светлость! — взвился Кугушев. — Решение о казни может принять только суд!

— С чего бы вдруг? — Дмитрий вновь неприятно улыбнулся. — Правом, переданным мне Его Императорским Величеством, я могу казнить хоть всё население острова. И отчитываться о своих решениях буду только перед Его Императорским Величеством или человеком, которого Его Императорское Величество назначит своим указом.

— Но…

— Ваши либеральные идеи, князь, красиво звучат, но не всегда работают. Не поймите неправильно, князь. Пусть я точно не являюсь вашим единомышленником, но и ярым противником не выступаю. С некоторыми постулатами я даже готов согласиться. Как с тем же решением о смертной казни. В обычных обстоятельствах да — суд, желательно открытый, со строгим соблюдением всех правил судопроизводства.

Кугушев выглядел удивлённым, не найдясь что ответить.

— Однако у нас здесь чрезвычайная ситуация, князь. Большая часть местного населения готова была праздник закатить. По факту мы видим провал вашей политики. У вас было почти два года.

Князь нахмурился.

— Эти два года мы не сидели сложа руки, Ваша Светлость! Мы проводили политику ассимиляции местного населения. Прививали наши праздники, наши традиции, постепенно вымывая их собственную культуру. Вся административная политика была согласована со специально разработанным планом. А вы, одной своей выходкой, похерили, простите за выражение, всю нашу двухлетнюю работу!