Невеста сумеречной Тени (СИ) - Дюкам Мари - Страница 11

— Тогда скажите: вы придумали, как решить нашу непростую ситуацию? — спрашиваю прямо, отбросив словесную чепуху. — Повторюсь: я не стану жить под присмотром герцогини Келлер. Её светлость совершенно не располагает не только к дружескому, а вообще ни к какому общению.

— Придумал, — пропуская мимо ушей всю дерзость, отвечает Эмиль.

— И что это?

Я подаюсь вперёд, мечтая услышать, что скоро смогу отправиться домой, но нас прерывают. Дверь распахивается, и на пороге появляются родители. Маменька тут же хмурится, оценивая мою излишне близкую к князю позу, зато отец расцветает ещё больше.

— Ваше высочество! — восклицает он, кланяясь как можно элегантнее, но получается чуточку забавно. — Я так благодарен вам за устройство сегодняшней встречи!

Недоумённо поворачиваюсь к Эмилю. Зачем ему лично представлять баронскую семью своему брату? Но князь лишь загадочно улыбается. Поднявшись с дивана, он изящным жестом подаёт руку маменьке. Та бросает на меня строгий взгляд, призывающий не терять лицо, и с признательностью принимает его ухаживания.

Отец хватает меня под руку и ведёт следом за князем, приговаривая:

— Этот вечер, дочь, ты не забудешь никогда!

— Как вам столица, леди Лияра? — спрашивает вдовствующая императрица Софья. Высокая, худощавая женщина с роскошной короной седых волос, она рассматривает меня, словно насекомое под лупой.

Да что ж всем так неймётся задать именно этот вопрос? Я улыбаюсь самой милой улыбкой, на какую только способна, и отвечаю:

— Вейсбург великолепен, ваше высочество. Никогда не видела столько дворцов, кораблей, мостов и красивых людей в одном месте.

Сижу на софе рядом с императрицей Катариной в качестве почётной гостьи, придерживая край её вышивки, которой та занята во время чаепития. Маменька сидит по левую руку от вдовствующей императрицы с непроницаемым лицом — так сразу и не скажешь, которая из женщин коронованная особа. Кроме нас в гостиной присутствует Луиза, подбадривая меня улыбкой. Она сидит по другую руку от вдовы, то подливая ей чай, то подавая пирожное.

Все мы ждём императора — прошёл уже почти час с нашего приезда, а его величество Стефан всё не показывается. Вижу, как нервничает отец: он остался один в компании женщин, ведь Эмиль почти сразу отлучился на поиски брата, а теперь и вовсе пропал. Образцы тканей уже просмотрены, даже её высочество Софья растаяла под напором папенькиного обаяния, когда он принялся рассказывать о производстве каждого вида материи. Обе императорские особы милостиво согласились пошить платья — это был невероятный успех. Но теперь внимание вдовы перешло на меня, что несколько тревожило.

— Видели бы вы этот город тридцать лет назад, — пускается в воспоминания Софья. — Когда мой муж только взошёл на трон, Вейсбург был в полной разрухе: он то горел в пожарах, то его затапливало во время паводков. Мосты, дома, даже храмы — многое было деревянным, и всё это перестроили в камень при моём возлюбленном муже.

Делая крайне заинтересованный вид, я краем глаза рассматриваю императрицу Катарину. Её худое лицо, обрамлённое белокурыми локонами, выглядит измождённым: она старше меня всего на пару лет, но болезненные круги под глазами и потухший взгляд увеличивают эту разницу. Корсаж платья сидит свободно, но всё равно не может скрыть очень беременный живот. Женщина то и дело прикладывает к нему ладонь, замирая. Хрупкая, словно первый цветок, она выглядит беззащитной перед приближающимися родами. Хочется её утешить, рассказать о рождении сына, но я, конечно, ничего этого не делаю. Ещё в больницу для душевнобольных не хватает укатить прямо из императорского дворца.

Поток воспоминаний императрицы Софьи прерывают распахнувшиеся двери. Стефан влетает в гостиную, словно вихрь, а мы как по команде вскакиваем на ноги.

— Прошу меня простить, дамы и господа! — с порога громогласно заявляет он. — Дела государства никак не хотели отпускать своего верного слугу! Катарина, дорогая, — император небрежно целует протянутую бледную ручку, и женщина заливается краской. — Матушка, добрый вечер. Господин барон, рад вас видеть. Наслышан об успехах ваших заводов — вы оказываете неоценимую услугу Сиории. Баронесса Армфельт, вы очаровательно выглядите!

Рассыпая комплименты всем и каждому, Стефан останавливается передо мной. Я склоняюсь в низком реверансе, придерживая юбку. Рядом с худощавым Эмилем, император кажется мощным мужчиной: широкий разворот плеч, крупные руки, высокий рост. Шапка чёрных кудрявых волос придерживается тонким золотым обручем короны. Император выглядит куда старше своего брата, хотя ему не больше тридцати лет.

— Леди Лияра, полагаю? — Он с улыбкой оглядывает меня. — Вы ещё красивее, чем о вас говорят.

Заливаюсь краской смущения, как и положено скромной девице, одновременно соображая: кто же ему обо мне рассказывал, да ещё в таких выражениях — уж точно не Эмиль.

Великий князь тоже заходит в гостиную. Он, как всегда, выглядит невозмутимым, особенно рядом с энергичным Стефаном, но я замечаю, как сжаты его челюсти, а брови хмурятся чуть больше обычного. Кажется, разговор был не слишком приятным.

— Как вам нравится гостить во дворце моего брата? — продолжает император. — Обычно он не слишком радушный хозяин.

— Его высочество очень добр, — с улыбкой отвечаю я. — Мы прекрасно обосновались, а герцогиня Келлер великодушно посвящает мне целых полдня, знакомя со столичной светской жизнью.

Стефан чуть вскидывает брови, с задором поглядывая на князя. Похоже, для него не секрет отношения этих двоих, и моё внезапное появление явно его интересует.

— Разрешите поговорить с вами наедине, миледи? — Император, не дожидаясь ответа, предлагает мне руку.

Бросаю встревоженный взгляд на родителей, но отказать не смею. Мама непонимающе хмурится — где это видано, чтоб незамужняя девушка разговаривала с мужчиной — пусть и императором! — без сопровождения, но отец ободряюще улыбается.

Стефан выводит меня на террасу, а оттуда в небольшой сад, галантно помогая спуститься по двум низеньким ступеням. Подойдя к скамье, укрытой навесом из вьющегося винограда, он жестом приказывает сесть, а сам отходит к фонтану, тихо журчащему в паре шагов.

— Прошу простить мне эту бестактность, но я не желаю разводить беседу из сплошных намёков, — вдруг жёстко говорит император. — И также прошу прощения, если мои вопросы покажутся вам неделикатными: речь всё-таки о моей семье. Что у вас с Эмилем?

От такого вопроса я чуть не давлюсь воздухом. Какой ответ он ждёт, интересно знать? Душещипательную историю о моей влюблённости в великого князя? Правду о магии Тени, постепенно подчиняющей его брата? Нет, второе вряд ли, иначе Эмиль не стал бы опасаться императорской расправы, в случае раскрытия тайны. А первое, увы, я не сочиню: какая любовь, если единственное, чего хочу, это поскорее сбежать из столицы? Решаю быть откровенной, но не до конца.

— Ничего, ваше величество. — Не отвожу взгляд и не смущаюсь, пусть не думает, что это очередное кокетство. — Ваш брат — прекрасный человек, я безмерно рада своему знакомству с ним, но между нами ничего нет.

— Тогда какого проклятого он привёз вас к себе во дворец? Прошу понять, миледи, я не имею ввиду, что вы не достойны приглашения в столицу, просто я неплохо знаю Эмиля. Спонтанные жесты щедрости — не его конёк.

— Честность за честность, государь: о причинах его поведения вам лучше спросить у него самого, — вежливо, но твёрдо отвечаю я.

Начинаю догадываться о причине опоздания Стефана на столь скромный приём: похоже, разговор с братом был всё-таки обо мне.

— А что я делал всё это время, как думаете? — совсем нецарственно всплёскивает руками мужчина, подтверждая мои мысли. — Но он упёрся, как баран, и не сворачивает!

С любопытством жду продолжения: задавать вопросы императору не положено этикетом, а мне очень хочется услышать, что задумал Эмиль. Стефан, видя моё недоумение, спрашивает:

— Хотите сказать, вы не знаете, зачем он устроил всё это?