Дух Древнего (СИ) - Скабер Артемий - Страница 5

— Мм, хорошо, — я посмотрел на него и указал рукой на тело, — тогда ложись в него и жди.

Коля подчинился, а я полез по его карманам. Достал зажигалку, портмоне. Снял с него ремень. Нашёл нож. Ниток не обнаружил.

Ладно, животных жил у них нет. Но нитки! Кто вообще ходит на задание без ниток? Ладно. Придётся использовать траву.

— А долго? — глухо спросил Коля, когда я рвал зелёные стебли, — это больно?

— Нет и нет.

Я скинул охапку травы рядом с телом. Выбрал парочку травинок подходящей длины. Подхватил ногу Николая, телесную и духовную. И стал обвязывать их.

Сначала щиколотки. Потом под коленом. Следом запястья рук.

— Зачем это? — пробормотал Коля, — Лекари пользуются заклинаниями и мазями. Всякими микстурами и таблетками.

— Потому что бездари, — хмыкнул я, под речь оказалось куда проще работать, чем молча: — современная магия допустила фундаментальную ошибку. Вы пытаетесь заставить работать эфир вместо своей силы духа, а дух, вместо эфира. А они, хоть и могут друг друга заменить, не предназначены для этого. Потому и заклинания у вас слабые, да руками махать приходится, что удержать потоки не можете.

— Что? — в голосе Коли сквозило непонимание.

— Это, как, бегать в шлёпках, — пояснил я, не обращая внимания на его вопрос. — Можно, но лучше в кроссовках. Если же владеть знанием, и знать место каждой стихии, и энергии в ауре, то не нужны никакие слова или пассы руками. Всё получается по желанию, по воле человека. Естественно…

Я закончил обвязывать тела Николая и потянулся к энергиям тепла и движения в своей ауре. Зачерпнул из них, оставив себе совсем чуть. Соединил с доступными мне стихиями. Сдобрил всё это эфиром и, напитав свою мысль волей духа, приказал Николаю ожить. А затем завершил свою фразу:

— Как и должно быть, Коля, — ноги мои подкосились, руки пробил тремор, и я поспешил усесться на траву. — Вставай, слуга, ты вернулся к жизни.

— Правда? — пробасил Николай, — но я не почувствовал, как ты творил заклинание.

— Я уже сказал про деградацию вашей школы, — хмыкнул я, — правильную магию ты не почувствуешь. Никто не почувствует.

Коля замолк. Шевельнул рукой. Ногой. Осторожно перекатился на спину и сел. Покрутил головой. Осмотрел себя. Поводил руками перед лицом и, наконец, встал на ноги.

— Получилось! — закричал он и подпрыгнул от радости. — Получилось! — его рот растянулся в улыбке, и он уставился на меня блестящим сталью взглядом. — Получилось!

А затем он кинулся ко мне и снова упал на колени.

— Спасибо, Кирилл, спасибо! — он схватил мою руку и стал её трясти, — век не забуду!

— Не забудешь, — кивнул я, выдёргивая руку из его лапищ. — Не дам забыть.

— Конечно! Да! — запричитал коля, начав кланяться, как болванчик. — Я отработаю, всё сделаю….

Тут он осёкся, и я решил его успокоить:

— Казнить никого не заставлю, не волнуйся. Только злодеев.

— Спасибо! — он снова поклонился, да так, что задел головой утонувший в земле камень, и рассадил себе лоб.

— Так, стоп, — остановил я его. — Запомни основное, ты жив, но не совсем. Тело умерло, и сейчас, с моими силами, я не смог тебя оживить полноценно.

— Это как? — Коля уселся на задницу, и закрыл рану ладонью. — Как не совсем?

— Ты почти, как живой, — пояснил я, — видишь глазами, слышишь звуки, даже есть тебе надо и пить, но ты не почувствуешь ни боли, ни оргазма. Не ощутишь запаха или вкуса. Понятно?

— Оргазма? — Николай уловил, видимо, самое важное для себя. — Я зомби?

— И да, и нет, — покачал я головой, — забудь об этих киношных выдумках. А теперь, — отмахнулся от него и посмотрел на часы, стрелки показывали 11:00 утра, — отстань. Сил нет и мне надо отдохнуть полчаса. Иди, избавься от тел, а потом поможешь дойти до машины.

Особняк Уваровых-Орловых 10:30 утра.

Дмитрий Юрьевич, граф Уваров-Орлов, к своим пятидесяти годам обзавёлся солидным брюшком и двойным подбородком, что при его невысоком росте, делало графа похожим на бульдога.

Когда-то, во времена славных, коварных побед, он следил за собой. Занимался физической подготовкой, чтобы компенсировать второй, а затем и третий ранг магии. После же, времени на это не осталось. Да и желания тоже.

После создания рода Дмитрий Юрьевич уделял внимание только магии, и гордился тем, что тайно взял пятый ранг. Остальное время уходило на бумажную работу, раздачу долгов деловым партнёрам и союзникам, а также на интриги.

Но это и понятно. Теперь, для битв у него имелась гвардия. И, если, она не справится с противником…

Думать о таком Дмитрий Юрьевич не хотел и, чтобы такого не произошло, крепил силу рода каждый день.

Заключал выгодные сделки, заводил полезные связи, интриговал. Развивал экономическую мощь и, конечно же, гвардию.

Всё это требовало много времени и энергии. На это уходили душевные силы и нервы. Вот и располнел Дмитрий Юрьевич, а также обзавелся залысинами в своей, некогда пышной, златовласой шевелюре. Да и шевелюра уже не то слово. Жидковатой стала — достаточно пятернёй пригладить, и причёска готова.

Только глаза остались прежними. Хищные, острые, холодные льдинки синего цвета. Ни капли мути в них не появилось, и яркость с годами не потерялась.

И сегодня эти глаза над крючковатым носом полыхали гневом. Метали взгляд во все стороны и не могли остановиться на чём-то одном.

Сегодня, обычно деятельный Дмитрий Юрьевич слонялся по кабинету. То садился в кресло. То вставал и шёл к книжным полкам.

Проводил пальцем по корешкам книг, даже брал в руки приглянувшийся том. Но тут же ставил его на место. Бросал взгляд на циферблат настенных часов. Разворачивался и снова шёл к креслу.

Смотреть на телефон, переставлять по столу держатели ручек, двигать мышку, или пялиться в монитор ему быстро надоедало. Тогда он снова вставал, расхаживал из стороны в стороны. Смотрел в окно. Вглядывался в проезжающие по улице машины. Не находил глазами нужную, отворачивался, и весь маршрут повторялся ещё раз.

Иногда он включал телевизор. Но тот тоже быстро надоедал — Дмитрий Юрьевич не находил себе места, потому что ждал звонка.

Группа гвардейцев, которую он отправил ликвидировать бывшего сына, этого неблагодарного, который посмел ослушаться его воли, не выходила на связь.

Юрка, боевой товарищ, когда-то они вместе штурмовали Лоснёвку, как в воду канул. Не отвечал на телефон.

Дмитрий Юрьевич отправил вторую группу. Маршрут он знал. Конечную точку тоже. Вести о гвардейцах — дело времени. Но глава рода Уваровых-Орловых не мог сегодня совладать с терпением. Слишком много поставлено на кон. Слишком.

— Что-то случилось, — бормотал он себе под нос. — Что?

Вдруг зазвонил телефон.

Наконец-то!

Дмитрий Юрьевич машинально бросил взгляд на часы — 11:15 — и схватил трубку:

— Слушаю, Виктор. Машину нашли? На месте? Отлично, — Дмитрий Юрьевич выдохнул и впервые за утро расслабился, а на губах заиграла злая улыбка, — Знаешь, куда идти? Давай Витя, найдите их.

Магическая стенка из земли заставила воду отступить от берега. Лопата с чавканьем вгрызлась в липкий, податливый грунт топи. Плечи Николая напряглись, на руках заиграли мышцы, и работа закипела.

Яма расширялась и углублялась. Николай задумал её так, что потом она окажется скрыта под водой. Сколько я прожил — никогда такого не видел. Прям Дедал земляных работ — интересная маскировка.

Десять минут, и Коля закончил с ямой. Подтащил к ней тела бывших напарников и, аккуратно, замирая и что-то шепча, стал опускать их на дно могилы.

— Всё равно люди были, — пробормотал он, заметив и неправильно истолковав мой взгляд, — пусть и такие.

Я кивнул. Мой интерес вызвал не шёпот, а его, как он думал, незаметные, проверки, как работает его новое «не совсем живое» тело. Вот он снова замер и повел шеей. Вот незаметно ущипнул себя. Попытался принюхаться. Утёр пот тыльной стороной ладони и лизнул её.