Санитарный инспектор - Якубович Евгений Львович - Страница 65

В последний момент пришло решение. Я трижды перекрестился широким и, главное, выглядевшим привычно жестом. Рука, как известно, при этой процедуре сложена, и рубцы на ладони не видны. Затем я поклонился, опустив руки, опять же чтобы спрятать ладони, опустился на одно колено перед священником и с восторгом, близким к экстазу, поцеловал крест. При этом я поднял глаза к священнику и прошептал:

– Не судите меня строго, святой отец. Многогрешен я, но милосердие божье неисчислимо, ибо даровало встретить вас здесь, когда я уже потерял всякую надежду. Не спрашивайте меня ни о чем сейчас. Когда вы разрешите, я исповедуюсь вам как положено.

Священник посмотрел на меня сверху вниз, некоторое время размышляя. Затем таким же размашистым жестом благословил меня:

– Поднимись с колен, сын мой. Добро пожаловать в нашу общину. Ты еще сможешь оценить в полной мере, какую милость оказал тебе наш господь. Мы отведем тебя в поселок и поможем привести себя в надлежащий вид. Затем ты придешь ко мне, и мы обо всем переговорим. Восславим господа, братья!

Все склонили головы и пробормотали короткую молитву, слов которой я не разобрал. Я думал, что мы теперь же двинемся обратно, однако священник продолжал стоять на месте и лишь удивленно оглядывался по сторонам.

– А где остальные? – растерянно спросил священник, неожиданно переходя на обычный мирской разговор.

– Остальные? – так же недоуменно переспросил я. – Я один, они выкинули меня на причал и тут же уплыли обратно. Та еще компания, доложу я вам.

Священник недоверчиво посмотрел по сторонам, как будто подозревал, что «остальные» могли где-то спрятаться. Он увидел только пустой пляж и стремительно уплывающий корабль. Тогда священник вернул взгляд обратно и пристально осмотрел меня с ног до головы, как бы пытаясь понять, что я за птица, если ради меня одного гоняли целый корабль.

– Вы не из Города. Откуда вы?

– Вы правы, святой отец, отдаю должное вашей проницательности. Я, скажем так, из мест более отдаленных.

– Неужели с другой планеты? Боже мой, я не верю своим ушам! Не обманывайте меня, это большой грех.

– Я никогда не шучу со служителями культа. Но ответьте и мне: вы исповедуете истинную христианскую веру или, как принято на этой планете, после проповеди раздаете прихожанам ткану?

Священник побледнел и собрался произнести в ответ что-то грубое. Затем все же сдержался:

– Вы здесь человек новый, поэтому я прощаю вас. Однако я вижу, что нам действительно необходимо о многом поговорить. Конечно, не здесь. Братья отведут вас в поселок. А я удалюсь к себе. Я должен вознести молитву, чтобы господь наставил меня в беседе с вами.

Священник повернулся и быстро пошел вверх по тропе. Вскоре он скрылся за поворотом. Я обменялся взглядами с оставшимися мужчинами. После ухода священника они чувствовали себя неуверенно. Я понял, в чем дело. Мужчины с опаской косились на мои руки. Поднявшись с колен после разговора со священником, я небрежным жестом заложил руки за спину, и они никак не могли разглядеть мои ладони. А, судя по всему, это было главное, что волновало их в данную минуту. Повисла напряженная пауза.

– Добрый день, господа, – начал я непринужденным тоном. – Если вас не затруднит, то я бы хотел немного отдохнуть и отправиться на встречу с вашим святым отцом.

Мужчины замялись. Наконец один, самый старший, ответил:

– Мы рады вас видеть. Конечно, мы выполним волю отца Евлампия, но прежде всего мы хотели бы убедиться, что у вас чистые ладони. Это традиция, которая существует уже не одно поколение. Наркоманам вход на наш остров закрыт.

Остров? Меня пробрала дрожь. Но это потом. Пока надо срочно поболтать с этим чертовым священником, он, похоже, здесь главный. Количество вопросов к нему росло с каждой минутой.

– Пожалуйста, не надо меня бояться, я мирный человек. Поверьте, я не наркоман, но жертва чрезвычайных обстоятельств. Я еще сам не разобрался, что происходит, поэтому мне крайне необходимо еще раз встретиться с отцом Евлампием. Я прошу у вас помощи, вы не вправе отказать мне, братья.

Похоже, я нашел верный тон. Услышав привычные словосочетания, мужчины приободрились. А возможно, их убедил мой голос. Наркомана, регулярно принимающего ткану, кроме обожженных ладоней, выдает его неестественно высокий голос. Я же говорил нормальным низким мужским голосом. Это лучше всего подтверждало мои слова.

Мужчины наконец решились:

– Добро пожаловать в нашу общину, брат. Не волнуйтесь и ничему не удивляйтесь. Мы все прошли через это испытание, которое послал нам господь. Верьте, и у вас все получится.

– Аминь, – ответил я, чем окончательно завоевал их расположение.

Мы поднялись по тропинке. То, что я вначале принял за холм, оказалось невысоким плоским плато. Берег за моей спиной круто обрывался к воде. Первым делом я остановился и попытался осмотреть океан. Насколько хватало зрения, другой суши поблизости не было. Горизонт был чист, только виднелся все тот же корабль, на котором меня так бесцеремонно доставили на остров. За это время он успел уже прилично удалиться от берега. Один из встречавших, тот, кто стоял ближе ко мне, положил мне руку на плечо:

– Не печалься брат. На этом месте все останавливаются и смотрят назад. Смирись, отсюда нет возврата.

Я внимательно посмотрел на него:

– Откуда – отсюда?

– Ты еще ничего не знаешь. Лучше всего немного подожди, отец Евлампий расскажет все тебе сам. Это одна из его тяжелых обязанностей – встречать приезжих. А пока пойдем с нами, мы дадим тебе поесть и умыться с дороги. Потом мы отведем тебя в церковь, а сами приготовим тебе жилище. Мы еще не готовы встретить новых братьев и сестер, но одного мы разместим без труда. Пойдем, и не задавай никаких вопросов. Ты скоро все поймешь сам.

Мне оставалось только подчиниться и пойти вслед за своими новыми «братьями». Перед нами открылся поселок, освещенный невысоким осенним солнцем. Мы шли по неширокой улице, между двумя рядами одноэтажных домов. Дома были сложены из натуральных деревянных бревен, с небольшими окнами, занавешенными одинаковыми светлыми занавесками, и непременным, тоже деревянным крыльцом с двумя-тремя ступеньками.

Поселок поражал чистотой и аккуратностью. После грязи и неряшества Старого Города я не ожидал увидеть такого порядка где-нибудь на Деметре. Улица, по которой мы шли, была не единственной, от нее отходили небольшие ровные улочки с такими же домами. В конце улочек виднелись коробки недостроенных деревянных домиков. Центральная улица, по которой мы шли, как в старых американских городках, называлась Главная. В ее начале находились жилые дома, дальше начинался участок, застроенный более крупными нежилыми помещениями. Я разглядел вывески булочника и сапожника, какие-то мастерские и согревшее мне душу здание с надписью «Салун» перед входом. Про себя я окрестил этот участок поселка – промзона. Главная улица упиралась в небольшую деревянную церковь, чисто побеленную, как и все строения поселка. Недалеко от церкви стояло еще одно большое здание. На доме виднелась надпись крупными буквами «Библиотека». Судя по утоптанной земле вокруг церкви и библиотеки, оба заведения пользовались отменной популярностью у жителей поселка. Дорога, по которой мы шли, не имела асфальтового покрытия. Как и тропа, спускавшаяся к морю, это был просто слой плотно утоптанной и укатанной земли. Вдоль домов были устроены деревянные настилы, которыми пользовались во время дождей.

Прохожих на улице было немного. Никто не слонялся без дела. Одеты все были так же бедно и строго – в темные сюртуки, белые рубашки со стоячими воротниками и повязанными поверх них черными галстуками. Несколько женщин, которых я успел разглядеть, были одеты в длинные ситцевые платья неяркой расцветки, а на головах носили чепцы. Детей я не заметил, видимо, в это время они были в школе. Все встреченные мной были не моложе двадцати пяти лет, а в большинстве и старше. Я заметил много стариков, они в основном сидели на крылечках. Большинство из них читали книги в бумажном переплете. Старики грелись на солнышке, негромко переговариваясь с соседями из рядом стоящих домиков. Заметив меня, они прекращали разговоры и молча провожали пристальными взглядами. За моей спиной они вновь начинали переговариваться, уже более оживленно. Я расслышал слова «новенький» и «не по расписанию».