Конвой для ведьмы (СИ) - Хабарова Леока - Страница 16

— Чего желаете, — хрипло пробасил угрюмый бородатый толстяк. Передник на нём смотрелся, как седло на собаке. В волосатой лапище он держал тряпицу, которой периодически принимался протирать всё подряд: столешницу, кружки, собственную шею…

— Кровяной колбасы и тёмного эля.

Трактирщик смерил его оценивающим взглядом и буркнул:

— Серебро вперёд.

— Нету денег.

— Тогда проваливай, нищеброд, — спокойно ответил толстяк, схватил тарелку и начал остервенело тереть. — У нас приличное заведение.

— Дров на месяц наколю, — подался вперёд Кайден. — Воды натаскаю, и конюшни от навоза вычищу.

На сытой физиономии трактирщика не дрогнул ни один мускул.

— Идёт, — по — прежнему без каких-либо эмоций заявил он. — Сначала работа, потом — еда.

Кайден согласился. На выполнение условия ушло часов шесть, не меньше. Махать топором он умел неплохо, да только каждое движение причиняло адскую боль — это напоминали о себе сломанные рёбра. С водой оказалось проще, хотя путь до колодца по заледенелой тропинке, да еще и под горку, никто не назвал бы лёгким. А уж конюшни чистить Кай привык с детства — старина Пит то и дело поручал им с Леотом сие ответственное задание и грозно требовал: "Чтобы всё блестело как в церкви перед Пасхой!".

Когда Кай управился с работой и рухнул — грязный, потный и измотанный — на единственную свободную лавку у очага, трактирщик вручил ему щедрый дар: миску наваристого супа, кружку эля и ломоть свежего, только-только из печи, хлеба.

Кайден набросился на еду с такой жадностью, что даже на время забыл о ведьме. От души набив желудок, он прислонился спиной к стене и провалился в сон под гул голосов и взрывы пьяного хохота.

Хорошо это, прикорнуть у очага, где ярко пылает огонь, а поленья уютно потрескивают. Редко такая благодать выпадает людям с бродячей жизнью, а уж если выпадает — ценить её надо как великое сокровище.

Кай проспал совсем недолго, всего пару-тройку часов. Разлепил глаза, потянулся до хруста в суставах и смачно зевнул. Эх, недурственно!

Интересно, как провела эту ночь Вейлинн?

Он выбрался на улицу справить малую нужду и ахнул: белый саван укрыл всё вокруг. Снег блестел и хрустел под ногами, а изо рта вырывался пар. Лютый холод пробирал до костей, ветер выл и гнал по дороге позёмку.

— Холодно? — флегматично поинтересовался трактирщик, когда Кай нырнул обратно в теплоту. Здоровяк размеренно полировал столешницу замызганной тряпкой.

— Не тепло. — Кай прошёл к очагу и принялся отогревать озябшие руки.

— А будет ещё холоднее.

— Знаю. — Кайден несколько раз сжал и разжал кулаки, разгоняя кровь.

— Оставайся, — предложил здоровяк. — Сильный мужик во время Лютых ветров — отличное подспорье.

— Не могу. — Кай подошёл к стойке и взгромоздился на стул. — Я ищу свою сестру. Мы… эммм… немного разминулись.

Хозяин постоялого двора бросил на него равнодушный взгляд, и Кайден продолжил:

— Она молодая. Высокая. У неё тёмные волосы, зелёные глаза и…

— Железный обруч на шее?

Кай аж подскочил. Перегнулся через столешницу.

— Ты видел её? — выпалил он. — Она была здесь?

— Вот чудак человек! — фыркнул трактирщик и принялся за кружки. — Она же сидела в зале, когда ты сюда ввалился и принялся еду выпрашивать.

— Ч-что?

— То, что слышал, — пожал плечами бугай. — Хороша сестрёнка! Едва братца завидев, напялила капюшон и дала дёру.

Рука как-то сама собой сжалась в кулак. Кайден от души жахнул по столешнице и выругался, поминая по матери всех чертей преисподней.

Хозяин постоялого двора даже бровью не повёл.

— Женщины, — философски изрёк он, обтирая очередную кружку. — Такова уж их порода. Хитрее выхухоли, коварнее куницы.

Выпросить коня не удалось. Жадюга-трактирщик требовал взамен шпагу, но такая сделка ни в какие ворота не лезла: превосходный клинок да за дохлую клячу! Нет уж!

Кайден вежливо отказался, мысленно пожелал скаредному бугаю поноса и вышел в снежную замять.

— Когда приходят Лютые ветра, по дорогам шастают только безмозглые идиоты, — заметил здоровяк на прощание.

И, чёрт побери, как же он был прав!

Кай понял это, отойдя от постоялого двора всего на полмили. Ледяной ветер сбивал с ног. Колючий снег набивался в рот, нос, застил глаза. Метель свистела, как шальная и гнала по небу серые тучи.

Лютые ветра… Каждый год эта напасть приходила в мир, лишая людей тепла и солнечного света на долгие семь недель. Пресвитеры говорили, что так Господь карает грешников. Старики винили во всём неуспокоенных духов. Учёные мужи сочиняли трактаты о загадочных воздушных потоках. В общем, никто толком не ведал в чём причина буйства природных сил, зато каждый наверняка знал: пришли Лютые ветра, закрывай ворота.

Кайден замёрз так, что не мог даже думать. Все силы уходили на то, что бы двигаться вперёд и проклинать чёртову ведьму. Вот куда её понесло, а? В такую-то пургу!

Эта баба совершенно чокнутая!

В свирепом буране дорогу отыскать непросто даже опытному путнику. А уж девчонке…

С десятой попытки Кай выбрался-таки на Кедровый тракт… точнее на то, во что он теперь превратился. Идти приходилось против ветра, и Кайден согнулся в три погибели, закрывшись для верности рукой. Из носа текло, глаза слезились, ледяной воздух драл горло и колом вставал в лёгких.

Чёрт. Чёрт! Чёрт!!!

Чёртова ведьма!

Желание придушить бесовку крепло с каждым шагом. А шаги приходилось считать.

Сто шагов — и Кай, поскользнувшись на ледяной корке, хряпнулся навзничь.

Сто пятьдесят — и на пути вырос покосившийся от ветра верстовой столб.

Ещё дюжина — и впереди замаячил лес. Деревья стонали и скрипели, как корабли в шторм.

Протопав ещё лигу, Кайден обнаружил, что хочет спать. Опасный признак: именно так Лютые ветра забирают жизни — человек мёрзнет, засыпает, а просыпается уже в мире Туманов, окруженный сидхами.

Чтобы хоть как-то себя отвлечь, Кай принялся думать о Леоте. Интересно, как давно они с Айли задумали убить его? Кто придумал хитрую схему? Или, может быть, она сложилась сама собой?

Леот… Как же так? Как же ты мог?

Кай вдруг представил Айли так ясно, будто она стояла перед ним. Миниатюрная, нежная хрупкая. С робкой улыбкой, струящимися льняными локонами, глазами цвета июльского неба в обрамлении длинных ресниц… и небольшими, но очень аппетитными упругими грудками.

Да, Айли, безусловно, красива. Красива настолько, что способна лишить способности мыслить здраво любого в радиусе мили. Возможно, Леот попросту потерял голову. Влюблённый мужчина пойдёт на всё ради своей зазнобы, это всем известно. Вот Леот и пошёл…

Странная шутка любовь. Странная и опасная. От неё дуреют, страдают, сохнут, убивают и… умирают. Суровых воинов любовь превращает в болванчиков и угодников, тщедушных слабаков заставляет рисковать жизнью, праведников толкает на преступления, а верных друзей — на предательство. Сколько об этом песен сложено — не счесть. Так что лучше держаться подальше от всего этого дерьма, иначе пропадёшь.

"Слава Богу, мне это не грозит", — подумал Кайден и замер. Чёрт!

Впереди, на белой метущейся глади, лежала запорошенная снегом… дохлая лошадь.

Закрываясь рукой от ураганных порывов, Кай подобрался ближе.

— Проклятье… — беззвучно прошептал он потрескавшимися губами.

Это была она. Та самая покладистая пегая кобылка, которую Пит специально выбрал для ведьмы…

К горлу подкатил ком, и Кай нервно сглотнул.

Найти бы следы, да всё вокруг замело. Буран бушевал такой, что не понять, день сейчас, или ночь.

Кайден всмотрелся в снеговую даль, да без толку: ничего не видно. Только белые хлопья мельтешат. Так сыпалась мука, когда мать просеивала её через сито.

— Вейлинн! — крикнул он, сложив ладони рупором.

Крик вышел слабым, осипшим, и Кай повторил его снова.