В поисках того самого (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 12

— Простите, уважаемый, не признал! Револьверчик-то хороший был, да лежал, видимо, давно, вот и не заладилось с ним… Дозвольте другой дать взамен, а? Новенький совсем, муха не сидела! А тот я почищу да в порядок приведу…

— И впаришь новому идиоту? — усмехнулся Ларс. Зло, одними губами; он прекрасно знал, что на смазливом мальчишеском лице эта гримаса выглядит ещё более зловещей, чем могла бы у матёрого волка. Он долго её тренировал. — Ныряй за ним в болото у Лазурного могильника. Давай свой новенький. — Оборотень выпустил бороду, оказавшуюся сальной на ощупь, и брезгливо отёр ладонь о штаны.

На площадь парень возвращался в назначенный час в, пожалуй, лучшем настроении за последние несколько недель. Новый револьвер он проверил в той же лавке, выпустив пару пуль в стену, в стороне от присевшего от страха торгаша, а не в мишень на заднем дворе, и пообещал вернуться, если оружие подведёт. Обзавёлся потёртой, но приличной кобурой и коробкой патронов, за которые честно заплатил.

В указанном волчицей магазине разжился парой рубах и несколькими сменами белья, новыми штанами, а также простой холщовой сумкой, чтобы не тащить всё в руках. Рубашку Ниты он тоже убрал в сумку, сложив бережно и с надеждой, что хозяйка о ней не вспомнит. Сам нашёл скорняжную мастерскую и за мелкую монету взял несколько небольших лоскутов кожи, только на заплаты и годных.

И теперь мысли о собственной скорой смерти уже не казались такими беспросветно-неизбежными. То ли удачно стравленная злость помогла, то ли приличное оружие, но сейчас он больше думал о предстоящей охоте. Нежить так нежить, её он точно не будет жалеть. Главное, чтобы сработало.

Глава 3. То самое признание

— Слышал, ты подобрала себе ученика. И как Караш, не ревнует? — опёршись о стойку, уточнил аптекарь Федул, подкручивая пышные седые усы.

От него привычно пахло сердечной настойкой и ячменным элем — сколько Нита ни старалась уговорить его бросить пагубную привычку, аптекарь только отмахивался. Зато давать советы любил, как и просто потрепать языком за жизнь, и городские новости узнавал одним из первых. Да и неудивительно — именно в аптеке продавалась лучшая похмельная настойка, и под утро ноги сами вели сюда хорошо отдохнувших вечером жителей. А там слово за слово... У кого зятёк загулял, у кого козу со двора увели, а кто недавно в болоте утоп — если и спрашивать, что происходит в городе и его окрестностях, то на постоялом дворе или здесь. В «Золотой бабочке», кстати, заправлял его старший брат, Хромой Берем, так что сплетни были делом семейным.

— Да какой там ученик. Так, приблудился мальчишка, — отмахнулась Нита, выставляя на прилавок приготовленные снадобья. — А насчёт Караша не переживай, он по такой ерунде волноваться не станет.

Аптекарь хоть и болтал, а склянки проверял придирчиво, каждую открыл и понюхал, а парочку особенно дорогих зелий капнул на палец и слизнул. Но деньги выложил честно, теном к теному: с ведьмой лучше не ссориться, да и зелья у Ниты выходили что надо.

— Ой, не скажи, — Федул убрал зелья в потайной ящик и хитро прищурился. — Говорят, что он с местным жрецом на днях встречался. Никак уговорил тебя остепениться?

— А ты давно во все слухи веришь? Мало ли для чего Караш с ним виделся. Может, тот у него мясо заказывал, а вы уже на свадьбе гулять готовы, — Нита усмехнулась, хотя на душе стало пасмурно.

Вспомнились и вдумчивый взгляд Караша, и его недомолвки. Со жрецом виделся, значит… Похоже, она не ошиблась в худших подозрениях и теперь понятия не имела, как выйти из ситуации с меньшими потерями.

Но до чего же обидно! Всё ведь было так хорошо. Далась ему эта «семья»!

Лучше всего поговорить с Карашем начистоту. Но такой разговор не пяти минут дело, а отведённый час почти прошёл, наверняка Ларс уже на площади. «Завтра поговорю, на своей территории, — решила Нита. — Там и лазурницы будут, чтобы доходчиво объяснить, отчего одинокой волчице не стоит заводить серьёзных отношений».

Пока они болтали, в лавку зашёл покупатель — писарь из администрации, покрутился у прилавка, торопливым шёпотом попросил мазь от известной сидячей болезни. Нита чуть не расхохоталась, шептать при волчице — это додуматься надо. Получил желаемое и так же поспешно выскочил прочь.

— Ты, кстати, в последнее время пользуешься спросом. То мальчишка о тебе спрашивал, теперь вот ещё какие-то приезжие, — рассчитавшись с покупателем, продолжил разговор аптекарь. Было непривычно тихо: обычно к вечеру народу в аптеке прибавлялось, но сегодня горожане предпочитали собираться в каких-то других местах.

— А что спрашивали? — насторожилась Нита.

К ведьме ходили с разными просьбами, и не все она могла выполнить. Или не хотела. Но просители всё равно злились, что ведьма отказывается навести порчу облысения на соседку или проклятие мужского бессилия на изменника-мужа, и пытались выместить обиду на самой Ните. У неё для таких случаев даже старое ружьё дома припрятано было, если кому-то нужно было продемонстрировать не клыки или магию, а что-нибудь повнушительнее и попонятнее. Правда, она сомневалась, а выстрелит ли оно при необходимости?

— Хотят к руинам выйти. Искали, кто проведёт, — успокоил её Федул.

Научные экспедиции в развалины Емшана и к тамошнему мёртвому каменному древу снаряжали регулярно. Что-то они там контролировали или проверяли, но ходили часто. За лето раза два, порой и зимой, на лыжах. Впрочем, называть это экспедицией — значило немало польстить, ходил один и тот же профессор Тарсам с разными помощниками, а проводником они обычно брали Ниту, лучше неё эти леса никто не знал.

Профессор, крепкий мужчина пятидесяти с небольшим, Ните нравился. Серьёзный и ответственный, он слушался и не лез туда, куда лезть не стоило, полностью доверяя волчице. А ещё ему хватало силы и выносливости, чтобы без проблем выдержать путь, и эти два обстоятельства вместе отлично помогали их постоянному сотрудничеству вот уже лет пять.

Раньше по лесам ходила наставница, но потом она совсем сдала и передала эту обязанность ученице. Нита любила лес и чувствовала себя в нём уверенно, а вот к Емшану близко не подходила. Полуразрушенный город мертвецов у корней умирающего каменного древа — незабываемое зрелище в лучах восходящего солнца, зловещее и жуткое, и Нита предпочитала лишний раз его не видеть.

— Значит, ты их ко мне отправил? — очнувшись от воспоминаний, уточнила ведьма.

— Ну почему сразу я? Берем проболтался, — нехотя признался Федул. — Мне-то невыгодно поставщика терять, если ты уйдёшь, кто снадобья варить будет? А брат — трепло. Но деньги они хорошие предлагают.

— Сколько? — спросила Нита скорее из любопытства. В путешествие она не собиралась.

— Только за информацию пять теномов отдали.

— Ясно. Богатенькие детки решили пощекотать нервы. — Нита поморщилась, радуясь, что не собиралась никуда идти.

Одно дело сопровождать осторожных учёных, которые слушаются каждого твоего слова, и совсем другое — группу сорвиголов, целенаправленно ищущих неприятности. Причём свято уверенных, что за деньги можно решить любую проблему, хоть с гулем договориться.

Мысль о гуле напомнила, что в город Нита пришла не одна, и ведьма, бросив взгляд на старые ходики на стене, торопливо распрощалась с аптекарем. Заболталась и потеряла счёт времени. Мальчишка наверняка заждался её на площади или уже ушёл куда-нибудь, искать очередные проблемы, с него станется.

Но к приятному удивлению Ниты, Ларс стоял в оговоренном месте, под навесом, о чём-то болтая с торговкой пирожками. В новой рубахе взамен безнадёжно испорченной, причёсанный, с холщовой сумкой на плече и кобурой на поясе, он выглядел будто старше. Впечатление не портил даже надкусанный пирог в руке.

Всё же парень был непрост, следовало это признать. Шкатулка с секретом. Посмотришь — волчонок как волчонок, но…

Нита перед аптекарем зашла к ювелиру, и тот подтвердил подлинность камня. А услышав его примерную стоимость. Нита только присвистнула: свою шкуру Ларс оценил очень высоко. Но беспокоило не это, а происхождение камня. Откуда у мальчишки такие драгоценности? Ладно, если из дома прихватил, про семью-то он ничего толком не сказал, мало ли какие богатства у него в клане. А если нет?