Последний самурай - Барчук Павел - Страница 9

– Адачи-сан… – Начальник шагнул прямо ко мне, схватил меня за предплечье и зашептал в мое ухо с такой экспрессией, что я почувствовал, как у него изо рта летит слюна. Между прочим, очень неприятно. – Сейчас же езжай с ними. Иначе я тебя собственноручно придушу. Что за странное поведение, Такито? Ты совсем ум растерял за время болезни. Погубить всех хочешь?

Высказавшись, Джиро отпустил рукав рубашки, который сжимал пальцами с такой силой, что остались замятины. Он стряхнул с моего плеча невидимые пылинки и сделал шаг назад. Затем снова на всякий случай поклонился стоявшим рядом мафиози, хотя в данный момент это смотрелось очень глупо и неуместно.

– Хорошо. – Я кивнул, соглашаясь.

Если честно, выбора все равно нет. Данная ситуация относится к разряду тех ситуаций, где выпендриваться можно до определённого момента. Потом могут и голову оторвать.

– И куда мы поедем?

Вообще вопрос был адресован в большей мере Джиро. С самого насала он вел со мной разговор от лица своих спутников. Однако ответил вдруг один из якудза. По-моему Кэзуки. Или Макото…

Хрен разберешь. Они какие-то одинаковые. Не в плане того, что все азиаты на одно лицо. Ничего подобного. Теперь-то, будучи японцем, я увидел насколько, действительно, эти граждане разные. Но вот Кэзуки-сама и Макото-сама сильно напоминали мне тех самых героев мультфильма – двое из ларца, одинаковы с лица. Возможно, из-за максимально схожих каменных лиц, выпирающих вперёд подбородков и напряжённых скул.

– Вопрос неверный. – Выдал вдруг якудза, чем сильно меня удивил.

Я уж думал, они так и будут молчать до самого конца. Надеюсь, не до моего.

– А какой верный вопрос? – Вежливо поинтересовался я.

Люди мы культурные, умеем показать воспитание.

– Ты точно хочешь знать, какой вопрос верный? – Снова спросил якудза.

О-о-о-о-о… Ну эту песню я уже слышал, причем много раз. Этакая игра словами и выражениями, содержащая в себе непрозрачные намеки. Помнится, любил говорить что-то подобное один вор в законе. Его потом застрелили во время пьянки.

– Представляете, да. – Кивнул я. – Хотелось бы узнать.

Якудзы «зависли», глядя на меня с удивлением, которое они уже не скрывали.

Даже дураку понятно, после фразы, сказанной с намёком – меньше знаешь, крепче спишь – я должен был проявить благоразумие и ответить совсем иначе.

Мафиози переглянулись между собой, затем снова уставились на меня.

Начальник отдела был на грани инфаркта. Он уже практически прилег на стол всем телом, испытывая слабость в четырёх конечностях одновременно.

Ему явно хотелось либо провалиться сквозь землю, либо сдохнуть. Лучше уж двинуть кони естественным путем, к примеру, от разрыва сердца, чем оказаться в черном списке якудзы из-за наглости своего подчиненного. Но еще сильнее Джиро желал сдохнуть мне. Это отчетливо читалось в его взгляде.

– Хорошо. – Ответил вдруг… Кэзуки… Да, точно. У него брови гуще и кожа чуть темнее. А еще на голове видны небольшие залысины. – Верный вопрос: что будет, если мы не поедем туда, где нас ждут?

– Хм… – Я изобразил на лице задумчивый вид, подыгрывая собеседнику.

Правда, делал это без фанатизма. Паузу выдержал очень короткую, буквально пару секунд.

Бедолага Джиро отцепился от стола и облокотился о перегородку, имея все шансы завалиться вместе с ней на Исаму, который притих в соседней кабинке. Начальник отдела приготовился встретить очередной мой ответ лицо к лицу. Посмотреть, так сказать, в глаза своей гибели.

– Вот на такой вопрос я, пожалуй, ответа знать не хочу.

В момент, когда я это произнёс, весь офис, как единый организм, выдохнул с облегчением.

– Макото-аники, – Якудза повернулся к товарищу. – Думаю, ничего страшного, если мы побеседуем с Адачи-сан здесь, в кабинете начальника отдела.

Я как раз открыл рот, собираясь сказать, что в принципе, проехать можно. Однако, услышав гораздо более приятный вариант дальнейших событий, тут же закрыл его обратно. Словосочетание «кабинет Джиро» – звучит приятнее, чем мутная поездка с мутными парнями.

Обнадёживало и то, как Кэзуки обратился к товарищу. Он назвал его «аники» – «братан». Значит, настрой у них не особо агрессивный.

Я не стал дожидаться очередного приглашения. Решил пользоваться моментом, пока якудзы не передумали. Поэтому сам быстренько сорвался с места и направился в сторону единственной благоустроенной комнаты нашего офиса. Только кабинет начальника имел нормальные стены и дверь.

Через несколько шагов, чувствуя пустоту за спиной, оглянулся.

Якудзы стояли на месте, глядя мне вслед странными, немного озадаченными взглядами.

Джиро вообще окончательно выбыл из игры. Он распластался по перегородке, белезной своей физиономии напоминая свеженького, только что скончавшегося покойника.

– Я, конечно, очень извиняюсь, но вы идёте? Это же вам надо, а не мне. Вы сами пришли, чтоб поговорить.

Мафиози в ответ на мои слова переглянулись, а затем всё-таки сдвинулись с места, двинувшись следом за мной.

Через пять минут мы уже сидели в кабинете Джиро. Вернее, я сидел, они стояли.

Просто когда вошёл в комнату, сразу плюхнулся на свободный стул. А эти двое замерли рядом, глядя на меня сверху вниз. Такое положение, честно говоря, напрягало. Я пару секунд подождал, понял, что садиться больше никто не собирается, и тоже поднялся на ноги.

– Неудобно на вас смотреть. – Пояснил я коротко якудзам. – Только, пожалуйста, если не сложно, можем мы сразу перейти к делу?

Макито тихо пшикнул себе под нос. Я не понял, если честно, что это было: смех или возмущение.

– Хорошо, Адачи-сан. – Снова заговорил первый якудза, который Кэзуки.

Вежливо заговорил, культурно. Ну точно издевается. Где это видано, чтоб опасные криминальные элементы вели себя, как интеллигентные девицы Смольного.

– У тебя имеется брат. Он – полицейский. Все верно?

Я молча кивнул. Начало разговора не понравилось мне сразу. Хотя бы потому, что в нём фигурирует мудак-Кэзухиро. Конечно, сам Такито его таковым не считал, это понятно. Оценка старшему брату была дана лично мной. Отталкивался я в этом вопросе от воспоминаний предшественника.

– Очень хорошо. Ну так ты ему скажи, что мы заходили и очень настойчиво просили передать следующее. Полицейский должен соблюдать закон, а не нарушать его. Это – неправильно. А полицейский, который не только нарушает закон, но и берет без разрешения чужое – это даже не глупо, это опасно. Не для него самого. Для семьи. Запомнил?

– Да. – Я «держал лицо» и не показывал виду, как меня напрягает вся эта беседа.

То есть мой придурок братец от своей жадности и тупости додумался обворовать якудзу? Так, что ли?

– Я снова дико извиняюсь, но не могли бы вы уточнить, ваши слова можно расценивать, как угрозу? Просто если это так, то, может быть есть смысл озвучить ее напрямую Кэзухиро?

– Нет. – Якудза покачал головой. – Боюсь, напрямую Кэзухиро-сан не оценит серьёзности ситуации. А вот услышав от родного брата… Думаю, сделает правильные выводы. И да… У него ровно двадцать четыре часа, чтоб исправить ситуацию и принести свои искренние глубокие извинения. Если этого не произойдёт…

Я замер, ожидая списка угроз в стиле давно минувших 90-х. Что-то из разряда паяльника во всех местах, сломанных рук и ног, на худой случай – расчленёнки.

– Если этого не произойдёт, Адачи-сан, нам придется взять тебя с собой в ночной патруль. Сначала тебя. А там посмотрим. – Закончил якудза.

Потом, не дожидаясь ответа или какой-то реакции с моей стороны, они оба резко развернулись и вышли из кабинета.

– Куда взять? – Переспросил я сам себя, бестолково глядя на закрывшуюся за ними дверь.

– Ну что, пора домой? Ты уже собираешься, да? – Спросил Исаму, осторожно выглянув из-за своей дурацкой перегородки.

Причем слово «осторожно» здесь подходило больше всего. Сначала показался его лоб, потом нос, а потом все лицо целиком.