Законник Российской Империи (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей - Страница 2

— Пламенное ко… кха! — голос убийцы прервался, так и не закончив фразу.

Слепой защитник каким-то невероятным образом оказался прямо перед ним и вонзил клинок в сердце нападавшего, не позволив закончить фразу и сформировать заклинание.

Несмотря на свою слепоту, Эдвард двигался с невероятной грацией и точностью. Его белые, лишенные зрачков глаза, скрытые за красными линзами круглых очков, казалось, видели больше, чем глаза обычных людей. Он защищал ношу с младенцем внутри яростнее, чем дракон защищает свое богатство.

Внезапно воздух наполнился новыми звуками. Громкие хлопки, похожие на раскаты грома, эхом разнеслись по лесу. Из-за деревьев показались люди в темно-синих кафтанах, расшитых серебром. В их руках были странные устройства, извергающие огонь и дым.

Едва Эдвард услышал щелчки курков, он сразу же узнал в них мушкеты. Оружие, усиленное магией, способное пробить даже самую прочную броню.

Люди в синих кафтанах открыли огонь по оставшимся преследователям. Воздух наполнился запахом озона и едва уловимым эфирным запахом маны, характерным для магического оружия, которое лишь недавно появилось в распоряжении людей. Нападавшие падали один за другим, не в силах противостоять этой мощи.

Вот только у слепца не было уверенности, что эти люди союзники, а не очередные соперники, которые просто не хотят делиться своей добычей.

Эдвард медленно прошел мимо стрелков, крепко прижимая к груди ношу с младенцем. Его острый слух улавливал тихое дыхание ребенка, значит, все было в порядке.

Среди людей в синих кафтанах выделялся высокий мужчина с густой черной бородой. Его глаза, цвета почти черного грозового неба, внимательно следили за происходящим. Когда последний из нападавших пал, он подошел к Эдварду.

— Давно не виделись, — произнес бородач глубоким, бархатистым голосом.

Эдвард слегка наклонил голову в знак приветствия.

— Граф Воронцов, — ответил он. — Я бы сказал, что рад тебя видеть, но, как ты знаешь, это совсем не так.

Губы графа тронула легкая улыбка, но глаза оставались все такими же серьезными.

— Где Мария? — спросил он коротко.

Лицо Эдварда оставалось холодным и совершенно безэмоциональным.

— Мертва, — коротко ответил он. — Когда я туда добрался, было уже поздно.

Мужчина тяжело вздохнул, его плечи поникли под тяжестью этой новости.

— Это ее ребенок? — спросил он, делая шаг вперед. — Живой?

— Да, — Эдвард инстинктивно отступил, крепче прижимая к себе рюкзак. — Жив. И останется таковым, пока я дышу.

Воронцов задумчиво потер бороду, после чего потянулся к ноше Эдварда, однако слепой мужчина остановил его руку, не позволив графу это сделать.

— Эдвард, друг мой, — начал он мягко, — я понимаю твою преданность Марии. Но ребенок… Его место в столице, под защитой императора.

— Под защитой императора? — все так же холодно спросил слепец. — Той самой защитой, которая не смогла уберечь Марию? Почему тебя и твоих государственных магов не было в столице, когда убивали молодую госпожу?

— У меня был приказ, — тяжело выдохнул мужчина. — Постой, неужели ты думаешь…

— Я не доверяю двору, — резко прервал его Эдвард. — Слишком много интриг, слишком много жадных до власти людей.

— Что ты предлагаешь? Увезти мальчишку неизвестно куда? Твои руки знают лишь искусство убийства.

— Как и твои, — осклабился слепец, осознанно бросая этому человеку вызов. — Я хочу дать ему шанс на нормальную жизнь, — ответил Эдвард. — Без постоянного страха за свою жизнь, без необходимости оглядываться через плечо каждую минуту.

Воздух между ними, казалось, звенел от напряжения. Эти два человека были связаны годами общей службы и общих потерь, но теперь они стояли по разные стороны.

Внезапно тишину нарушил тихий звук из рюкзаказ. Ребенок завозился, и Эдвард машинально начал покачивать корзину, успокаивая малыша.

Граф Воронцов наблюдал за этим с задумчивым выражением лица.

— Есть подходящее место, где малыш будет в безопасности.

Эдвард поднял бровь, показывая, что слушает.

— Портовый город в Дальневосточной губернии. Ты и сам это знаешь. Там живет мать графа и его отец. Они достаточно влиятельны чтобы защитить его.

Защитник ребенка задумался. Это предложение звучало разумно.

— Хорошо, — наконец произнес он. — Но я поеду с ним. И никто, кроме нас троих, не должен знать правду.

— Согласен, — кивнул граф. — Но прежде, чем мы отправимся, я хочу взглянуть на ребенка. На ее ребенка.

Эдвард неохотно опустил свою ношу на землю и откинул покрывало, которое скрывало ребенка ото всех. Граф наклонился, внимательно изучая младенца.

Этот мужчина средних лет имел огромную власть в столице, а его методы отличались крайней жестокостью и не имели себе равных. Его проницательный взгляд видел людей насквозь и заставлял их рассказывать даже самые сокровенные тайны, однако даже он не мог увидеть того, что было скрыто в этом ребенке.

К удивлению обоих мужчин, ребенок не плакал. Его глаза, удивительно осмысленные для новорожденного, изучали лицо графа с явным интересом. На щеке малыша была размазана кровь, и когда граф протянул руку, чтобы стереть ее, ребенок сам поднял крошечную ладошку и вытер кровь.

— Невероятно, — прошептал граф. — Этот ребенок… он не похож на обычного младенца.

Эдвард быстро забрал рюкзак, не давая графу возможности прикоснуться к ребенку.

— Он кровь и плоть молодой графини, моей госпожи, — сказал защитник. — И именно поэтому я буду защищать его до последнего вздоха.

Граф Воронцов медленно кивнул. Он прекрасно понимал чувства слепого защитника, хотя порой сомневался, что они у него вообще есть.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Давай отправляться. Чем скорее мы доберемся до Дальневосточной губернии, тем безопаснее будет для ребенка.

По его сигналу люди в синих кафтанах начали готовиться к отъезду и, разумеется, обеспечивать дополнительную безопасность. Вскоре небольшой караван двинулся на восток. Впереди шел Эдвард, неся ношу с драгоценным ребенком. За ним следовал экипаж, в котором ехал Воронцов Родион Юрьевич. По бокам двигались всадники в темно-синей форме, внимательно следя за окрестностями.

Путешествие обещало быть долгим и опасным. Но Эдвард был готов преодолеть любые трудности ради ребенка, которого он поклялся защищать. Ребенка, который, сам того не зная, нес в себе тайну, способную изменить судьбу всей империи. Надо только дать ему возможность выжить и обучить так, чтобы он и сам мог вершить свою судьбу несмотря на препятствия на его пути.

Когда первые лучи солнца окрасили небо в нежные розовые тона, караван уже был далеко от места ночной битвы. Впереди их ждала неизвестность, но Эдвард чувствовал странное спокойствие. Что бы ни случилось, он знал, что сделает все возможное, чтобы выполнить свое обещание Марии и защитить ее сына.

А в рюкзаке, убаюканный ритмичными шагами своего защитника, спал младенец. Его сон был спокойным, несмотря на все пережитые ужасы. Возможно, где-то в глубине своего подсознания он понимал, что его новая жизнь только начинается.

Я сидел на старом, потрепанном бревне, окруженный толпой детей, чьи глаза сверкали от предвкушения. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо Владивостока в оттенки золота и пурпура. Морской бриз доносил до нас запах соли и далеких приключений, напоминая о тех историях, которые я собирался рассказать.

— Итак, — начал я, понизив голос до загадочного шепота, — слышали ли вы когда-нибудь о летучем корабле?

Они дружно закивали, а кто-то из задних рядов выкрикнул:

— Конечно! Это же держиграбли! На таких, говорят, только имперские государственные маги летают!

— Дирижабли, — мягко поправил я мальчишку. — И нет, в нашей сказке он летает при помощи магии.

— Так и эти тоже! — воскликнул другой слушатель. — Давай лучше ту историю, про «В далекой-далекой галактике…».

Да уж, ведь и правду говорят, дети больше любят истории с боями и приключениями. Но, несмотря на это, я все же начал свой рассказ о простом парне, что полюбил дочь царя и построил летучий корабль.