Арктическая академия. Дело Гронского - Баранников Сергей - Страница 7

В глазах Слуцкого я увидел неподдельный страх. Значит, я попал в точку. Нужно только немного докрутить для закрепления:

– Зная господина Сальникова, готов поспорить, что его негодование будет сложно описать словами. Как думаешь, какое наказание он придумает для тебя? Не удивлюсь, если прикажет запрячь тебя в сани вместо оленей и катать туристов по Мурманску. Ты этого хочешь? Ты ради этого развивал свой талант?

– Нет, совсем нет! – пролепетал парень. Сейчас от былой гордыни не осталось и следа, а Слуцкий выглядел жалко.

– В таком случае, я жду извинений!

Клим вернулся как раз вовремя, чтобы увидеть и услышать как Гордей просит прощения у меня и всех студентов, ставших свидетелями его неподобающего поведения, а через пару минут к нам поднялась Глинская собственной персоной.

– Арсений Игоревич, кого же я вам пришлю? У меня ведь первый курс! Их самих хоть бери откачивай от вида крови. Что у вас стряслось?

– Студент получил повреждения во время учебного процесса. Можете его осмотреть, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке?

– Тренировки посреди аудитории! Арсений Игоревич, вы ведь не первый день преподаёте, вели бы студентов на тренировочную площадку! – отчитала меня Глинская, но осмотрела Слуцкого и провела пару манипуляций. – Ничего страшного, у парня ушиб нижней челюсти, рассечение кожи головы в районе виска и небольшое сотрясение мозга. Я провела нужные процедуры, но сегодня его больше не нагружайте, дайте парню отдохнуть.

– О, не волнуйтесь! – заверил я целительницу. – Гордею на сегодня точно хватит!

Пару ребят не смогли сдержать эмоции и прыснули от смеха из-за моих слов, но в остальном никто не выдал себя.

Мне казалось, что после этого происшествия конфликты в группе первокурсников будут исчерпаны, но уже на следующей паре в среду я столкнулся с новой проблемой. Ещё в коридоре я услышал крики, которые доносились из аудитории. Судя по всему, там разгорелся ожесточённый спор, который вот-вот мог перейти в драку. Пришлось поторопиться, чтобы вовремя взять ситуацию под свой контроль. Я решительно распахнул дверь и вошёл в аудиторию. Картина предстала передо мной просто невероятная. Гордей стоял посреди кабинета и истошно орал, нависнув над Исидором, Клим что-то доказывал своим одногруппникам, а девчонки галдели наперебой. Одна из них закрыла лицо руками и рыдала.

– Что здесь происходит? – произнёс я достаточно громко, и звуки в аудитории мгновенно стихли. Почти. Тишину нарушали лишь всхлипы девушки с задней парты и тяжёлое дыхание споривших парней.

– Арсений Иванович, у нас тут получился небольшой конфликт, – попытался объяснить мне Ефим Белкин, которому я помог при поступлении.

– Это вы называете небольшим конфликтом? Хорошо, что из-за такого шума охрану не вызвали. В чём причина этого безобразия?

– Просто кто-то считает, что лучше других из-за своего таланта, – отозвался Клим Мадьяров и бросил недовольный взгляд на Гордея с Исидором. – Вот мы и пытались выяснить чей талант достоин уважения, а чей – пустышка.

– Гордей? – произнёс я, ожидая объяснений от Слуцкого.

– А я что? – пробасил парень, испуганно глядя на меня. – Я ничего, просто своё мнение отстаивал, никого не обижал!

– Какие все невинные, прям смотреть тошно! Вытирайте слёзы, приводите себя в порядок и занимайте места. Нам есть о чём с вами поговорить.

Пришлось потратить пару минут занятия на наведение дисциплины, но это была лишь верхушка айсберга. Нужно навести порядок в головах этих ребят, иначе ничего толкового с них не слепишь. Так и будут мнить себя вершинами эволюции, что приведёт к проблемам в дальнейшем. Конечно, я провёл воспитательную беседу, но по глазам видел, что она не возымела должного действия, а потому задумал хитрость. Будем выколачивать дурь из ребят на практике.

В пятницу я перешёл к реализации своего плана. Подговорить Кешу и Регину для участия в моей задумке не составило большого труда, а вот Трофимов немного поупирался.

– Чижов, у нас занятия по развитию таланта, а не показательные выступления. Тебе факультатива мало? – недовольно ворчал наставник ратников.

– Андрей Константинович, считайте, что это воспитательный момент, который будет полезен и вашим ребятам.

– Ладно, потрачу одну пару на твои безумства, – согласился Трофимов.

На пару к первому курсу я входил с довольной улыбкой. Как я и предполагал, студенты перессорились друг с другом, и все сидели хмурые.

– Не вижу радости на ваших лицах! – произнёс я, словно ничего плохого не произошло. – Сегодня у нас будет объединённое занятие с другими талантами. Марш в раздевалки! Через десять минут жду вас на тренировочной площадке. Посмотрим, на что вы годитесь.

Многие ребята восприняли это с энтузиазмом, но некоторые поникли ещё больше. Ничего, будем эту ситуацию исправлять. Я намеренно просидел весь вечер, представляя различные ситуации, в которых мои студенты могут получить преимущество, и моделировал такие случаи, когда их талант окажется бесполезен. Как же приятно было смотреть, когда артефакторы выставляли непробиваемые энергетические щиты против Гордея Слуцкого, а ратники без единого удара укладывали его на лопатки, оборотники обезвреживали Мадьярова и Шелехова и заставляли побегать остальных. Недоумение и откровенную беспомощность на лицах моих ребят сложно было не заметить.

– Жёстко ты с ними, Арс! – заметил Кеша, когда очередной уник упал на землю, не в силах сопротивляться.

– Зато эффективно. Пусть это будет для них уроком.

Полчаса творился управляемый хаос, в котором уники играли роль мальчиков для битья. Наконец, я убедился, что достаточно, и решил прекратить представление.

– Значит так, друзья! Я больше не хочу слышать споры о силе таланта и его важности, о том, что кто-то лучше, а кто-то хуже. Вы – уники! Но, похоже, забываете, что это значит. Вы не можете заменить любого таланта, но можете предложить нечто особенное. Некоторые из вас могут действовать в одиночку, другие раскрываются в группе, третьи нуждаются в особых условиях для реализации таланта, но самая большая ваша ценность в том, что вы можете сделать то, чего не могут остальные. Это и делает вас ценными талантами.

Студенты выстроились в ряд и внимательно слушали меня, впитывая каждое слово. Сегодняшняя встряска остудила многих.

– Прекратите споры и оскорбления в адрес ваших друзей. Сегодня вы сами убедились, что в выносливости и умении держать удар вам не сравниться с ратниками, в скорости и ловкости – с оборотниками, а в мастерстве создания защитных артефактов и использовании их – с артефакторами. Но у вас есть нечто, чего нет ни у кого, даже у ваших товарищей по группе. Именно это мы и будем с вами развивать и использовать с практической пользой. Я разработаю для каждого из вас индивидуальную систему тренировок, но уже сегодня мы попробуем кое-что из того, чем вы можете быть полезны в группе.

За оставшиеся полчаса мы успели совсем немного, но каждый уник смог поработать над своим талантом и доказать, что он чего-то стоит. Прежде всего, себе, а затем и остальным студентам. Те ребята, у которых были слабые таланты, уходили с тренировки довольные. А те, кто считал себя лучшими, глубоко задумались и посмотрели на свои возможности с другой стороны.

– Арсений, можно вас на минуту? – попросила меня подойти Остроумова после занятия, когда мы с группой вернулись в аудиторию. – Я следила за вашей совмещённой тренировкой. Знаете, мне кажется, это хорошая идея. Думаю, для первого курса такие занятия проводить пока рановато, им нужно раскрыть себя и оттачивать навыки, а вот для старших курсов нужно ввести такой формат практических занятий на постоянной основе. Скажем, раза в неделю будет достаточно. Займётесь?

– Сделаю всё, что будет полезно для академии и студентов, – заверил я ректора.

– Вот и славно! Кстати, раз вы у нас такой инициативный, проведите экскурсии для первокурсников. Им не помешает узнать больше о городе, в котором предстоит провести следующие три года своей жизни, а может, и больше.