Глаз вечности - Фьюри Мэгги - Страница 38

• Предыдущая
• 38/108
• Следующая

Прежде чем отвечать, чародейка сделала глубокий вдох.

– Аморн. Известный в прошлом как Отступник.

– Аморн? Разве он еще жив?! – Собеседник помолчал, переваривая услышанное. – Если будет время, расскажешь мне, как это могло случиться? Невероятно! Знаешь, я был совсем юным, когда его обвинили в измене. Молодежь всегда на стороне мятежников! С возрастом мои взгляды на жизнь изменились, я понял: Отступник во многом заблуждался. А может, и во всем. Но если он спасет мою расу, я снова готов признать правоту юности. В наши дни редко встретишь сердце, полное сострадания.

«Сострадания?!» Вельдан подумала о беспощадном лорде Блейде, но не стала развивать эту тему. Людям свойственно меняться. Аморн сделает все, чтобы избавиться от призрака прошлого – по крайней мере ей хотелось на это надеяться. Иначе всем несдобровать. Но и целиком полагаться на его благие намерения тоже не стоит.

Однако не пора ли поговорить о чем-нибудь другом?

– Сколько добарков сейчас в Гендивале, Мраинил?

– Восемнадцать… нет, семнадцать, – спохватился он. И с горечью прибавил: – Конечно, мои люди не могли не прийти на помощь Завалю. Я ценю их благородный порыв. И все-таки это была непомерная жертва, ведь будущее расы висит на волоске.

– Безумно сожалею о вашей потере. Я видела, как храбро кинулись добарки на защиту иерарха. Но у меня есть новость, которая, возможно, хоть немного утешит вас. Мраинил, знай: ты не единственный выживший чародей из своего народа. Кирре добралась до нас. Она сильно изранена, но поправляется и будет счастлива увидеть тебя.

– Кирре? – Добарк подскочил на волнах радости. – Она жива? О, это чудесно! Просто не могу поверить!

Вельдан понимающе улыбнулась.

– На долю твоего народа выпало столько страданий, но теперь о вас есть кому позаботиться. С твоего разрешения, мы возьмем всех на борт и с ветерком доставим в Гендивалъ. Правда, погода в наших краях холоднее, чем та, к которой вы привыкли. Но мы непременно вместе что-нибудь придумаем. Если же вас потянет обратно в море…

– Гендивальское озеро нас вполне устроит, – поспешил заверить чародей. – Пресная вода – не лучшее, что можно вообразить, однако на безрыбье…

– Кстати, о рыбе. Пресноводная вам, должно быть, быстро наскучит. Но можно договориться с навигаторами, они станут привозить моллюсков, – пообещала Вельдан. – В ледниках они долго сохранятся свежими.

– Не хотел вас прерывать, – встрял в беседу Каз, – но шлюпка уже почти на берегу. Наши друзья скоро вернутся.

– Нужно сообщить своим хорошие вести!

Мраинил погреб к берегу что было мочи.

Девушка заключила дракена в объятия. А затем поспешила к ликующей Аили встречать долгожданных гостей.

Добарки жалобно стенали над телом убитого соплеменника. Когда подошел Заваль, существа расступились, дав иерарху возможность преклонить колени.

– Простите, – только и смог вымолвить тот. – Мне так жаль!

Гиларра вечно упрекала жреца в черствости, в неумении заботиться о людях, зависящих от его власти. Лишь теперь Заваль понял, насколько она была права. За одну короткую ночь он так сроднился с этими странными добарками, как ни с одним человеком в своей жизни. Он узнал цену истинной привязанности.

«Разве смог бы хоть один из бывших подчиненных сложить за меня голову, как это маленькое создание? Уверен, что нет. Но между нами всегда пролегала пропасть. Мы были чужаками. Их не трогали мои заботы, но и меня их тревоги тоже не касались».

И вот пред ним были не равнодушные подданные, а настоящие друзья. Все та же самочка по-прежнему не сводила с человека черных глаз. Она подтолкнула носом его руку и нежно прижалась к иерарху. Заваль сердечно ответил на объятие.

– Хвала Мириалю, это была не ты, малышка. Ты, наверное, не понимаешь моих слов. Все равно – я счастлив, что ты невредима.

Кто-то коснулся его плеча.

– Идем, – сказала Тулак. – Они уже спускают шлюпку. Ты даже не успеешь оглянуться, как встретишься со своей драгоценной подружкой.

Скрепя сердце мужчина позволил наемнице увести себя прочь от распластанного тела.

– Нужно похоронить его со всеми надлежащими почестями, – твердо сказал иерарх. – В конце концов этот храбрец спас мою жизнь.

– Его народ сам позаботится о нем. Я уже говорила с Мраинилом. Добарки всегда погребают в море. Только не вздумай беспокоиться об этих мерзавцах мародерах! Собакам – собачья смерть. Пускай хоть крабы попируют нынче вволю.

Лодка приближалась к берегу. На веслах сидели незнакомка с коротко стриженной черной шевелюрой и – на радость жрецу – Элион. Наконец-то знакомое лицо!

Не так-то легко спускаться по мокрой, склизкой скале. Заваль оступился и чуть не бултыхнулся в холодные волны. Но высокая незнакомка выбросила вперед руку, поймала его за рукав, поднатужилась – и вот иерарх, сам не понимая как, повалился на дно легкой, качающейся лодочки. К его изумлению, там уже находилась пушистая малышка-добарк: видимо, она твердо решила не расставаться с новым другом.

– Ух ты! – присвистнул Элион. – Надеюсь, Аили не выцарапает кое-кому глаза от ревности?

Нежданная колкость слегка обескуражила бывшего жреца. Он еще не привык быть таким же, как все. С другой стороны, здорово, когда над тобой посмеиваются, как над близким человеком.

Спасенные пленники устроились на корме, Меглин с Элионом заработали веслами, и шлюпка стала удаляться от берега. Заваль беспрестанно оглядывался на пустынный берег, ловя взглядом отблеск догорающего костра среди валунов. Где-то там осталось их жилище – первое, что иерарх сделал собственными руками. Теперь, когда все было позади, сердце щемила светлая грусть. Однако выспаться по-человечески не помешает! Заваль мелко дрожал, и не только от холода и утомления: недавняя встряска начала сказываться лишь сейчас. В неглубокую ранку меж ребер попала соленая вода; кожа неприятно ныла и горела.

Но вот наконец и корабль. Иерарх передал наверх свою неразлучную подружку-добарка и сам неловко полез на борт. О небо, как же он, оказывается, устал от дикой, полной опасностей жизни! Ступив на палубу, Заваль готов был разрыдаться от счастья. Впервые в жизни его окружали близкие люди. Аили тут же бросилась спасенному на шею. В избытке чувств бывший иерарх обнял даже Вельдан. Чародейка застыла в изумлении – а потом ответила на объятие. Лицо девушки озарила счастливая улыбка. Жреца вдруг точно громом поразило: он обнаружил, что больше не замечает шрама.

«Святой Мириаль! И я, слепец, называл эту неземную красавицу монстром! Поделом же она злилась на меня».

В следующий миг Заваль снова прижимал к себе Аили. Вот оно, истинное блаженство! Предложи ему кто-нибудь прямо сейчас вернуть прежнее существование, со всем величием и пышностью – бывший иерарх расхохотался бы наглому мошеннику в лицо.

Сколль беспомощно скакал во тьме, раздираемый гневом и страхом. Могучая воля Дарка будто бы стиснула собственные желания парнишки в кулаке, не оставив пленнику другого выбора, кроме как продолжать гнать лошадку сквозь бурю – все дальше от спасительной крепости, торговца и Рохаллы, от радужных надежд. Да по какому праву этот колдун, не спросив, ломает его жизнь, будущее?

Хоть бы на миг увидеть лицо мучителя! Может, тогда Сколль догадался бы о его замыслах. Но бесстрастный оскал маски не давал желанных ответов. Что творится в голове этого странного человека? Что вынудило его бежать? Любой поверил бы, что Дарк непричастен к убийству наставника, и Сколль пошел бы в свидетели. К тому же зачем было брать с собой обузу – упирающегося паренька?

«Чего ему от меня надо? Куда мы едем? Что с нами станется? Увижу ли я снова своих друзей?»

Вопросы, вопросы… Сколля тревожила не только собственная судьба. Пресвел непредсказуем, словно бешеное животное. Даже Тормон, который давно советовал парнишке держать ухо востро, не понимает истинного размаха безумия, охватившего слугу леди Серимы. Бедняга явно с самого начала не справлялся с трудностями новой действительности. Каждый шаг, удалявший его от роскошной и безмятежной жизни Тиаронда, словно подталкивал рассудок Пресвела к помешательству. И вот он будто с цепи сорвался: стережет людей в засаде, угрожает, убивает Грима… А бедная Рохалла ничего не знает. Кто предупредит ее?

• Предыдущая
• 38/108
• Следующая