Последнее лето ярла Ульфа - Мазин Александр Владимирович - Страница 2

Впрочем, глядел он правильно. Без вожделения. Хоть и не был евнухом. Просто Хаучик очень хорошо чувствовал границы дозволенного. И преданность Хаучика Ульфу и его семье была безграничной.

– Госпожи мои, там Гнуп приехал и люди с ним, – сообщил Хаучик. – Две мастерицы для Бетти, пять трэлей с полезными умениями и семь воинов для твоего хирда, госпожа.

– Гнупа и этих семерых – в большой зал, – распорядилась Гудрун. – Напоить, накормить с дороги. Скажи Гнупу: мы будем вскоре. С остальными сам разберись.

Хаучик кивнул, подмигнул Заре, с которой у него сложились почти дружеские отношения (вот уж никогда не думала она, что можно дружить с холопом), и исчез за завесой.

Семь воинов – это хорошо. А семь хороших воинов – это великолепно. Потому что совсем мало таких осталось на Сёлунде. Большинство отправилось воевать англов вместе с Рагнарсонами, а немногие оставшиеся были связаны клятвой.

Семь свободных воинов, опытных и хорошо вооруженных, – большая удача.

Эти были именно такими. Хускарлами. Чтобы это понять, не было нужды видеть, как они управляются с оружием. Само оружие, его качество говорило об их мастерстве. Таких даже прославленные ярлы не задумываясь берут в хирд.

Но чем больше смотрела на них Гудрун, тем больше сомнений роилось внутри нее. И главное из них: она – не прославленный ярл.

– Хороша ли еда, которую вам подали? – спросила она.

– Добрая пища, – пробасил тот, кто выглядел вожаком.

– А вот пива маловато, – добавил другой.

Теперь все семеро смотрели на нее. И то, как они смотрели, тоже настораживало.

– Пиво принесут, – пообещала она и ушла в заднюю часть дома.

Сомнения множились. Она – не прославленный ярл. Она – всего лишь женщина, которой понадобилось еще несколько мечей, чтобы защитить свой дом. С ней такие воины не найдут ни славы, ни добычи.

Что тогда? Серебро?

– Гнуп, какую плату ты им обещал?

– Хорошую. Я решил: таким стоит немного добавить.

– Хорошую – это сколько?

Гнуп ответил. Хорошая. Но явно недостаточная для таких, как эти. Не в нынешние времена.

– Их плата устроила?

– Да.

Гнуп не понимал.

Но ему и не обязательно. В роду Гнупа Три Пальца ценили не за ум, а за верность.

– Ты показывал их матери? – спросила Гудрун.

Гнуп покачал головой:

– Зачем? Это же ты хочешь их нанять.

– Гнуп, мне они не нравятся!

– Все семеро? – удивился Гнуп.

– Все! – твердо ответила Гудрун.

– Они хорошие воины, – укорил Гнуп. – Такие, как ты просила.

– Это я вижу. Но мне они не нужны.

– Не понимаю, – пробормотал озадаченный Гнуп. – Мне что же, отправить их назад в Роскилле?

– Именно так. И немедленно.

– Как скажешь.

Гнуп Три Пальца был не согласен, но Гудрун была здесь хозяйкой. И здесь, на земле Ульфа-ярла, ее слово было словом мужа.

– А мне объяснишь? – спросила Заря, когда Гнуп отправился в большой зал, чтобы отослать несостоявшихся наемников.

– Ты не согласна с моим решением? – Гудрун нахмурилась.

– Ты старшая, – Заря примиряюще подняла руки. – Просто скажи: почему?

– Они смотрели на меня, как волки на оленя.

– Они мужчины, а все мужчины тебя хотят, – Заря улыбнулась. – Потому так и смотрят.

– Не так, – качнула головой Гудрун. – Обычно они глядят, как пес глядит на кусок баранины в моих руках. Пес знает: это мясо мое. Не его. А эти – волки. Они не станут служить. Они будут ждать, когда можно наброситься. Поверь, я знаю такие взгляды. – Гудрун сделала знак, отгоняющий зло. – Я не удивилась бы, если бы так смотрел кто-то один. Среди воинов встречаются такие, кто не боится вообще никого и не уважает ничье право, кроме собственного. Но если так смотрят все семеро – значит, что-то случилось. Или случится.

– Что? – насторожилась Заря.

Гудрун пожала плечами:

– Откуда я знаю. Зато я знаю, что на службу я их не возьму.

– А я знаю, что мне не помешает мой лук, – сказала Заря. – И мне не нравится то, что я слышу.

Сквозь завесу мужские голоса в большом зале были хорошо слышны. И разговор там шел недобрый.

– Не выходи туда без меня, – озабоченно проговорила Заря. – Я за оружием. И людей неплохо бы…

– Уверена, Хаучик уже собирает, – сказала Гудрун. – И мне бы тоже вооружиться не помешало. Как-никак я убийца ярла и дочь берсерка…

Семеро не ушли. Двое перегородили выход, пятеро стояли напротив Гнупа. Оружия никто не доставал, но к этому шло.

Трое работниц, оказавшихся в большом зале в неподходящее время, забились в уголок и глядели на чужаков со страхом.

– А вот и ты! – сказал тот, кто был в семерке главным. – Твой человек сказал, мы тебе не по нраву. Он ошибся, верно?

– Он сказал правду, – ледяным тоном произнесла Гудрун.

Выглядела она воинственно. Кольчуга, пояс с мечом, открытый шлем с короткой, до середины переносицы, стрелкой.

Но ее боевой вид не произвел впечатления на семерых. Они умели считать. Семеро опытных воинов в хорошей броне. А против них один старый хускарл и две женщины. Еще кто-то был снаружи, но эти не в счет. Хозяйка и вторая жена здесь, в заложниках. Никто не рискнет.

– А нам кажется, что он ошибся, хозяйка. Мы думаем, ты нас просто не распробовала.

– Уходите! – тем же ледяным тоном велела Гудрун. – Вас сюда не звали!

– А по-моему, как раз звали, – вмешался другой воин. Такой же наглый и даже покрупнее, чем вожак. – Вот он звал! – Здоровяк вытянул из ножен меч и указал им на Гнупа. – Мы проделали немалый путь. Кто-то должен за это… заплатить! – Здоровяк ухмыльнулся. – Объясню тебе, если ты не поняла…

– Пусть тебе заплатит тот, кто тебя послал! – перебила его Гудрун.

И попала в точку.

Пятеро быстро переглянулись и разом обнажили мечи.

Гнуп и Гудрун тоже.

Но пустить клинки в дело никто не успел.

Хлопок, глухой удар, и главный в семерке перехватил меч в левую руку. Потому что предплечье правой насквозь прошила стрела.

– Следующая войдет тебе в глаз! – весело пообещала Заря. – Выбирай: в правый или в левый?

Ее звонкий задорный голос сработал лучше, чем любая угроза.

Голос и наложенная на тетиву стрела.

– Ты пролила кровь… – прорычал главный.

– Ага! – охотно согласилась Заря. – А ты везунчик. Обычно я сразу убиваю, когда мне грозят железом. И наверняка успею убить троих раньше, чем ты скажешь «ты мне должна» или вон те двое у входа прикроют вас щитами. А может, и четверых положу. Объясню вам, если вы не поняли. Вы – легкая добыча. Только дернись, здоровяк, и ты отправишься в Хель, ведь вряд ли в Валхаллу возьмут убитого женщиной. Сначала ты, потом ты, говорливый, а потом ты, рыжий. Или первым будешь ты, щекастый, если рискнешь бросить в меня меч? Давай, бросай, что же ты?

Несколько секунд напряженного ожидания…

И главный принял решение.

– Мы уходим, – сказал он.

– Ага! – сказала Заря. – Иди!

Зря он решил, что ее так легко обмануть.

Граненый наконечник стрелы с хрустом проломил лоб главаря. А другая стрела мгновением позже пробила сердце разговорчивого здоровяка. С такого расстояния кольчуга – не помеха. Третья стрела полетела не в рыжего и не в толстяка, а в одного из тех, кто держал вход. Пробила шею насквозь.

Четверо оставшихся были опытными воинами. Но когда вожак сказал «уходим», они расслабились. Перешли из состояния «атакуем» в состояние «выдохнули». И этим подарили Заре еще две секунды. А две секунды – это еще две стрелы.

Но одна прошла мимо. Рыжий успел увернуться. Вернее, отскочил так, что между ним и Зарёй оказалась Гудрун. Это спасло бы его, если бы он не забыл о том, что у Гудрун тоже есть жало. Стремительный выпад, и меч прошил ему горло. Муж обучил Гудрун немногим ударам. Но именно этим она овладела в совершенстве. Укол и отскок. Повторить пять тысяч раз. Этого должно хватить, сказал муж. И был прав. Рыжему хватило.