Шторм-вор - Вудинг Крис - Страница 35

Поначалу водорезы выглядели как гладкие металлические шары меньше метра в диаметре.

В верхнем полушарии через равные промежутки были расположены четыре красные линзы, неприятно напоминающие горящие злобой глаза. Покачавшись на волнах, шары взмыли в воздух, повиснув в нескольких сантиметрах над водой. И двинулись в сторону катерков, летящих к горизонту.

– Сколько их? – спросила Чайка. – Три?

– Да, – ответила Моа.

Чайка с довольным видом хмыкнула. Моа собиралась спросить, откуда Чайка знает, что водорезов именно три, ведь с такого расстояния их почти невозможно разглядеть без бинокля, но тут зловещие шары ринулись в атаку.

Они рванулись наперерез катеркам, оставляя за собой струи пены. На ходу шары начали бешено вращаться, и одновременно из них высунулось множество лезвий. К тому времени, когда водорезы добрались до суденышек, каждый шар превратился в вихрь острых клинков. Они врезались в свои цели подобно пушечным ядрам, в мгновение ока превращали их в щепки и неслись к новой жертве. Вот еще один катерок пал жертвой водореза, в воздух взлетели обломки…

И вдруг водорезы замерли, будто налетев на стену. Три беспилотных кораблика продолжали уходить в открытое море, но смертоносные машины не делали попыток их догнать. Они снова опустились на воду, покачались на волнах несколько мгновений, сверкая красными «глазами», а затем скрылись под водой, будто их и не было.

– Им это удалось, – выдохнула Моа. Она подняла глаза на Чайку и увидела, что та счастливо улыбается. – Три из них прорвались.

– А четыре – нет, – напомнил ей Турпан.

– Но три прорвались, – возразила Чайка. – У них закончится топливо, и они не уплывут далеко, однако главное, что они невредимыми преодолели зону смерти. – Она приподняла бровь, глядя на Турпана с торжеством. – Потребовалось много времени, но я вычислила схему их действий. В разное время в разных местах появляется разное количество водорезов. Сначала мы думали, что их число произвольно, но потом выяснили, что это не так. И еще мы узнали, что существует граница, преодолеть которую они не могут. Если отойти достаточно далеко от Орокоса, водорезы прекращают преследование.

– Значит, нужно только прорваться! – закончила Моа.

Чайка кивнула.

– Теперь мы знаем, когда нужно отчалить, чтобы нас атаковало меньше водорезов.

– Когда нужно отчалить? – переспросил Ваго.

– Это очень просто. Мы разместили заряды взрывчатки вдоль стены, которая отделяет нас от моря. Когда придет время, мы ее взорвем и все мужчины, женщины и дети Килатаса отплывут от Орокоса и направятся на запад. Чем больше кораблей мы построим, тем больше целей придется поразить водорезам. Они не смогут убить нас всех. Даже учитывая то, что наши корабли двигаются медленнее, чем эти беспилотные катера, по нашим оценкам, тридцать три процента прорвутся.

– Тридцать три процента?! – воскликнул Турпан. Он вскочил на ноги и встал перед Чайкой, не в силах поверить своим ушам. – Хочешь сказать, что только один из трех человек проскочит мимо водорезов? А двое погибнут?

– Мы все готовы пойти на такой риск, – жестко ответила Чайка. – Один шанс из трех. Победа или смерть. И мы предпочитаем пусть малые, но шансы зажить по-настоящему перспективе гнить тут заживо без всякой надежды на лучшее.

– Но вы даже не знаете, есть ли там земля! – не унимался Турпан. – У вас один шанс из трех выйти в открытый океан, а потом один шанс на миллион действительно найти сушу. Половина ваших кораблей пойдет ко дну в первый же шторм!

– Нам нужно только уплыть за горизонт, – сказала Чайка. – Там есть земля.

– А что, если нет?

– Тогда, по крайней мере, мы погибнем, пытаясь изменить свою судьбу. Но там есть земля. Мы видели доказательства.

– А что, если вы доберетесь туда, а там вас не примут? Или то место окажется еще хуже, чем это? Ты об этом подумала?

Чайка снисходительно улыбнулась.

– Турпан, я посвятила этому плану много-много лет. И ты не сможешь назвать ни одной возможности, которую я не обдумала за это время. Все дело в том, во что ты веришь. Мы можем остаться здесь, лелея свою недостижимую мечту, – или все же попытаться ее достичь.

– Ничто не стоит так дорого, – упрямо сказал Турпан.

– Кое-что стоит, – возразила Чайка. Турпан покачал головой и повернулся к Моа в поисках поддержки, но сразу понял, что с ее стороны помощи не дождется. Моа смотрела на Чайку чуть ли не с обожанием, было ясно, что она верит этой женщине безоговорочно.

«Если мы здесь останемся, Моа ни за что не выпутаться из сетей Чайки, – подумал он. – Этот безумный план погубит ее».

– Хорошо, что ты вернулась, Моа, – сказала Чайка. – Еще немного, и ты бы опоздала. А уплыть без тебя было бы… неправильно. Твой отец так верил в наше общее дело.

– Вы уже решились? – спросила Моа дрожащим голосом. – Неужели правда?

– Через семь дней у нас будет больше всего шансов проскочить мимо водорезов. Мы отплываем через семь дней.

Турпан почувствовал, как его мир трещит по швам. Бежать в Килатас было страшной ошибкой. Никакое это не убежище! Это ловушка. Ловушка для таких мечтателей, как Моа. Город наивных глупцов, угодивших в сеть сладких иллюзий Чайки. А Моа – как раз тот человек, который бросится в эту сеть очертя голову. Турпан знал, о чем она сейчас думает. Она всегда верила в мир за пределами Орокоса, с самого детства. И вот Чайка предлагает ей единственный шанс отправиться в страну ее грез, в сказочные края, которые она видела во сне. Но никаких волшебных стран не существует. И Чайка убедится в этом, когда погибнет, утащив за собой в могилу Моа и всех жителей этого безумного города.

Турпан понял, что надо бежать. Бежать сию же минуту, пока Килатас не отнял у него Моа.

– Я хочу уплыть с ними, – заявила Моа на следующий день.

Турпан с самого начала знал, что она это скажет. Это было неизбежно. Его охватила такая тоска, что он даже не смог ей ответить.

– Ты слышал? – не унималась она. – Я сказала, что…

– Я слышал, что ты сказала, – перебил он и снова погрузился в мрачное молчание.

Они сидели вдвоем на краю озера и смотрели на маленькие рыбачьи лодки, скользящие по водной глади. Сквозь огромные бреши в западной стене били солнечные лучи, но дыры были расположены так высоко, что дно пещеры тонуло в полумраке.

Весь вечер Турпан и Моа бродили по городу. Турпану было скучно. Чайка надеялась, что они будут работать ради пропитания, но у них пока хватало денег, они еще не истратили свою последнюю долю добычи. Еду Турпан и Моа покупали за пределами Килатаса – там она была гораздо лучше. Турпан вообще не видел смысла вливаться в здешнее сообщество, если через неделю оно исчезнет. И уж конечно, он не собирался никуда плыть.

Моа робко смотрела на него, ожидая ответа. Она-то думала, что он примется возражать. Но его равнодушие оказалось гораздо хуже любых препирательств.

– Помнишь, как мы забрались в тот район, полный призраков? – спросила она. – Помнишь, что ты сказал мне тогда? Ты сказал: «Иногда приходится рисковать».

Турпан не ответил. Было холодно, как всегда в Килатасе, и Моа на прогулку надела грубые штаны и теплую кожаную куртку.

– А как же артефакт? – спросил Турпан после долгого молчания.

– А что артефакт? Мы можем взять его с собой.

– Куда? В маленький рай Чайки? Ты и правда думаешь, что я поплыву с ней? – Он тихо рассмеялся. – Ни за что на свете.

Моа охватило отчаяние.

– Ты должен, – возразила она. – Ты не можешь остаться.

– Моа, я не стану участвовать в безумной затее этой женщины, и ты тоже! – резко ответил Турпан. – Разве ты не понимаешь, что пришло нам в руки? В первый раз в жизни нам улыбнулась удача! С этим артефактом мы можем делать все, что захотим. И нас никогда не поймают. Мы можем разбогатеть! Можем добыть столько денег, чтобы есть, когда хочется, и то, что нравится! Можем купить собственный дом, можем спать каждую ночь в настоящих кроватях! Нам выпал шанс изменить жизнь здесь и сейчас! Шанс сделать так, чтобы этот город стал для нас раем. И ты хочешь выбросить этот шанс на ветер и отправиться искать другое место, которого, возможно, даже не существует? Зачем?