Дух (СИ) - Котов Сергей - Страница 13

— Тебе с молоком?

— Со сливками. Прохладными. Сделаешь так? Без пенки — просто жирные сливки.

— Конечно, — улыбнулся я.

Захватив на кухне нужные продукты и перелив кофе в бумажный стаканчик, я спустился вниз и пошёл на капище.

Странное дело, несмотря на всё пережитое теперь я чувствовал себя здесь гораздо увереннее. Даже в лица идолам смотрел без прежнего смущения и внутреннего трепета.

Я чувствовал, что становлюсь своим. И мне это нравилось. Пускай даже это означает новые испытания и опасности.

За пару дней я выучил и опробовал ещё несколько заклятий, которые Любомир называл «элементарными» и «совершенно необходимыми в жизни благородного человека».

Больше всего мне понравилась возможность увеличения физической силы и ловкости. Правда, пока что мы изучали его в самом простом, бытовом виде, без специальных навыков. И есть потом приходилось как не в себя, поглощая припасы в промышленных количествах.

Легче всего мне далось одно из самых важных заклятий — наговор послушания. Ну, тут всё понятно из названия: оно заставляет обычного человека беспрекословно выполнять твои указания. Причем сам человек при этом будет считать, что все его поступки совершались совершенно добровольно.

Любомир сразу предупредил, что «напрягать» «чужих» смердов для получения экономической выгоды — серьёзный проступок, и за это можно получить наказание, вплоть до отчуждения части собственности.

— А как их отличить? На лбу-то ведь ни у кого не написано, чьи они, — полушутя-полусерьёзно спросил я.

— Есть такая штука, как прописка и регистрация, — ответил Любомир. — Вот, по ней и определяется. — И что, каждый раз паспорт просить? — улыбнулся я.

— А в чём проблема? — Любомир пожал плечами. — Регистрация — важная вещь. По ней определяется мобильность черни и то, кому из родов идут собираемые со смерда налоги.

— Подожди… но ведь люди могут совершенно добровольно переехать, например, в другой регион. Сменить прописку. И что же, в этом случае, получается, они меняют и хозяина?

— Совершенно верно, — кивнул Любомир. — Согласно Высочайшему Указу, смерды имеют право менять сюзерена. Если простолюдин приехал на время и не может приобрести в новом регионе постоянное жильё, он делает временную регистрацию, а его налоги частично идут постоянному сюзерену. Это всё строго зарегулировано, чтобы минимизировать вероятность конфликтов между родами. Но они всё равно, конечно, возникают. За человеческие ресурсы идёт борьба. Некоторые князья, у которых земли или предприятия находятся на Дальнем Востоке, специально выбивают преференции на совещаниях у Владетеля.

— Ясно.

— Но самое главное — никогда, ни при каких обстоятельствах даже не пытайся применять это заклятие против другого благородного, — продолжал Любомир. — За это может последовать куда более серьёзное наказание, вплоть до отлучения от рода.

— А как я определю, что передо мной благородный? — спросил я.

— О, ты поймёшь, — улыбнулся Любомир. — Ты уже знаешь достаточно, чтобы не ошибиться.

За эти дни я успел привыкнуть к размеренному ритму жизни в «убежище». Хоть Любомир и считал его аскетичным, я же наслаждался роскошью. Мне было хорошо, пускай я и чувствовал себя немного школяром. Многие люди в наше время считают, что, если лишить их смартфона или телевизора, они будут испытывать серьёзный дискомфорт. И я тоже так раньше думал. А теперь даже не вспоминал о социальных сетях и мессенджерах.

Как-то, засыпая, я подумал, а хватится ли вообще меня кто-нибудь? Было ли хоть кому-то не всё равно, что со мной происходит? Немного поразмышляв, я честно решил, что нет, таких людей не было. Приятели по интересам? Так они от меня шарахались последние месяцы после того, как я вышел на работу курьером. Появлялись кое-какие новые контакты из дворовых мужиков, которые подрабатывали в ближайшем слесарном цехе. Пиво по вечерам пили. Если честно — я даже не уверен, что они моё имя-то запомнили. Жена бывшая… сколько было чувств, притворной любви и женского кокетства, когда я метил на директорскую должность? И как быстро это всё обернулось бесконечными упрёками, стоило раз не получить повышение. «Как я могу родить тебе ребёнка? Мы что, все вместе будем в однушке жить⁈» Это при том, что все мои накопления, заработанные до свадьбы, ушли на покупку той квартиры… на те деньги можно было и двушку взять — в чуть менее престижном районе, но нет ведь, она сама настояла! А уж сколько всего интересного я о себе узнал, когда дело дошло до развода…

Я вздохнул. И в этот момент в спальне появился Любомир. Я заметил, что он старался быть рядом, когда у меня резко менялось настроение. Чует что ли?

— О чём думаешь? — спросил он.

— О прошлом.

— Понимаю, — вздохнул Любомир. — Я вот тоже стараюсь не вспоминать слишком много. Иначе можно с ума сойти… но завтра придётся.

— Почему? Будем изучать заклятие памяти? — улыбнулся я.

— Нет, — он помотал головой. — Наше безопасное время в убежище заканчивается. Надо будет переезжать. Но до этого нам хорошо бы добраться до семейного тайника в имении, забрать кое-какие бумаги. А заодно данные счетов, криптокошельков, сейфовых ячеек в банках по всему миру и прочее такое.

Любомир улыбнулся, наблюдая за тем, как меняется выражение моего лица.

— Кое-кто наверняка отчаянно пытается это всё найти, — сказал он. — Надо их опередить.

Мы выехали утром. Взяли на дорогу наличные деньги. Оказалось, что в библиотеке был небольшой сейф, где хранились плотно упакованные стопки купюр в самой разной валюте. Я хотел ограничиться парой пятёрок, но Любомир настоял, чтобы я взял побольше. «Это мелочь, — пояснил он. — Но поможет не светиться без лишней надобности». После этого я взял пару пачек и спрятал их в карманы джинсов.

Когда добрались до трассы, я притопил как следует, наслаждаясь возможностями автомобиля. Даже в лучше годы у меня ничего подобного не было. А чтобы сильно не рисковать, я использовал заклятие, обостряющее реакцию. Так что поезда казалась сплошным удовольствием.

Увлекшись, я не обращал внимание на такие мелочи, как пост ГАИ на границе Московской области. А Любомир даже не думал меня предупреждать. Судя по довольной улыбке, он и сам был любителем быстрой езды.

Конечно же, нас попытались остановить. И даже отправили погоню.

— Остановись, поговори, — вздохнув, сказал Любомир. — На машине «левые» номера, у них отбойник при пробиве не сработает. Она же из убежища, не основная.

— Ладно, — пожав плечами, я съехал на обочину. Остановился, включив аварийку.

Я едва слышно прошептал словесную формулу. Потом открыл окно, когда полицейский подошёл ко мне. Он широко улыбался. Видимо, был полон приятных предвкушений. Сначала я хотел просто сказать ему забыть об этом происшествии, убедить напарника, что вникать не стоит и спокойно вернуться на пост. Но эта его улыбочка что-то во мне задела.

— Ваши до… — начал было он, но я его перебил.

— Развернись и спусти штаны, — сказал я.

Секунду он колебался. В его глазах я видел растерянность, страх, непонимание. Потом апатию и полную покорность. Заклинание действовало.

Я взглянул на Любомира. Тот одобрительно кивнул и улыбнулся.

Полицейский развернулся ко мне спиной. Медленно расстегнул ремень на поясе. Потом спустил штаны.

— Теперь возвращайся к своей машине, — продолжал я. — Скажи напарнику, что у меня было разрешение на превышение скорости и резкие манёвры. И что начальству лучше об этом происшествии не сообщать, а то можно получить выговор. Понял?

— Понял, — бесцветным голосом ответил полицейский.

— Ну всё, иди.

Он ушёл. Я же закрыл окно и, набирая скорость, погнал дальше. Любомир внимательно смотрел на меня.

— Что? — не выдержал я.

— Да так… ничего, — ответил дух. — Честно говоря, думал, что ты дальше зайдёшь. После всего, что ты пережил в изоляторе.

— Мне его улыбка не понравилась, — после долгой паузы ответил я. — Видно было, что денег ждёт. Это неприятно.