Ревизор: возвращение в СССР 29 (СИ) - Шумилин Артем - Страница 13

Наконец они отмылись и уехали. Будем надеяться, мои парни за один раз не разбалуются и дальше будут вести себя по-прежнему осознанно.

Вскоре пришла мама и сменила Ирину Леонидовну. Побыл с ней недолго, и собрался на тренировку. Мы на днях сделали в большой комнате из матрасов загон, как выразился Ахмад. Мама застелила там всё пелёнками. Мы с ней посадили туда мальчишек и притащили им игрушек. Тут же Панда прискакала и пёс. Дети были заняты сами собой и животными.

Ну вот, полно места для дела. А то подарили нам манеж, а он крохотный. Двум пацанам в нем было бы слишком тесно. Кстати, надо сказать Галие, чтобы продала его, а то место только занимает.

Минут через двадцать уже должна Галия с работы прийти… Включил маме телевизор и уехал на ЗИЛ.

На тренировке Сатчан сам утащил меня подальше от всех на парных упражнениях.

— Слушай, рассказал сегодня Бортко о твоём предложении по бетонной плитке, как на Красной площади, он так заинтересовался! Хочет навести справки об этом ЖБИ и предложить Захарову взять его под своё крыло. И насчёт розничных магазинов на предприятиях поговорили с ним сегодня…

— И что?

— Ну, обещал подумать, с Захаровым посоветоваться…

— Ладно, пусть думают. Жираф большой, ему видней.

Москва.

Диана встретилась у метро с куратором, и они решили прогуляться по парку, погода позволяла. Диана передала Марии все визитки и рассказала о своих приключениях. К разговору двух военных об Авиано она перешла не сразу, всё ещё сомневаясь, что их болтовня имела какое-то значение.

Но Мария как раз этим разговором заинтересовалась больше, чем подробностям о всех этих визитках. Остановилась, стала требовать лицом к лицу детали разговора. Задавала много уточняющих вопросов, однако Диана мало что могла добавить и откровенно расстроилась. Честно призналась, что ее французский не так хорош, чтобы без проблем понять все, что пьяные в быстром темпе обсуждают. А часть незнакомых слов, что она на слух запомнила, в словаре она так и не нашла. Во французском же произношение слова и его написание сильно отличаются…

— Ну, чего ты раскисла? — заметив её состояние, спросила Мария. — Ты что же думаешь, государственные секреты недружественных стран можно где-то полностью в готовом и подробном виде случайно подслушать? Нет, дорогая моя. Информация по крупинкам собирается, и каждая крупинка имеет значение, чтобы создать полную картину происходящего… Это как мозаику собирать… Играла же в детстве в мозаику?

— Играла, конечно, — фыркнула Диана, — у меня из фанеры была одна. Правда, брат-балбес быстро фрагменты по всему дому раскидал… А собака потом зачем-то глотать их начала.

— Вот все так же… — немного сбилась куратор, услышав слишком живописные подробности из детства.

Капитан прекрасно помнила характеристику, которую дал Диане психолог, и постаралась убедить её в серьёзной значимости её достижений. Тем более, упоминание ядерного оружия автоматически придавало её информации весомости. Конечно, это может быть и банальная дезинформация, как капитан Артамонова и доложила полковнику Воронину о результатах очередной поездки «Скворца». Отметив все же, что агент впервые, возможно, привезла из поездки ценную информацию.

— Авиабаза Авиано? — озадаченно перебирал привезенные Дианой визитки полковник, размышляя вслух. — Ядерное оружие в Авиано? Ну, это уже наглёж… Или американцы совсем страх потеряли, или водят нас за нос.

— У меня тоже такая мысль была, — кивнула Артамонова.

— Давай-ка, шуруй к ней с альбомом военной формы стран НАТО. Пусть покажет, кто были те военные. И в каких чинах.

— Хорошо, — кивнула капитан. — Что-нибудь ещё?

— Нет пока, — отрицательно покачал головой полковник и Артамонова, согласно кивнув, вышла из его кабинета.

Узнав, что в понедельник будет собрание, решил посетить свои предприятия, чтобы было чем отчитываться, и с утра отправился в типографию. У Ганина с Марьяной всё было под контролем, пятый том Конан Дойля печатался. Спросил у них, нужна ли какая-то помощь? Они заверили меня, что и сами прекрасно справляются. Ходить и что-то вынюхивать не стал, для этого есть Мещеряков. Но пока что Ганин выглядел пришибленным. Авось это означает, что урок пошел впрок.

Потом поехал на кожгалантерейку. Только взяли их под крыло, надо почаще их навещать… Директор Филатов, увидев меня, тут же отложил все дела.

— Как у вас дела, Андрей Дмитриевич? — поинтересовался я.

— Пока, тьфу-тьфу-тьфу, — улыбнулся он.

— План выполнили?

— Да. Причём больше половины плановой продукции умудрились выпустить из той бросовой партии сырья, что нам прислали в начале месяца.

— Так. А что, дополнительная партия сырья пришла из Серпухова?

— Да, Павел Тарасович. Не пришла бы, я бы обязательно с вами связался. Всё давно у нас, и плановая мартовская партия, и дополнительная.

— Вот, мне надо вашу дополнительную партию показать специалистам с одной обувной фабрики, — задумчиво проговорил я, подумав, зачем людей в Серпухов гонять? — Вы не могли бы оставить все варианты выделки и цвета? По одному лоскуту?

— Как скажете, — озадаченно отозвался он.

— Слушайте… А что откладывать в долгий ящик? Можно я от вас один звоночек сделаю?

Тут же набрал Серова, директора обувной фабрики, объяснил ему, что случайно наткнулся на одного подмосковного поставщика кожевенного сырья. Предложил ему прислать технологов на кожгалантерейку, чтобы они посмотрели, пойдёт ли эта кожа на обувь?

— Если можно, пришлите людей завтра, чтобы не тормозить здесь производственный процесс, — попросил я.

Серов без лишних разговоров обещал прислать людей. Продиктовал ему адрес фабрики и дал телефон Филатова, вдруг сам опоздаю.

— Отлично, один вопрос решили, — сказал я. — А кстати, Андрей Дмитриевич, что у вас с дополнительной продукцией? Начали уже по ней работать?

— План мы выполнили и начали работать с дополнительной партией. Запустили ее в работу на прошлой неделе.

— А что дальше с ней будете делать? Куда её?

— Не знаю… Раньше её люди Сальникова забирали. Новых указаний не поступало.

— Так… Понятно, — озадаченно взглянул я на него. Получается, то ли Сатчан забыл, то ли они еще не решили у себя наверху этот вопрос… Мне же и самому указаний тоже не было. А нам совсем не нужно, чтобы лишняя продукция долго находилась там, где по документам ее и не производили, — Андрей Дмитриевич, мало ли что-то вот такое же важное будет появляться, напоминайте мне сразу, пожалуйста, не стесняйтесь. Главное, помните про наш шифр, если домой мне звонить будете, — улыбнулся я.

— Да… Павел Тарасович… А насчёт жилья появились ли у вас идеи, как вопрос можно решить? У нас очередь совсем не движется…

— Насчёт жилья? — задумчиво повторил я. — Тут на одном ЖБИ был, они комсомольской стройкой дом построили ещё с несколькими предприятиями. Не сталкивались с такой формой обеспечения сотрудников жильём?

— Слыхал. Но у нас в ведомстве этого ещё не практиковали.

— Но ваши люди готовы будут ездить по вечерам, по выходным на стройку? Собственное жилье свое возводить, чтобы быстрее ключи получить?

— Мне кажется, они уже на всё готовы, — уверенно ответил Филатов.

— Давайте, я поговорю со старшими товарищами, по деталям, что именно нужно для такой формы строительства. Как там ее — комсомольская стройка, «Народная стройка», еще, вроде…

— Еще горьковским методом называют… — подсказал воспрявший духом директор.

— Вот разузнаю детали, и к вам тогда вернусь, — решил я. — Предприятия, чтобы с ними вы могли объединиться, мы найдём, людей нужное количество наберём, чтобы было кому многоквартирный дом строить, раз у вас работников слишком мало…

— Да, пожалуйста, — умоляюще посмотрел на меня директор. — И у нас еще одна проблема. Мы столовую на ремонт закрыли, а работы ведутся очень медленно. Народ голодный ходит, злой…